Людовик XIV

Как время незаметно пролетает –
Еще недавно падал с неба снег.
А вот уж лето настоящее в разгаре,
И набирает скорость двадцать первый век.
Но с вами мы вернемся лет на триста,
Когда в Европе правят короли.
Мы с вами побываем вновь в Париже,
Париж в то время - центр всей Земли.
В местечко мы отправимся на Сене,
Где городок есть Сен-Жермен-ан-Ле.
Здесь в Замке, наконец, ждет прибавленья
В семье Людовик, Франции король.
Грустит король французский, род Бурбонов,
Давно уже мысль гложет ум его:
Уж двадцать лет как он сидит на троне,
А вот наследник не родился у него.
Спустилась ночь сентябрьская на Землю.
Король Людовик задремал на миг.
И свита его рядом тоже дремлет,
Но вдруг из спальни раздается крик.
Кричит вовсю младенец долгожданный,
Король и свита видеть все спешат.
«Ce Dieudonne!» - что значит «Богом данный!» -
Король так называет малыша.
Явился в мир очередной Людовик –
«Четырнадцатый»  - будущий король.
Он жизнь во Франции по-своему построит,
Сыграв в истории значительную роль.
Потом родился и второй ребенок,
Его простым назвали именем Филипп.
Заметно было всем еще с пеленок,
Насколько были разными они.
Но их отец скончается внезапно,
Не станет также кардинала Ришелье.   
 Анна Австрийская, немножечко поплакав,               
Сама займется воспитаньем сыновей.
Король в четыре года – юный ныне,
Чтобы считались с ним как с королем.
И ставший кардиналом Мазарини, -
С Анной Австрийской они регенты вдвоем.
Был Ришелье коварным, хитроумным,
А Мазарини – грозен и жесток.
И от него уроки король юный
На будущее получает впрок.
Хотят услышанными быть аристократы,
Но не пускает во Дворец их кардинал.
Он хочет сделать бедными людей еще богатых,
Уничтожая тех, кто поперек дороги встал.
У Мазарини род был небогатым,
Но он законы долго изучал.
В семье простого он родился адвоката
И кардиналом лишь случайно стал.
И появляется тогда в Париже Фронда –
Объединенье тех, кто им обижен был.
Они решили, что единым фронтом   
И короля, и кардинала смогут победить.
Толпа собралась к ночи возле Лувра.
И требует к ней выйти короля.
Боится мать, что малыша погубят –
Повсюду грозно факелы горят.
Когда ж забрезжил луч дневного света
И разошлась толпа на время по домам,
Мать приказала запрягать карету:
«Из Лувра вон!» И с ними кардинал.
Четыре года страсти не стихают.
За короля переживает мать.
А мальчик постепенно подрастает,
Сам хочет государством управлять.
И молодой король – ему всего семнадцать,
Когда вновь собирается толпа,
Тем, кто кричит: «Должны мы править государством».
«Забыли вы, что «Государство – это я!»
Но власть забрать и кардинал себе стремится.
И времени сейчас не тратя зря,
Он, с королевскою семьей желая породниться,
С племянницей своей знакомит короля.
И молодой король от девушки в восторге,
Он весь сияет, глядя на нее.
С румяных щек он глаз своих не сводит,
А голосок приятный за душу берет.
Он предлагает руку ей и сердце,
Но мать, узнав об этом, не молчит:
«Сын мой, Вам следует заботиться о королевстве,
Забудьте ту, в ком королевской нет крови»

«Все могут короли, все могут короли
И судьбы всей Земли вершат они порой.
Но, что ни говори, жениться по любви,
Не может ни один, ни один король».

Людовика мать на коленях умоляет,
И к матери прислушался король -
Невеста из Мадрида приезжает,
Он нелюбимую назвал своей женой.
Племянница ж не засиделась долго в девках,
Нашел ей мужа вскоре кардинал.
У короля же появился шрам на сердце,
Но виду он никак не подавал.
А время без любви проходит словно пытка,
Он от тоски с ума чуть не сошел.
Спасти от скуки может фаворитка,
И вскоре он себе ее нашел.
Рождались дети у жены и фаворитки.
Тех и других Людовик признавал.
В заботах время пролетало очень быстро,
И все-таки он снова заскучал.
Отправившись однажды на охоту
В местечко под названием Версаль,
Он казначея взял с собой, и тот ему охотно
Свой дом, построенный недавно, показал.
И королю понравилась идея –
Построить дом шикарнее, чем тот,
Что видел он сейчас у казначея,
Чтобы ему завидовал народ.
А казначей (чтоб деньги зря не тратил
На то, что не положено ему)
Ответить должен за свои растраты.
И вскоре тот отправился в тюрьму.
И начинается теперь в Версале стройка,
Она растянется почти на двадцать лет.
Но эта знаменитая постройка,
Которой ярче и сегодня в мире нет.
Когда в Версале появились стены
И крыша вознеслась над головой,
Весь королевский Двор бывал здесь ежедневно.
И поторапливал строителей король.
Дворец построенный красив и благороден.
Блестит, сияет золотом Версаль.
Он впечатляет посетителей сегодня,
Хотя построен триста лет тому назад.
Когда я проходил по тем покоям
И с трепетом входил в Зеркальный зал,
То было ощущение такое,
Как-будто это я сейчас Бурбоном стал.
Здесь клумбы, парки, пятьдесят фонтанов,
Построены Большой и Малый Трианон.
Есть все для развлечений и гуляний,
А что король? Что думает об этом он?
Зеркальный зал благоуханьем полон,
От дам исходит нежный аромат.
И в это время входит Король-Солнце.
И на него все обращают взгляд.
Ведет себя король всегда достойно,
Он сверху вниз на всех бросает взор.
Когда он входит, все ведут себя благопристойно,
В поклонах перед ним склоняется весь Двор.
Конечно же, он этим всем доволен,
Но у него теперь пуста его казна.
Мысль к королю приходит поневоле,
Что деньги может принести ему война.
Тем более, что злятся фаворитки,
Что им на праздник нечего одеть.
А королю от них одни убытки
И начинает голова от них болеть:
«Ах, эти женщины, они все время спорят,
Кому вниманья больше уделил король.
Установить мне легче гегемонию в Европе,
Чем фавориток помирить между собой».

Увы, не вышло из него Наполеона,
Не смог в Европе покорить он много стран.
Не уступил свои владения Бурбонам
Сопротивлявшийся голландский Амстердам.
Да и с Испанией пока одни проблемы.
Богатств, казалось бы, так много у нее,
Что поделиться ей хватило бы со всеми,
Но говорит она, мол: «Это все мое!»
Война с Европой, фавориток битвы –
Король уже от этого устал.
Все больше времени проводит он в молитвах,
Но возвращается опять в Зеркальный зал.
И он устал от сплетен, дрязг, волнений,
Его все чаще манит тишина.
Подавлен был, когда почти мгновенно,
Ушла из жизни первая жена.
Все чаще обращается он к Богу,
Все чаще ходит в Малый Трианон.
Душой оттаивает постепенно, понемногу,
Встречая там мадам де Ментенон.
В беседах с ней проходит быстро время.
Идя гулять, зовет ее с собой.
И вот однажды, преклонив колено,
Он предложил ей стать его женой.
И Ментенон, конечно, согласилась,
Хоть королевских не была она кровей.
На тридцать лет она ему продлила
Жизнь на Земле поддержкою своей.
А королю на месте не сидится,
Велит он для охоты оседлать ему коней.
Как в молодости он по буеракам мчится,
Но не удерживается, к сожалению, в седле.
Болит нога, а через десять дней - гангрена.
Врачи советуют больную ногу удалить.
Король ответил им почти мгновенно,
Что этикет не позволяет без ноги ему ходить.
Придворные собрались у постели,
Играя так привычную им роль.
Они твердят, что очень бы хотели,
Чтобы как можно дольше жил сейчас король.
«Вы думали, что жить я буду вечно?
Да нет, король - обычный человек.
Не надо слез, я ухожу спокойно в вечность,
Ведь я не зря прожил свой долгий век.
Когда-нибудь помянут нас потомки,
Они не пожалеют добрых слов.
Ведь мы оставили после себя им не обломки -
С большой любовью выстроенный кров.
Мы жизнь свою прожили, как умели,
И ошибались, может быть, не раз.
Что для других построить мы сумели -
Пусть очень долго радует их глаз».
Король умолк. Теперь уже навечно.
И унеслась душа его в зенит.
Все те, кто близко знал его,
Простились с ним сердечно.
И гроб доставили в аббатство Сен-Дени.
Но в революцию его не пощадили,
Подняли гроб и выкинули вон.
Французы беспощадно поступили
Со всеми, кто носил фамилию Бурбон.
Ну, вот и все, что я хотел сказать сегодня,
Пусть очень кратким вышел мой рассказ.
О том, как Петр Первый
В гости приезжал к Бурбонам.
Я расскажу вам в следующий раз.