Рассвет над Прохоровкой

Ползёт рассвет над Прохоровкой тихо,
Боясь вспугнуть притихшие сердца,
А вслед за ним - разбойным шагом лихо,
Ведя, как коршун, слабого птенца.

Тем знойным летом в сорок третьем знали,
Что не упустят своего враги,
И что завоют от горячей стали
Просторы южные Курской дуги.

В тот день Иван проснулся очень рано:
Сон проиграл заре кровавой той.
Попил воды и спиртом смазал рану,
Затем пошёл к машине боевой.

Ему лишь тридцать, много или мало?
И все желанья прежних лет не в счёт.
И разве думать могла раньше мама,
Что сын возглавит боевой расчёт?

Да он и сам подчас не верил взгляду,
Лишь отмечал в дневник боёв массив
И на погонах - новых дырок к ряду.
Служить Отчизне жертвенно привык!

Иван не знал, что в жаркий день суровый
Залп "тигра" вмиг лишит его ноги,
И что наводчик, Лёшка, парень новый,
Прошепчет кровью: "Сдохните, враги!"

Ещё чуть-чуть, и вспыхнет всё огнями
Сквозь летний мир рассветной тишины,
И каждый третий вспомнит свою маму
В последнем вздохе молодой души.

Ещё чуть-чуть, и враг поймёт не в шутку,
Что крепче танков души у ребят,
Что не дадут им в бое промежутка
Расчёты смелых, преданных солдат.

Они, измученные страшною войною,
Научат фрицев "этих русских" понимать:
Раз по-хорошему не ладишь со страною,
Заставим силой без оглядки отступать!