В объятьях стен

Памяти мужа и сына

Глаза прикрыты. Слезы не о вас.
Смотреть не надо, чтоб не обмануться.

Моя душа танцует грустный вальс
И хлещет чай из треснутого блюдца.
Мне говорят: любви на свете нет,
Ее  слова покрыты слоем пыли.

Пока искала я повсюду свет,
Его землёй присыпали в могиле.

Тяну ладонь, не чувствуя тепла,
Мне жаль, но к правде дотянусь едва ли.
Я долго в мире мыканкой жила,
Но быстро звуки счастья умирали.
Чтоб не упасть, я прямо на лету
Себе гвоздями прибивала  крылья.

Но жаль, взлетала в сторону не ту,
Меняя смех на слезы крокодильи.

Совсем одна в обьятьях черных стен
Бредовой дурью заполняю ниши.
*Гуинплен* всех берет улыбкой в плен,
Но прячет взгляд и жалуется тише...
Ему свобода больше не нужна,
Без перезвона душ и перестука.

Плевать на то, что падает стена
На то, что нет у телефона звука.

Что мимо гор проходит Магомед,
Что за окном радушный день весенний.
Что рядом счастья никакого  нет,
Что только кот - в семейном положенье.
Что для отмазки - гордая душа,
Да и талант не нужен, очевидно.

Что собираешь вещи не спеша,
Чтоб уходить тропинкой змеевидной.

Уже не страшен быт и неуют,
И в бой не рвёшься с полуоборота.
Одна надежда, что на небе ждут,
Что ты всё так же дорог для кого-то...