Тейт Эш. Экспертный обзор. Март-2021

Примечание от редколлегии БЛК:
обзор делался по анонимному файлу. Имена авторов и ссылки будут добавлены вечером 21 апреля. Пока же (для нагнетания интриги :)) оставляем обзор в том виде, в котором он был прислан Тейт.

UPD
Полные ссылки восстановлены в квадратных скобках.

........................


1. «Венка»
[ЯН БРУШТЕЙН «Венка»
http://stihi.ru/2020/06/16/7416 номинатор электронный литературный журнал «Филигрань»]

Занюхивая одуванчиком,
Мы помянули нынче Венку.
И серые волосья венчиком,
Штанишки с дыркой на коленке,
И речь его полупонятную,
И пляски в нашей вечной луже...
Его куфайки клочья ватные
И плач, что никому не нужен.
Валился с одного фанфурика
В пространства сныти и крапивы,
А поутру катился дуриком
И клянчил на бутылку пива.
Так где ж следы его недолгого,
Почти бессмысленного века?
А просто был добрее доброго,
Чего ж не вспомнить человека


Стихотворение сразу напомнило стихи Игоря Царёва. От «Иеронима» и далее.
Допустим, что-нибудь такое:

Сосед мой, спец в гидродинамике,
В стаканы водку лил «по булькам».
Слепой, а получалось поровну,
И на закуску под тальянку
Затягивал негромко «Ворона»,
Да так, что душу наизнанку!
У Бога мамкою намоленный,
Он вырос не под образами...

С другой стороны, почти наверняка могу назвать автора этого конкурсного текста. Очень ожидаемо, вполне узнаваемо, Ян Борисович во всей красе.
Вот и ещё один маленький человек поселился в русской поэзии. Как же хорошо этот царёвско-бруштейновский рецепт позволяет создавать на бумаге такие яркие типажи. Странные, смешные, нелепые персонажи – но всегда удивительно живые.


2. «Ускользая»
[АННА АРКАНИНА «Ускользая»
http://stihi.ru/2020/08/27/4589 номинатор электронный литературный журнал «Филигрань»]

Списывая лето со счетов,
окунувшись в мыльный  морок лени,
смотришь вдаль – не видишь ничего. 
Дом пустой и пыльные ступени.

Ну, закрой-открой ещё глаза,
лишь мгновенье – пшик – и улетело.
Вспомнится зачем-то стрекоза –
лёгкое мерцающее тело.

Дон паук и фрау стрекоза,
извините, вновь к вам обращаюсь.
Ничего нельзя вернуть назад,
честно говоря, и не пытаюсь.

Бьётся ритм – ступенек чёткий строй.
Вот и осень бросилась под поезд.
Там, в траве озябшей луговой,
я иду – невидима по пояс


Текст упорно ускользал, пока не добрался до финала. И тут вдруг интересно сыграла параллель с Карениной: четкий строй ступеней - как шпалы, бросившаяся под поезд осень - и «располовиненная» полем героиня.
Но эта строфа, увы, на голову выше всего предыдущего. В ней заложен такой трагизм и внезапный сюжетный ритм, что вся предыдущая вялотекущая лень и словесные ниочёмности кажутся совсем не из этого повествования.



3. «Мне казалось, что я научился терпеть...»
[СЕРГЕЙ ДЬЯКОФ «Мне казалось, что я научился терпеть...»
http://stihi.ru/2010/08/10/1118 номинатор "Термитник поэзии"]

Мне казалось, что я научился терпеть.
Я бродяжьим портвейном мог сердце согреть.
Но сегодня я грустью разрушен…
Разреши мне в глаза твои тихо смотреть
И настенные ходики слушать.

Предпоследний виток развернула спираль.
И от звездной полыни качнулся февраль
Над верхушками кольев острожных…
Это робкой надеждой оттаяла даль,
Растворяясь в округе тревожной.

А в округе все та же чертежная тьма.
И, как прежде, на выбор – тюрьма и  сума.
Но уже не спасает привычка…
Посмотри, это снова чернеет зима,
Догорая, как серная спичка.

Это бледное пламя, как медленный яд.
Я таких уже выбросил сорок подряд.
Я живу, как плененная птица…
Посмотри, это белые крылья горят,
Шелестя, как пустые страницы…

Я себе говорю: “  Я от мира бегу”.
Но смотрю на него, как цыган на торгу.
Сам себя я у Бога ворую…
Почему я боюсь, почему не могу
Разлюбить эту землю сырую…


Люблю я такие стихи. Много чего хорошего можно было бы сказать автору, если бы не пара досадных моментов.
Во-первых, в моем случае концовка все убивает. Мы вообще-то с любовной лирики начали, если кто забыл. В глаза смотреть собирались, ходики слушать. Ходики, кстати, удивительно здесь на месте и очень правильно отсылают к нужным предшественникам. Но к середине текста ЛГ напрочь об этом всем забывает и уходит в глобализм и философствования о всеобщем и вечном. Да, ближе к финалу он опять возвращается к себе, но заканчивает фактически признанием в любви земле. Стоп. Так кто тогда у нас литгероиня в начале стихотворения? 

И особенно жаль, когда автор покорно идет за формой и упускает возможность обыграть содержание. Например:

А в округе все та же чертежная тьма.
И, как прежде, на выбор – тюрьма и сума.
Но уже не спасает привычка…
Посмотри, это снова чернеет зима,
Догорая, как спичка.

И пусть бы эта короткая строка (как догорающая спичка) висела одна на весь текст, имхо она здесь и в качестве ритмической отбивки, и сюжетно - прям просится.


4. «Марш»
[ФЕЛИКС ГОЙХМАН «Марш»
http://stihi.ru/2016/07/02/2559 номинатор Владимир Цюпин]

Какое там к чёрту «пиано»!
Озвучат удары судьбы
тугая щека барабана
и огненный узел трубы.

А время снаружи и свыше
навалит такого песка,
что грохот, как будто по крыше
шагают в атаку войска,
покажется детскою шуткой,
покажется небылью час,
который казался нам жуткой
десницей, карающей нас...

Мы станем глупее и старше
чем были в начале пути.
Но хватит рассудка под марши
не плакать, а в ногу идти.


А ведь хорошо! Особенно на фоне трех десятков минорных текстов. И по звуку, и по форме, и по содержанию – очень цельное стихотворение.
Почему-то всегда кажется, что такие стихи пишутся слёту, сплошняком, почти без правки. Достаточно поймать звуковую волну – и вперед! Даже думать не хочу, до какой степени может быть обманчива эта кажущаяся легкость.


5.  * * * («под шкафом мышь разделывает булку...»)
[ЯНА-МАРИЯ КУРМАНГАЛИНА * * * («под шкафом мышь разделывает булку...»)
http://stihi.ru/2021/03/13/4242 номинатор "Термитник поэзии"]

под шкафом мышь разделывает булку,
на чайном блюдце сгорбилась свеча.
висит звезда над темным переулком,
где кто-то злится в поисках ключа.
лишь тополей белеющие гетры
в прозрачной тьме отчетливо видны,
и на веревке хлопают по ветру
печальные спортивные штаны.
короткий день мгновеньем бирюзовым
мелькнул, ударив светом по лицу.
и жмет ноябрь, как парочка кирзовых
сапог у новобранца на плацу.
смотри, смотри, невидимый свидетель,
здесь все равны, – в начале всех начал, –
и я, и ночь, и крошки на паркете,
и шкаф, и мышь, и звезды, и свеча.


Здесь есть все, что я хочу видеть в стихотворении. И настроение, и преломление обыденности/реальности сквозь линзу авторского текста. И обалденная воронка, собирающая все это к финалу в нечто, воспринимаемое уже совсем по-другому. Те же вещи, то же место, те же действия приобретают новое значение и новый смысл.


6. «бетельгейзе»
[АЛЕКСАНДР ОБЕРЕМОК «бетельгейзе»
http://stihi.ru/2021/01/01/6036 квота Татьяны Смирновской за редактирование отборочного тура]

человек к человеку пришёл говорит открой
я уже не могу ночевать на земле сырой
я продрался сквозь сумрачный лес и гнилую гать
я полжизни в бегах я устал ото всех бежать
догоняют враги не откроешь и мне каюк
человек человека послушал и дверь на крюк
у него сыновья и жена и белья бадья
у него именины и правда всегда своя
*
человек удивляется снится такая чушь
в подошедший трамвай забирается неуклюж
и садится и молча глядит в ледяную тьму
и гадает гадает к чему этот сон к чему
почему что осталось внутри то сидит внутри
а из слабой груди на полметра торчат штыри
почему за окном и на сердце полярный лёд
и трамвай альтаир бетельгейзе в депо идёт


Помню эту работу с Кубка, рекомендовала ее в финальный забег. Тогда стихотворение не было у меня в явных фаворитах, но раз даже среди такого вороха текстов оно запомнилось – это ему явный плюс.
Что касается самого текста, не буду углубляться в трактовку и уместность штырей, это и на кубке сделать успели раз надцать. Стихотворение холодное и немного мистическое. Полезно бывает что-то такое перечитать после сотни котиков и прочих тёплышек, хорошо отрезвляет.


7. «Вторая песенка о науке расставания»
[МАРИНА МОЛЧАНОВА «Вторая песенка о науке расставания»
http://stihi.ru/2021/03/14/10344  номинатор Айна Кэм]

Мы однажды поедем на дальний круг,
километров за пятьдесят,
где под ветром шумит раскаленный луг
и в траве фасетки блестят.
Под землею кроты копают ходы,
на землей летят мотыльки,
и, куда ни глядишь, никакой воды –
ни ручья тебе, ни реки.
Говоря слова, не слыша слова,
побредем по жарким полям.
Камень, ножницы, решка, орел, трава,
давний спор, где все по нулям.
Обрывая ромашки и васильки,
отдалимся к исходу дня
на дистанцию больше длины руки,
потому что не тронь меня.
Предположим, чуть позже солнце зашло,
облака ложатся ковром.
Между ними мотается НЛО,
проклиная свой космодром.
И тогда мы на станцию врозь пойдем,
без труда поняв, что к чему:
в эту сцену артисты входят вдвоем,
а уходят по одному.
На обратном пути из тучи вода
наконец проливается,
и колеса стучат свое “никогда”,
и ни голоса, ни лица.
Засыпаешь в вагоне, хотя рюкзак
упирается пряжкой в бок.
И упавший на землю медный пятак
возвращается в кошелек.

Начиная с НЛО, стало интересно. Но все стихотворение, в итоге, ужимается в моем случае до вот такого вида:

Мы однажды поедем на дальний круг,
километров за пятьдесят,
где под ветром шумит раскаленный луг
и в траве фасетки блестят.

Предположим, чуть позже солнце зашло,
облака ложатся ковром.
Между ними мотается НЛО,
проклиная свой космодром.

И тогда мы на станцию врозь пойдем,
без труда поняв, что к чему:
в эту сцену артисты входят вдвоем,
а уходят по одному.


Вот здесь есть над чем подумать и что обсудить.


8. «Немосковское»
[АЛЕКСАНДРА ЮСУПОВА 2 «Немосковское»
http://stihi.ru/2021/01/12/5419 отборочный тур]

Хочется плакать, уткнувшись лицом в январь.
Хочется выпить и снегом заесть тоску.
Если я в Туле сейчас угоню трамвай,
можно ли за ночь на нём прикатить в Москву?

Выпью — и славно! Коньяк шелковист на вкус,
с лёгкой горчинкой в желудок скользит бальзам.
Мне бы насытиться мёдом из божьих уст,
чтобы тебя не искали мои глаза.

Мне, тонкокожей, отчаянно жмёт развод.
Виски, коньяк, лимончелло... А я — трезва.
Ты не вернёшься ни в гавань мою, ни в порт.
В нас, одиноких, не верит твоя Москва.

От незакрытых гештальтов штормит ковчег,
к тварям по паре с похмелья ползёт мигрень.
Завтра впускать внутривенно больной четверг,
завтра сажать в опустевшей душе женьшень...

Очень удачное начало. Женский такой трамвай, угнанный – но беззащитный. Из-за этого еще пронзительнее звучит перекличка с Гумилёвым и его заблудившимся трамваем.
Но дальше все стало как-то слишком привычно и ожидаемо.


9. «Бегло капал дождь февральский...»
[АНДРЕЙ СЕВОСТЬЯНОВ «Бегло капал дождь февральский...»
http://stihi.ru/2021/03/09/3614 отборочный тур]

Бегло капал дождь февральский,
таял снег и падал с крыш.
На ветвях качали сказки
ветер-папа, мама-тишь.
Дальше больше, дальше ближе
подбирался тихий свет.
Жизнь и смерть молчаньем свыше
Льются на намокший цвет.
Мыслей смешанных палитру
ловят руки бытия,
разноцветную молитву
вобрала в себя земля.
Разбросала всюду песни
В расточаемых садах.
Сердце в сказочные сети
ловит вечное в словах.

Странное несоответствие формы и содержания. Февраль и снег (бесцветье) – и вдруг жизнь и смерть льются на намокший цвет. Земля вобрала в себя разноцветную молитву, но дождь и тающий = слежавшийся, грязный снег на эту роль никак не тянут.
Получается такое себе «февраль, достать чернил и плакать», но ооочень радостно!


10. «Голод поэтов»
[АЛЕКС ЗИНГЕР «Голод поэтов»
http://stihi.ru/2020/07/21/3850 отборочный тур]

В каждом темном зрачке по осколку погибшей луны,
в каждом ухе ее океаны и их берега,
ты входила спасительной силой в голодные сны,
коктебельских орлов превращая в цыплят табака.
Черный голод поэтов – все выше к вершинам кресты,
черный голод поэтов – слабее и легче рука.
Но, когда без орлов, небеса оказались пусты,
их наполнили вмиг дым полыни и дух табака.
И когда, наконец, старый Крым отпускала беда,
выздоравливал медленно после зимы Коктебель,
отъедаясь орлами, бродили поэтов стада,
оживала земля, и опять тяжелела постель.

Стада голодных поэтов – это прям апокалипсис :)
Но меня больше интересует вопрос – кто такая ЛГ из первых строчек. Которая сначала «она», а потом резко «ты». С океанами в Коктебеле.


11. «Кысмет»
[ТАИНА КИМ «Кысмет»
http://stihi.ru/2021/01/01/3201 номинатор Соэль Карцев]

Отсюда видно птиц над Куш Кая, здесь сосны вековечные хвоят.
Курбан вздыхает прошлому в затылок и пробует на ощупь небеса.
В левкоях утопает летний сад, и стол для сыновей Айла накрыла.

– За что? Куда?
– Шагай, Курбан, вперёд.
Не дрейфь, татарин, точно не в расход,
а в край, где горы выше, лето суше.
В руках солдата дёрнулось ружьё.
– Аллах...
– Молчи, старик, тащи тряпьё.
Приехал эшелон по ваши души.

Семь дней в пути с отарой крымских мух.
Жужжание привычно режет слух.
Жируют тиф, чесотка, малярия.
На станциях, как сгнившую айву,
через окно и двери на траву
вышвыривают мёртвых конвоиры.

Томится плов, на блюде ждёт долма. Хабиль с Кабилем сводят мать с ума,
во вражеских объятьях сжав друг друга. Один пришёл в пилотке со звездой,
в фуражке с Totenkopf пришёл другой, и сам шайтан их встречей загнан в угол.

Семнадцатая ночь под стук колёс,
Курбан к дороге намертво прирос.
За что, куда? – никчемные вопросы.
На облаке спускается Айла,
поддерживая небо:
– Иншаллах...
Ей суховей расчёсывает косы.

По коже старика бежит озноб.
Жена, целуя мужа в липкий лоб,
сгибается, как тоненькая ветка.
И удивлён Курбан: вот это да! –
от оспы не осталось и следа,
которая в Айлу вонзилась метко.

Айла, луны безжизненной бледней, по чёрным кудрям гладит сыновей:
– Ни в том, ни в этом мире нет покоя. Мои ягнята, свет очей моих,
здесь нет войны, здесь даже ливень тих, здесь каждый и накормлен, и напоен.

Несётся поезд, накреняясь в сон,
и в лодку превращается вагон –
её волной грохочущей качает.
На небе месяц вспыхнул и потух.
Курбан привстал и вышел в пустоту,
залитую тягучим криком чаек...


Помню с Кубка. Сама часто грешу крупными формами на грани историзма, поэтому всегда тянет залезть в чужой огород и покопаться там хорошенько. Скажем так, это слишком неоднозначный для меня текст. По многим причинам. Избегала как могла, но видно, не судьба.
Если рассматривать повествование как условно историческое – не верю ни слову. Я достаточно долго прожила среди татар и знаю всю эту историю по месту, в лицах. Со всеми матами за и против. Многим хотелось бы сделать подобные тексты своей официальной историей, но до такого приторного меда не опустилась даже Яхина.

Если начинать рассматривать детали – методом исключения можно довольно точно определить место действия, и о какой конкретно скале Куш-Кая идет речь (да, их три – в разных местах Крыма).
Кстати, если мне не изменяет память – тюркские и татарские топонимы переносятся в русский через черточку. То есть Qus qaya, что в русском дословно Птица-скала, так и перенесётся в виде Куш-Кая.

Но дальше начинаются такие дебри, что ни в сказке сказать. 
Сначала депортированных везли грузовиками, потом по жд. И сразу обнаруживаю в стихотворении окна вагонов, через которые на станциях выбрасывали трупы. Напоминаю: мы всё еще о депортации говорим, о грузовых вагонах для перевозки скота, а не о путешествии в sv. Да, в сборнике воспоминаний можно найти одну фразу об окне. Тут же можно открыть фотографии, полюбоваться этими вагонами и посмотреть условия транспортировки. То есть в наличии одно, скорее всего – брошенное в запале, упоминание – на 67 эшелонов. Но именно это автор почему-то делает знаковой черточкой своего повествования. В свое время за такую избирательность можно было запросто вылететь c журфака.
Возвращаюсь к тексту:

На станциях, как сгнившую айву,
через окно и двери на траву
вышвыривают мёртвых конвоиры.

Очень жалостливо. Но кто-нибудь видел, как выглядит сгнившая айва? На сравнение с умершим близким человеком потянет? Предвижу возражения, что это не о людях, а о том, как выбрасывают – ок, тогда может, кто-нибудь возьмется рассказать, как происходит сортировка фруктов ооочень длительного хранения в опечатанных вагонах во время транспортировки, чтобы появились на выходе такие строчки?

Зайду с другой стороны. Автор сообщает:

Жируют тиф, чесотка, малярия.

Какой ужас! Интересно, сколько недель наши герои до этого ехали, что такая куча трупов и такой мор? Автор с радостью отвечает:

Семь дней в пути.

Напоминаю: это везут не каторжан и не тифозный госпиталь, а вполне жизнеспособный народ, который только что гулял по улицам, работал, учился, занимался ремеслами.
Автор продолжает:

Семь дней в пути с отарой крымских мух.
Жужжание привычно режет слух.

Вспоминаем, что депортация проходила в мае, 18-20 числа. Какие блин в это время в Крыму отары мух, чтобы надо было это тоже выносить ключевой черточкой депортации?

и т.д., и т.п.

Я прям даже не знаю, как на все это реагировать...
Вроде как и видна некоторая авторская работа с материалом, но таким трактовкам позавидует любая желтая пресса.

Ладно, чёрт с ней, с историей. Не учебник же пишется. Что остается в тексте без нее? Обычная слезодавилка с экзотическим колоритом. При этом написанная грамотно, явно сильным автором, хорошо знающим законы жанра. И многим, судя по Кубку, это стихотворение очень даже понравилось.

Итого: первые две строчки прекрасны, аж дух захватывает. Последняя строфа интересная. Все остальное – мимо. Извините.


12. «Автостоп»
[РЫЖАЯ ЛЯЛЯ «Автостоп»
http://stihi.ru/2019/01/26/2478 номинатор Ильдар Харисов]

Лаванды острый аромат,
и вечер – смел, тягучий взгляд,
и дождь не в меру.
В салоне слышен тихий альт,
а убегающий асфальт –
как заяц серый.

Растает речь – всё ясно так:
воздушно-капельный контакт,
и мне неловко.
Все светофоры обрекло:
одни зелёные назло,
нет остановки.

Переключатель скоростей –
поддержка гибельных страстей:
моё колено –
его рука, и взгляд в глаза.
Погибнем вместе, станем за…
почти мгновенно.

И белый свет, где плачет дождь –
неожидаемо хорош, –
для нас погаснет.
Едва касаемся земли,
господь, скорее  свет пошли:
на счастье – красный.

Сильно помешало внезапное падение скорости.
 
Переключатель скоростей –
поддержка гибельных страстей:
моё колено –
его рука,

и тут вдруг, вместо еще большего ускорения –
появляется железобетонный блок  ВЗГЛяД В ГЛаза. 
Всё, увы. Приехали.


13. «Блудный сын»
[ВЕНЯ БЛИН «Блудный сын»
http://stihi.ru/2021/01/26/1466 квота ГР за редактирование отборочного тура]

Вернулся я. Спешил, как в Божий Храм.
Во мне мой город ныл по вечерам
И столько лет под утро детство снилось!
Мотался я по джунглям и горам,
Монмартрам, брайтон бичам, северАм,
А здесь – ну ни хрена не изменилось:
Ни кирпича, ни звука, ни гвоздя:
Вороний гвалт, цыганки, хрип шансона,
На площади вокзальной бюст вождя,
У почты лужа – в дождь и без дождя,
И голая скамейка у газона.
За стенкой бьет подругу новый жлоб –
Дала на опохмелку, сука, чтоб,
На рынке беспредел кавказских кланов,
Удобство во дворе на восемь жоп
И мочеиспускательных каналов.

Я женщин не знаток, но не профан –
Глазам не верю: Зойка, это ты ли?!
Зачем же я всю жизнь шерше ля фам
С размером бюста минимум четыре?
Зачем же я по миру так давно
Мотаюсь, словно в проруби говно,
Как полтанкиста в обгоревшем танке...
Зачем сказал «люблю» американке?
И мне «O, yes!» ответило оно.
Уж лучше бы глядел на двор в окно,
И по субботам с другом на полянке
Пил пиво из пятилитровой банки
И трахал всласть супругу Зойку, но
Бил крайне редко, разве что по пьянке,
И целовали б смачно, как в кино,
Меня в подъезде шустрые пацанки.
Но всем на эти тонкости начxать,
Как мне на геометрию Евклида,
Как Господу на факт, что Сталин – гнида,
Как нашей смене (ей бы лишь бухать!),
Что дохнет барс и тает Антарктида.

Я снова здесь. Приехал подыхать
От сплина, передоза или СПИДа.

Много интересных находок. Особенно порадовал вот этот момент:

Зачем сказал «люблю» американке?
И мне «O, yes!» ответило оно.

Знакомо, понятно, во многом – предсказуемо. Но в итоге остается ощущение, что автор любой ценой хотел поразить читателя, и вся эта бравада и физиология стала самоцелью.


14. «Летний сон»
[КЛАВДИЯ СМИРЯГИНА «Летний сон»
http://stihi.ru/2020/12/01/3717 квота ГР за редактирование отборочного тура]

На закате солнце стынет,
окунаясь в синеву.
Ходят кони золотые,
топчут сизую траву.
Век смотреть – не насмотреться,
не напиться тишиной.
Пахнет сеном, пахнет детством,
пахнет заводью речной.

А за речкой – место голо
и корявая ветла,
да и медного обола
я пока не припасла.
И какие тут оболы
в нашей лужской стороне?

От росы подол тяжёлый
холодит лодыжки мне.
По утоптанной по тропке
на дымок, в печной уют,
где на стенке не торопко
мерно ходики идут.

Ну, и мы ещё походим,
посминаем мураву.

Бродят кони на свободе,
снятся кони наяву...


Обычная среднестатистическая лирика, о которой больше нечего сказать.
При хорошей музыке, вполне могла бы получиться песня, если бы не стыки

посминаеМ Мураву

Это тяжеловато поется.

И над строчкой «в печной уют» я бы еще подумала. А то ненужные ассоциации подтягиваются. То ли Баба Яга в печку приглашает, то ли ходики в печи идут.



15. «Гаси ночник – и так от снега свет»
[НАТАЛЬЯ РАЗУВАКИНА «Гаси ночник – и так от снега свет»
http://stihi.ru/2021/02/13/522 номинатор журнал "Витражи"]

Гаси ночник – и так от снега свет.
В окне метель – и по небу, и ниже.
Живых насквозь, нас на живульку нижет
От снега свет на целый белый свет.

Заметил, заметелил, охранил
От странных непрощений и иллюзий
И завязал в неукротимый узел,
Испепелив – иссопом окропил.

Иссоп – трава, по Далю – зверобой.
Про синий зверобой приснятся дали.
В сандалиях по февралю и дале
Легко, легко повязаны с тобой.

Кто зверь кому, и кто к кому приник?
Снаружи плен, и нет нежнее плена,
И снежный пепел сеешь на колено,
Задумчив, как послушный ученик
Последнего светила во Вселенной.
Всё снег да снег. Гаси уже ночник.

Могла бы получиться изумительная кружевная лирика, но середина текста убила все настроение. Да и случайных строк многовато. Таких, которые на грани: еще чуть-чуть – и легли бы очередным завитком, а так, увы – необязательно и мимо ((


16. «Позвонок»
[АЛЁНА РЫЧКОВА-ЗАКАБЛУКОВСКАЯ «Позвонок»
http://stihi.ru/2020/04/06/6810 квота Ланы Юриной за редактирование отборочного тура]

Все ничего. Но отдаёт в плечо –
Последствие давнишней травмы.
Июльские во всю пушили травы
И солнце припекало горячо.
А на дворе качель. Туды её в качель!
Сказал бы дед, да нету деда боле.
И я почти не ощущаю  боли –
Так далека та знобкая метель.
Так что же травма?
Маленькая драма.
Её и вспоминать то не с руки.
Не сметь качаться! – говорила мама.
Но видно нужно было позвонки
Свернуть тогда мне,
Как курёнку шею.
Трухлявое сиденьице скрипит
И я лечу! И песня как умеет
В колоратурном горлышке звенит.
И дом летит! И палисадник косо!
И провода! И птицы в два ряда –
Моих собратьев взвод звонкоголосый.
И неба всеохватная вода!
На все хватало воли и сноровки.
И сил хватило не реветь потом,
Когда гнилые лопнули верёвки,
Когда меня, покрытую репьём,
В дом принесли и косточки считали.
И все сочли. Так, значит, будем жить!
Благословенны детские печали.
А позвонку, как не води плечами,
Саднить по ним.
Саднить. Саднить. Саднить.


К финалу все сложилось. Где-то вот здесь:

Когда меня, покрытую репьём,
В дом принесли и косточки считали.
И все сочли. Так, значит, будем жить!

Но начало и середина имхо цельными не получились. Немного неряшливые, распадаются на отдельные строчки, настроение не удерживают.



17. «Целую жизнь»
[МАРИЯ ФРОЛОВСКАЯ «Целую жизнь»
http://stihi.ru/2021/03/05/7699 номинатор Владимир Цюпин]

Целую жизнь
Капля золотой крови во мне
борется с тёмным, солёным,
пахнущим смертью, зверем и временем.
И чем выше и неотвратимей взлетает эта волна,
чем яснее становится, что тело моё – одноразовое,
тем сильней она разгорается, эта малая искра,
и сквозь тонкие стенки кровеносных сосудов и капилляров
она светится в темноте радиоактивным каким-то сияньем.
И когда я сожмусь до размера лесного яблока,
и когда мои кости станут ломкими, как метёлки травы в феврале,
эта странная жидкость, это подкожное золото,
ослепительно вспыхнет и сожжёт всё, что осталось,
и отпустит меня.


Вот так, двумя словами:

радиоактивным «каким-то сияньем»

автор умудрился убить весь (довольно интересный, кстати) текст сразу и окончательно.
Ребята, что ж вы делаете! Это же верлибр, вас ничего по форме не ограничивает.
Идея, воплощение – все отлично. Даже с одноразовым телом кое-как можно смириться. Но проговорить-то вслух получившееся можно? Чтобы такие моменты не торчали оглоблями из паровоза.



18. «мужскую красоту печально...»
[РОСТИСЛАВ ЯРЦЕВ «мужскую красоту печально...»
http://stihi.ru/2020/02/14/6673 квота Дианы Рыжаковой за ведение Гостиной]

e.
I.

мужскую красоту печально понимать.
он в небо смотрится, и говорит теперь он:
«я в вас увижу то, что и не надо знать
тем, кто не ослеплён. — я, слеп и легковерен,

кричу себя и вас: не голова-сорви,
не пушечный кошмар, не плаха-недотрога,
но звон бубенчика, кузнечика любви,
запёкшийся в слезах, и — мрамор на крови —
неловкий поцелуй несбыточного бога».

так он себе кричал: жила-была печаль,
печаль была жива, перекрывала жилы, —
ты за неё один на свете отвечай
за это всё один на свете отвечай
за это всё — чтоб неповадно было

II.

как лишнее отсечь так начинают речь
прорехи без конца канцоны без начала
тебя тебя стеречь меня меня привечь
я царь я червь я вещь
и вещь всему прощала

так и тебе простят за доброту
мужскую красоту без поволоки падкой
приём приём ахилл я гектор твой во рту
я музыка в порту
смотри меня украдкой


Стихи наполнены цитатами и аллюзиями, как летний луг – кузнечиками. С первого раза едва ли покажутся все, да и с десятого тоже. Сказанное автором находится здесь не в самих словах, а где-то рядом с ними. И слова остаются только пунктиром, реперными точками – чтобы уж совсем не сбиться с пути.

я царь я червь я вещь

Отличный ответ всему Серебряному веку из дней сегодняшних.



19. «Джек, который»
[СОНЯ ПАЩЕВСКАЯ «Джек, который»
http://stihi.ru/2020/05/11/5656 номинатор Айна Кэм]

11 мая 2020, под Петербургом


Скрыли тугие шторы комнаты неглиже
дома того, который строил когда-то Джек.

Да и зачем их трогать — виды расстроят взор:
сбита ступень порога, сер одичалый двор,
крыша блестит от влаги, меркнет под сажей сруб;
Джек обрывает флаги, ругань роняя с губ.

Джек не простится с домом, сплюнет в проём двери,
станет и сам проёмом, — что у него внутри?
Можно ли жить иначе в сумрачном мираже
дома, который начал строить когда-то Джек?

Белый ларёк неведом крепости под луной —
Джек отошёл за хлебом в простенький мир иной.
Джек притворил калитку, сделал беспечный вид:
будто бы без улитки раковина болит...

Слушайте: дом приятен, поле и горизонт;
сыщется покупатель — сам завершит ремонт.

Неоднозначно. Почему-то некоторым строчкам и деталям из раза в раз хочется возражать, хотя перечитываю – и понимаю, что (вроде как) все по сюжету. К примеру, интересный обзор из окна получается, если из него видно все – от порога до крыши этого же дома. Потом одергиваю себя, мало ли, какая там экзотическая планировка могла прийти в голову Джеку. В его реальности другие ведь законы действуют.
И все равно что-то не дает принять предложенное повествование полностью.
 
Но очень понравилось вот это:

Белый ларёк неведом крепости под луной —
Джек отошёл за хлебом в простенький мир иной.
Джек притворил калитку, сделал беспечный вид:
будто бы без улитки раковина болит...


20. «Зарисовки. Предзимье»
[ПОЛИНА ТАУ «Зарисовки. Предзимье»
http://stihi.ru/2020/11/01/1203 номинатор Юрий Семецкий]

*** (на автопилоте)

Из трясинных снов — в рассвет,
воздух утренний творожист;
в незнакомом существе
разглядишь собаку;
ожил
двор кимарящий — готовь
всем воды, еды, заботы.
Квёлой лампочки желток
в рыхлой темени разболтан,
и снуёшь туда-сюда,
в грязь растаптывая иней,
сон пытаясь разгадать —
недосмотренный
в трясине.


*** (поздняя оса в сенях)

Винный дух закисающих слив
и размятого терпкого тёрна
по сеням полутёмным разлит,
и к высокой бутыли сластёна —
дребезжащая сонно оса —
липнет, пробу снимая с подтёка,
прежде парочку груш покусав,
и побившись в запале о стёкла.
Ей, затворнице, всё — задарма,
но предсмертны и сладость, и сытость:
за дверьми — жар печной и зима,
и какую оставить открытой?


*** (искажение)

Пробный лёд узнаваемо хрупок
и под шарканьем скользких подошв
ненадёжен.
В шуршащую крупку
превратив припозднившийся дождь,
вечер глянет на сад исподлобья:
вид босяцкий — смотри не смотри,
не стволы, а кривые оглобли
дотлевают на углях зари.

А вот, пожалуй, один из моих фаворитов.
Маленькие зарисовки, случайные кадры, складывающиеся в минуты, дни и целую жизнь. Какой же хрупкий этот мир, как много всего удивительного кажется обыденным и навсегда исчезает, а мы продолжаем уговаривать себя, что у нас есть дела поважнее.

Единственный момент – все-таки даже самая поздняя оса к зиме уже точно засыпает. С натяжкой можно попробовать найти момент пересечения раннего снега/мороза и какой-то ну очень везучей осы. Почему бы и нет? Пусть ей повезет, и она полетает подольше вопреки всему.


21. «Маршрут не виден»
[ОЛЕГ ГАЦЕНКО «Маршрут не виден»
http://stihi.ru/2021/03/11/1726 номинатор журнал "Тропы"]

Маршрут не виден в пятнах мутной тины
Болотных ряск, покрывших серость дней.
Куда ступить, не угодив в трясину,
Пробиться светом в сумраке теней?

Куда бежать, когда сжимает горло
Тоска утрат в отвергнутом пути?
Блажен поэт, бредущий тропкой горной,
Молящий небо: Господи прости.

Возможно там, где пики держат звёзды,
Сплетает Бог судьбы усталой нить,
В хламидах туч струится чистый воздух,
Меж них душа поэзии парит.

Искрящихся стихов сгребая горсти,
Подлунный мир сверкает словом острым…


Это стихотворение показывает мне рай земной для всяческих лягушачьих и при этом
пытается меня убедить, что изображенный здесь мир совершенно непригоден для человека.
Но опять хочется определиться: или у нас трясина-серость-топь, или подлунный мир сверкает словом острым. Никакой остроты и сверкания в начале текста я не вижу, одно (простите) нытьё. А топь и серость дней - это он и есть, подлунный мир...
Подозреваю, автор хотел изобразить в последних строчках разряд молнии, который врывается в серость будней и (возможно) даже приносит с собой поэзию в нашу прелестную беспросветность. Но получилось очень и очень странно.



22. «сиюминутность»
[НАТАЛЬЯ ВОЗЖАЕВА «сиюминутность»
http://stihi.ru/2021/02/11/292 номинатор журнал "Витражи"]

Что мне нападки и хула–
Закрою, где сквозит.
Мой дом уютен, как халат,
И так же неказист.

Но прибран, вычищен, умыт–
На окнах кружева.
Любовь поблекла, как и мы,
Но, как и мы, жива.

Остыла печь, в ней нет огня,
Но под золой тепло.
Теперь у нынешней меня
К тебе так мало слов.

Считать не станем январи,
Отпущено – прими.
Смолола мельничка–вари,
От кофе ли щемит?

На завтрак немудрёна снедь–
Оладий напеку.
Смотри, идёт незрелый снег,
Стучит по козырьку.

Ты на крыльцо? Пальто надень.
Не искушай зимы.
Как краток век, как долог день,
Сиюминутны мы.


По-своему даже мило. Иногда прям роскошные образы попадаются:

Смотри, идёт незрелый снег,
Стучит по козырьку.
 

Но вот эти строчки:

Любовь поблекла, как и мы,
Но, как и мы, жива.

Как краток век, как долог день,

Для чтения вслух – чудовищны.



23. *** («Сколько идущих людей...»)
[АЛЕКСЕЙ ЧИПИГА *** («Сколько идущих людей...»)
http://stihi.ru/2021/03/05/68 номинатор Вадим Гройсман]

Сколько идущих людей.
Сколько вестей с цветущих окраин.
Сколько замёрзших морей.
Сколько тепла у спален.

Сделал нить паучок,
Безыскусного искуса повар.
Прикуси язычок.
Нет азарта охотиться дома.

Только время молчит,
В наших душах готовя то блюдо,
Что слезою бежит
Ниоткуда. Совсем ниоткуда.

Та слеза, словно грань,
За которой тепло встретит холод.
Горизонты исправь,
Не исправишь пощаду и голод.

Удивление тем,
Что несётся-несётся посланье.
Ловкий ветер на всех.
Драгоценная почта дыханья.


Похоже на отдельные заметки, собранные вместе в случайном порядке. Где-то это фраза, а где-то остался только обрывок от нее.



24. «Старое костровище»
[СЕРГЕЙ ВОРОШИЛОВ «Старое костровище»
http://stihi.ru/2004/12/01-1071 номинатор Андрей Данилов]

Налетели, скуля, ветра.
Одиноко. Тоскливо. Пусто.
Чёрным глазом глядит «вчера»,
Голой веткой моргая грустно.

Паутинится дней быльё,
Память нить в лабиринте ищет...
Я случайно нашёл своё,
Очень старое костровище.

Я увидел так ясно, вдруг,
Как потухшую сигаретку
Мой навечно ушедший друг
Зажигает костровой веткой,

Как смеётся, кормя собак,
А в ночи говорит о звёздах...
Шапку тискает в хруст кулак,
Взгляд упёрся в ноябрь морозный.

Сыплет стужа снежком седым,
А я слышу, как друг, без злобы,
Всё ворчит, отгоняя дым,
Мол, здоровье отнял Чернобыль...

Вот и новый огонь дрожит,
Лижет пламя снежинок стаю.
И снежинки летели жить,
А приходится просто таять.

Ох, не спится, а в путь с утра,
Растревожила память чувства.
Как живое, глядит «вчера»,
Огоньками моргая грустно.

Это стихотворение в мои обзоры на другой площадке уже попадало. Не думаю, что скажу автору что-то новое.

Текст явно песенный. Почти уверена, что он не лежит без дела, и под гитару уже собрал немало восторгов. Сможет ли он конкурировать со стихами, которые на поддержку музыки не рассчитывают? Думаю, что не сможет. В этом главный минус песенности: тексты приходится упрощать, чтобы они не перетягивали одеяло на себя и оставляли место музыке.
Стихотворение настоящее, искреннее, но мне кажется, ему нужно свое место и время, а не шумная толпа стихотворных соседей.



25. «Аритмофобное»
[АННА ХАБИБУЛИНА ЛУГАНСК «Аритмофобное»
http://stihi.ru/2020/03/12/4529 номинатор Илина Гумер]

Когда, унявшись, холодный ветер
Листву оставит на перекрестках
И дождь за ливнем пойдёт нахлёстом,
Ты — на мгновенье и чист, и светел —
Взойдёшь с надеждой ростками смысла.

Глотнув тягучий осенний сумрак,
Пытливый Роршах размажет умбру,
А ты сквозь пятна увидишь числа,
Поймёшь, что болен неизлечимо,
Впервые примешь, как есть, диагноз.
Ведь тридцать девять — всего лишь разность
По исчисленью, где величины
Начальной датой, конечной датой
Отрезок жизни ознаменуют.

Тебе не страшно. И ты, ликуя,
Сам выйдешь в город — судьбой помятый,
Давно не бритый — и ртутным телом
Обмякнешь сразу за поворотом.

Идущий следом, уняв зевоту,
Привычно нолик очертит мелом.


Вроде бы все понятно. Но остается у меня смутное ощущение, что автор хотел сказать что-то совсем не то, что показалось мне понятным. И если попросить автора дать свою трактовку текста – 99% именно так все и окажется.
И дело даже не в том, что автор напустил тумана с избытком. Здесь много вариантов, «слишком много куда» можно из предложенной точки отсчета отправиться.
   


26. «Дед Пантелей»
[СВЕТА НОСОВА «Дед Пантелей»
http://stihi.ru/2020/07/05/1513 номинатор Ильдар Харисов]

А утро пахнет вереском и мятой.
Вдоль тропки, на траве, слегка примятой,
горят на солнце бусинки росы.
Дед Пантелей, бруском косу подладив,
собрав обед из кваса и оладьев,
шагает, тихо крякая в усы,
полянкою ромашковоцветущей
за речку, где трава чуток погуще,
чтоб накосить для кроликов еды.
Они – не просто серые зверушки,
они для внучки – лучшие игрушки:
с игрушками в деревне нелады...
Сын со снохой (не вызрела б помеха)
пообещали к празднику приехать,
чтоб на недельку внучку привезти.
Шагает дед, от радости хмелея,
глядит как ивы клонятся к земле, и
вдали река на солнышке блестит...

Коси, коса!
Эх, не болели б ноги...
Коси обиды, хвори и тревоги.
Подумаешь, сын не был пару лет!
Всё пишет, что со временем – засада.
А деду Пантелею много ль надо?
Письмо пришло – и радуется дед.
Ему житьё давно уже не мило:
то кашель бьёт, то сердце защемило,
осьмой десяток всё-таки – не мёд.
Он о мечтах несбывшихся не плачет.
Приедет сын – и будет всё иначе.
Хоть на недельку счастья привезёт.

Может, я уже до такой степени забыла собственное детство, но вывоз «на откорм, в деревню к бабушке» превращался в кошмар для родителей. Ибо городской детворе многое оказывалось в новинку, и в игрушки превращалось буквально все – от консервной банки до качающейся крапивы. Может, конечно, нынешнее поколение детей жаждет в деревне каких-то особенных игрушек, или это какая-то специфическая деревня... Или это дед просто так считает – хочет для внучки чего-то особенного...
Но эта маленькая царапина в моем случае почему-то сводит почти все усилия автора к нулю. Если первому тексту лонга (про Венку) я верю полностью, то здесь – сомнения, сомнения... 


27. «колючка»
[СМАГИНА ВИКТОРИЯ «колючка»
http://stihi.ru/2020/12/09/3395 отборочный тур для резидентов]

и маммиллярия цветёт
прозрачно-снежными цветами.
колючий век, болючий год
уходят в сны, приходят снами.

и зацветают на снегу
следы ушедших и уснувших
среди страниц, на берегу
смородин-рек, в запретных пущах.

где о забытом шелестят
седой осинник с лунной долькой,
и учит совка кукушат
не отвечать на «сколько-сколько?».

не отвечай, не говори,
пускай летят кукушки, совы,
подмоченные сентябри,
ивановы и ивановы,
переводные времена,
вневременные vidi-veni,
пин-коды облака и дна,
дежурный хор заплечных теней.

переверни слова и год,
пусть всё укроется снегами,
покуда белым, словно память,
колючка в декабре цветёт…


Интересное смешение всего со всем. Вдвойне любопытно, что когда я пытаюсь зацепиться за что-то осязаемое и однозначное, чтобы не исчезнуть в этом вихре – цепляюсь за... кактус ))
Что сказать, какой год - такая и лирика.



28. «Кто-то...»
[МИХАИЛ ЭНДИН «Кто-то...»
http://stihi.ru/2021/02/22/4833 отборочный тур для резидентов]

Для кого февраль — короткий месяц,
для кого февраль — чернильный плач.
Пастернак взирает, перевесясь
через край своих небесных дач.

Пастернаку радостно, что в мире,
где царят айфон и монитор,
кто-то вспоминает о черниле
(или о чернилах?..) до сих пор.

Кто-то вспоминает о бумаге
и, скрипя пером, за пядью пядь
силится о докторе Живаге
(или о Живаго?..) написать.

Кто-то отмеряет деловито
вехи непонятного пути,
чтобы из последних сил до сыта
(или же до сути?..) добрести.

Кто-то в лабиринте тёмных лестниц
времени, себя не укротив,
вспоминает вдруг, что этот месяц
короток, чернилен и плаксив.


Читала – и ждала, когда же автор собьется. А он весело посмеялся над читательскими ожиданиями и уверенно доиграл до конца.
Не знаю, захочу ли когда-то перечитать это стихотворение, второй раз уже такого телячьего восторга оно не вызовет. Но как упражнение и/или вариация на тему – выполнено блестяще. 



29. «В Саду Идей»
[JAG «В Саду Идей»
http://stihi.ru/2018/02/27/3778 отборочный тур для резидентов]

Где-то в чаще, в лесу глухом
заблудился старик Пахом.
Он сидит на бревне верхом
и колотит тяжелым обухом.

И, хотя он почти оглох,
даже в уши засунул мох,
стук о помощи, как горох.
Лес – стеной, и стена без продуха...

Ибо сказано древними греками:
звука нет, коль услышать некому.

Где-то в городе свой парад
принимает старик Панкрат.
Он построил бутылки в ряд.
Брюхо банки консервной вспорото.

Солнце катится за бугор
под махорочный хриплый хор.
Да висит над столом топор.
Просто так – ни к селу, ни к городу...

Человек – квинтэссенция бренности
вне своей социальной валентности.

Где-то в древности, сняв хитон,
отдыхает старик Платон.
Так легко погрузиться в сон,
как Сократу принять цикуту, но

в мире столько пород людей,
от кентавров до лошадей,
что философ в Саду Идей
повторяет лишь фу-ты ну-ты на

древнегреческом. Нет закона –
нет Сократа и нет Платона...

Где-то за морем, за камнями
вижу озеро с окунями.
В нем вода темна, будто ночь без сна,
да светла на песчаной отмели.

Мой отец на озеро то ходил,
окуней ловил и меня учил:
– Наловить – пустяк! Донести-то как?
Сотню дали, да сорок отняли...

А за озером – белый сад.
Там под вишней сидит Сократ.
Угощает его вином
лучезарный старик Пахом.
У Платона в руках – свирель.
У Панкрата в ручье – форель.
Время вязкое, как кутья.
Все сияют, и это – я.

Будь и ты, на правах Создателя.
Текста нет, если нет читателя.

А вот это я и второй, и третий раз перечитаю. И привет лимерикам передам заодно.
Правильно, автор: если уж нарушать правила – то все и сразу!

Сборная солянка получилась разнообразная и питательная. Но вот что меня особенно радует: пока я тут восхищаюсь, автор аккуратненько, ненавязчиво так, скармливает мне под шумок ключевые «цитатные» строчки. Я даже подыграю ему – сделаю вид, что не замечаю.


30. «Здесь каждый прав, по-своему, не прав…»
[ИНГА СТАШЕВСКА «Здесь каждый прав, по-своему, не прав…»
http://stihi.ru/2020/01/02/1130 отборочный тур для резидентов]

Здесь каждый прав, по-своему, не прав,
В оправе окон – негатив двора,
Дождь барабанит по чердачной крыше.
Над городом – курлы-курлы гусей,
И Рим спасен, и это знают все,
Париж и Петроград – увы, не вышло.

Опять ноябрь. У каждого своя
История, религия, семья,
И даже – не поверишь – карта мира.
Надсадно повторяют поезда _
"Когда-нибудь, когда-нибудь, когда?..."
А ты всё ждешь, застыв по стойке смирно.

Здесь утро или вечер – всё равно,
Опять водой становится вино,
Сосед-полковник курит на балконе.
Идет война, чтоб не было войны,
И нет зимы, тем более – весны,
Макондо...Как не вспомнить о Макондо?

Колеса повторяют: " ни-че-го",
Вращается земля – за годом год,
День выстиран и заново разглажен
Добавишь – " не судьба, и как ни жаль..."

Простое счастье – не принадлежать
К зажатому мирку пятиэтажек.

Иногда мне одной фразы достаточно, чтобы оправдать все авторские вольности и весь последующий и предыдущий текст (иногда – весьма немалой длины).

Над городом – курлы-курлы гусей,
И Рим спасен, и это знают все,
Париж и Петроград – увы, не вышло.

Мне бы этого вполне хватило. Здесь всё всерьёз.
Но следом накатывается очередная волна:

Идет война, чтоб не было войны

Спасибо, автор. Не вижу смысла копаться в этом тексте с лупой и выискивать блох. Это надо просто читать – и может быть, становиться немножко лучше. Хотя бы пытаться...



31. «Такая зима»
[ЛАНА ЮРИНА «Такая зима»
http://stihi.ru/2021/03/07/5548 отборочный тур для резидентов]

По зиме забываешь, что было, плевать, что будет.
Тощей псиной февраль притулился под левый бок.
Не скажу, что одна – где-то есть воробьи и люди,
а шепнёшь в пустоту – непременно услышит Бог.

Шерстяные носки, подоконник, и чашка с чаем.
Зимний мир за стеклом – нереально-прозрачно-бел.
Словно сон предрассветный, который всегда случаен.
Словно линии наших сплетённых под утро тел.

Пробежаться б за хлебом, да как белизну нарушить?
Обросла вся планета невиданным снежным мхом.
Осторожно по птичьим следам семенят старушки.
Разноцветных детей высыпает в сугробы дом.

И такая зима – что не знать бы, не ждать, не помнить,
сколько слов умещается в нашей привычной лжи...
Я стою у окна, жмётся к боку февраль бездомный.

А потом ты приходишь.
И я начинаю жить


Атмосферное стихотворение. Автор очень аккуратно обращается с выбранным материалом, даже если это не касается его лично. Всё так тщательно подобрано по цвету-размеру – и вдруг, на фоне созданного снега и льда, возникает яркое пятно:

Разноцветных детей высыпает в сугробы дом.

И в последней строфе – отлично дополняющий снежную картинку финал.
Но вот какая штука: именно финал перетянул на себя почти весь вес этого текста. Перед ним первые три строфы можно и местами поменять, и вообще вместо них написать что-то другое, условно подходящее по настроению – результат не изменится.

/что-нибудь зимнее, холодное, беспросветное/

А потом ты приходишь.
И я начинаю жить

Прием действует безотказно, но он, к сожалению, одноразовый. Я точно не читала это стихотворение раньше, а от финала остается явное ощущение того, что мы уже встречались.
А вот строчку про разноцветных детей, пожалуй, надо запомнить. Редкостная авторская находка.



32. «Марш Шопена»
[ДЕНИС ТКАЧЕНКО «Марш Шопена»
http://stihi.ru/2015/01/20/5199 отборочный тур для резидентов]

Это было у моря, где волна бирюзова,
                Где ажурная пена и соната пажа.  //  Игорь-Северянин

Безупречным камнем не взлететь в упрямые небеса,
И безумным кроликом не сделаешь мир добрей.
Если двери открыты, почему остаешься там,
Где гуляют огни над курганами горьких дней.

Бесконечный причет автоматически теребит
Моей памяти постоянной катушечный магнитофон.
Ты была тихой девочкой, сплетенной из лент и обид,
Любовавшейся ракушками. Все остальное потом.

Это было у моря, твержу, не веря тому совсем,
Где ажурная пена Шопена. Только я не паяц, не жуир.
Я стою на набережной, как тогда стоял и смотрел,
Бестолково считая чаек. Казалось, притягивая буксир

Силой взгляда. Ведь так бывает, особенный магнетизм
Разворачивает предметы, включает обратный ход.
Но буксир от докучных зрителей успел укатить за мыс.
Магнетизм на тебя не действовал. Скорее наоборот.

— Где соната пажа? – исполняют пожарные марш,
Похоронный Шопена марш. За оркестром толпа детей.
Остается одна забота, ты знаешь, мамаша Кураж.
Запрягай фургон и в дорогу, за музыкой, поскорей.

Стихотворение, которое полностью прошло мимо меня. Даже более того, это до такой степени вещь в себе, говорящая с автором о чем-то важном (но до конца понятном только им двоим), что я как читатель чувствую себя здесь лишней.
Возможно, именно поэтому я на каждом шагу обнаруживаю то авторскую неловкость, то случайные слова, то необязательные строчки. А после финала – не покидает ощущение, что мне показали этот спектакль, не поднимая занавес.


33. «Синица»
[ОЛЬГА БЕССНЕЖНАЯ «Синица»
http://stihi.ru/2021/03/01/7482 отборочный тур для резидентов]

Играет март, и так заметен
капельный твист на парапете,
взволнован офисный планктон.
Отчёт в прорехах и заплатах,
готова без чернил заплакать –
ладонью сдерживаю стон.

Когда едва минуло тридцать,
в руках журавль, а не синица,
не стоит сетовать на жизнь:
в любом вопросе копенгаген,
пою не хуже Леди Гаги,
и в доме острые ножи.

Всё чаще сон под утро снится:
садится на руку синица
и трелью заглушает шум;
я на листе бумаги белом –
но не пером, а белым мелом –
стихи отчаянно пишу.

Правильно, автор. Зачем выбирать – журавль или синица? Надо забирать обоих!
Журавлик пускай в жизни все налаживает, а синица – во сне хулиганит. И не надо рассказывать, что автор имел ввиду совсем другое, а настоящее счастье или призвание могут оказаться в чем-то маленьком и неприметном. Нас-то, читателей, размерами не удивишь!

Но если серьезно, страшноватая здесь пичуга получилась. Прилетает к ЛГ теперь, мстит. А каких бы еще могла дел наворотить, если бы ее вместо журавля поймали.


34. «чай»
[ИСХАКОВ АЛЕКСЕЙ «чай»
http://stihi.ru/2021/01/28/10172 отборочный тур для резидентов]

Завариваю:
молодые побеги третьей сигнальной системы,
присутствие определённости, гроздь рябины,
отодвигающуюся Камчатку.
Отхлебнув, добавляю:
листья смородины, корки необычайности,
пару игристых капель соснового жира,
щепотку толчёной воды.
Процеживаю сквозь зубы –
Давайте пить чай.
В любых непроветренных обстоятельствах,
при  однокомнатной температуре, утрируя каждый глоток.

Это же очень просто на самом деле –
транжирить играючи мышцы лица,
имитируя мудрость.

Напоминает «Между двух стульев» и словесную игру Клюева. Иногда даже интересно поиграть с автором в ассоциации, вроде однокомнатной температуры или чая из корок необычайности.
Если бы не одно но:

Процеживаю сквозь зубы –
Давайте пить чай.

Понятно, что речь идет об ЛГ, который цедит сквозь зубы словечки, говоря – давайте пить чай. Но вторым слоем накладывается сам чай, который (после всех вышеперечисленных добавок) точно нужно процедить. Свой чай автор может цедить как хочет, но он-то еще и угощение (вроде как) готовит. А процеженный (сквозь зубы ЛГ) чай – как бы помягче сказать... получается не слишком гигиеничен.
Пожалуй, скажу спасибо и воздержусь.


35. «Объятие kks»
[МАРИЯ АБАЗИНКА «Объятие kks»
http://stihi.ru/2021/03/06/2613 номинатор журнал "Тропы"]

Киммерийский (крымский) сонет
                De asini umbra (лат.) – "о тени осла"
                т.е. – "о пустяках"
               
Причина многих бед, порой, мала:
Привычка, глупость, скука, лень… и скоро
Становится уже предметом спора
Меню на завтрак или тень осла.

Мы слишком долго рядом, будто вечно.
Казалось – нескончаемо везло:
Влечению всегда есть шанс ответа.

Но вот и в мир уже закралось зло:
Из жизни исчезает незаметно
Рукопожатий мирное тепло.

Встречаться привыкаем без объятий,
Порыв добра в своей душе убив…
Он был не просто мелочью приятной –
Свободным проявлением любви.

Мне кажется, автор лукавит. В начале текста он заявляет, что речь пойдет о пустяках, но на самом деле поднимает (вероятнее всего) очень важную для себя тему. А в таких темах, увы, ни пустяков, ни мелочей не бывает...


36. «Звонок»
[ОЛЬГА ФЛЯРКОВСКАЯ «Звонок»
http://stihi.ru/2021/02/11/6666 номинатор Илина Гумер]

Врач озвучил диагноз, а после – прогноз,
Но ошибся, и вышло – как смерть понарошку.
И тебя в феврале навестил Дед Мороз,
Вместо фанта достав из-за пазухи кошку.

Кошка с рваненьким ухом: робка, но мила.
Покормить бы да выгнать, но минус – за двадцать.
И пока в коридоре на тапках спала,
Ты решил, что до завтра ей можно остаться.

Восемь тридцать. Пора на работу...
                – Прощай!
Ты поела консервов, прости, чем богаты...
Если выдастся случай, валяй, навещай.
Не пугайся так, это наш дворник с лопатой.

...Шесть пятнадцать. Метёт, не стихая, метель.
Но житья не даёт неспокойная совесть:
Не вчера ли себя изменить ты хотел,
Потому что к финалу приблизилась повесть?

А потом оказалось, что всё как всегда,
И обратно бежит вдоль больницы дорога.
А твоя постоялица нравом горда:
Растворилась в метели, помедлив немного.

И теперь эту гостью зови-не зови,
Отыскать не получится – даже не думай!
Но беззвучно кричит о добре и любви
В нас доверчивым Богом заложенный зуммер…

Пытаюсь понять, почему я этому стихотворению не верю. Похоже, помешал сам автор. Вся эта милота и мурлыкательно-трогательная середина написана тем человеком, который (вероятнее всего) никогда животину на улицу не выгонит. Он будет с ней возиться, и даже если у себя не оставит – найдет, в чьи добрые руки ее пристроить. Очень по-женски это все написано.
Вот и получается, что хороший человек пишет о том, как он любит котиков, и как ему всю живность жалко – а не о том, какая сволочь ЛГ.


37. «Античный привкус соли на губах...»
[ДМИТРИЙ ЗОТОВ 07 «Античный привкус соли на губах...»
http://stihi.ru/2011/07/02/1849 номинатор Андрей Данилов]

Античный привкус соли на губах,
И Мандельштам за пазухой в кармане
Сердечной сумки. Ветреное  – ах!
В забывшем увядание каштане.

Ладонь. Песок. Песочные часы.
Тот список кораблей от середины
Начнешь читать. Потом забрешут псы,
Где Бахусу справляют именины.

Курчавых строк кудрявый виноград
Густым вином вольется в шум прибоя.
Ты тенью за тенями выйдешь в сад,
Ничем не нарушая их покоя.

Горит огонь, щадя бумаги плоть,
Когда над ней чернил витает запах.
И лишь перо сумеет побороть
Сон миражей в своих воздушных замках.

И Млечный Путь над пепельным челом
На миг отпустит душу на свободу
Послушать, как Харон своим веслом
Лениво перемешивает воду.

В другой раз надо было бы просто похвалить автора за первую строчку, выход теней и финал. И хорошенько поругать за сомнительную сердечную сумку и нарочито выставленные на передний план инверсии.
Но что-то в этих строчках есть такое...

Только причесать бы стихотворение малость. Допустим, «Тот список» - имхо выглядит словесной затычкой. И так понятно, что за список имеется ввиду.


38. «Вокзально-рояльное»
[ВЕРА ДА ЮРА «Вокзально-рояльное»
http://stihi.ru/2016/06/16/9637 номинатор Соэль Карцев]

Рабочий день по колее привычной
устало докатился  до исхода.
Толпа из подоспевшей электрички
лавиной устремилась на свободу – 
oт дребезжащей суеты вокзала
к покою телевизоров и спален.
Вдруг музыка негромко зазвучала –
играл солдат на стареньком рояле,
не для друзей, не заработка ради.
Oн ехал в увольнительную, к маме,
а тут – рояль. Он  клавиши погладил,
и пальцы заиграли что-то сами –
сначала неуверенно, вполсилы,
и вот уже, людей  не замечая,
мелодией прощения просил он,
а, может быть, прощался, не прощая.
Забыв про всё,  мальчишка в форме пыльной,
рассказывал доверчиво роялю –
о девочке, которую любил он,
и о друзьях, которых потерял он.
Толпа не попыталась бег замедлить,
неслась себе безудержной лавиной,
но что-то изменилось в людях этих –
необъяснимо и неуловимо.

Я той толпы была частичкой мелкой,
казалось мне, что будто в одночасье,
нам дали шар земной на переделку,
но не сказали, как с ним обращаться.


Почти вся первая часть (до финала) свелась у меня к двум строчкам:
...
Что не толпа уже, а люди
Стоят и слушают её.

Хорошо, когда после прочтения появляются какие-то свои ассоциации. Плохо, когда вспомнившееся – имхо ёмче и точнее. А жаль. Что-то важное из всей этой толпы могло получиться.
Вот в финале автор наконец-то решил послушать себя, и эта пара строк, на мой взгляд, интереснее и весомее всего предыдущего текста.


39. «Человек из дома вышел»
[ШАБАЛИНА ЛЮДМИЛА «Человек из дома вышел»
http://stihi.ru/2021/02/06/10033 квота Ильдара Харисова за редактирование отборочного тура]

Пришла зима. Включила свет,
наставив свечек выше крыши.
А человека дома нет –
намедни он на небо вышел.
Где день иной, другая суть
и груз прошедшего в заплечье.
Прощальный звон – Сорокоуст,
и путь близ облака помечен
мережкой маленьких шагов
к невидимой черте на грани.
...А дома нету никого,
И некому полить герани...

Люблю малые формы. Особенно когда в них и о смерти – без истерики, и о жизни – без нытья. И сделано хорошо. Интересно будет посмотреть потом, что еще этот автор пишет.


40. «Еловая дорога»
[БРАТИСЛАВА «Еловая дорога»
http://stihi.ru/2018/04/21/6126 номинатор Юрий Семецкий]

Откинут борт, ковром застелен кузов –
У "похоронки" здесь такой дизайн.
Шофер – детина в ватнике кургузом –
Протянет руку: "Внучка? Залезай!"
Мне выжигает слёзы холод едкий,
Присяду рядом с гробом на ковёр.
Охапку веток сунет мне соседка:
"Кидай пореже, путь у нас не скор!"
Перекрестясь, махнёт шоферу: "Трогай!",
Чихнёт машина гарью выхлопной...
О чем молчит еловая дорога,
Что мягкой хвоей стелется за мной?
О светлом детстве в бабушкином доме,
Где в летний полдень пили мятный чай?
Что взрослый мир волнующе огромен –
И недосуг звонить и навещать?
О том, что путь последний не окончен,
Но бытия земного не вернуть,
И веткам, что ложатся вдоль обочин,
Не разделить невольную вину?
Что, слыша траур в клекоте вороньем,
Ворота сторож отомкнуть спешит?...
Так в городах теперь уж не хоронят,
Но бабушка преставилась в глуши.
И эта глушь с провинциальной грустью,
Не тронутой столичным холодком,
Её в могилу, словно в душу, впустит,
Припорошив январским снегом холм.
А я уеду. Чтоб когда-то снова
Из суеты мирских перепетий
Своей дорогой – призрачной, еловой,
Смолчав о многом, к прошлому прийти.

Что-то меня всегда останавливает в таких стихах. Уж слишком много стало появляться в конкурсах всяческих смертей-бабушек-дедушек, и все обязательно в антураже глуши и сельского быта. После десятого текста начинают проступать общие черты, после сотни – вообще перестаешь реагировать на такие стихи.
У многих кто-то ушел, у меня тоже. Но я до сих пор не научилась относиться к этому с такой легкостью, как здесь пытается рассказать и показать автор. Даже когда уходит человек не из самого близкого круга. Но будем считать, что это мои личные тараканы, вернусь к тексту. 

Кто наша ЛГ? Маленькая девочка? Нет, она уже вспоминает собственное детство в бабушкином доме. Вся эта стихотворная история (вроде как) про что-то искреннее и настоящее. Тогда, простите, о чем нужно думать и кем нужно быть, чтобы во время похорон близкого человека смотреть на машину с гробом и использовать при этом словечко «дизайн»? Даже если это городская барышня.

И – всё, с первых строчек стихотворение посыпалось.

Извините, ругаться буду в не очень подходящей для этого стихотворной теме, но что ж вы все друг за другом повторяете этот идиотский прием с «пояснением современному городскому жителю словечек или особенностей местечкового быта»?

Откинут борт, ковром застелен кузов –
У «похоронки» здесь такой дизайн.

Застелен. Всё! Значит, так надо. Не держите читателя за идиота, он тоже кое-что в этой жизни понимает. А даже если какое-то слово покажется малознакомым (а стихи при этом зацепили) – гугл никто не отменял. Но это будет имхо хотя бы честнее, чем вот это вот постоянное снисходительное разъяснение. И зверобой там где-то выше уже с Далем переводили – тоже в эту же копилку. Живет же в этом лонге «Кысмет» без прямого пояснения – и ничего, нормально себя чувствует.

Кстати, и опечатку бы в слове перипетий поправить.


В тексте, ближе к финалу, есть какой-то совершенно запредельный момент - 

Её в могилу, словно в душу, впустит,
Припорошив январским снегом холм.

Но даже он, увы, меркнет после всего вышесказанного...

..................

ШОРТ-ЛИСТ

1. «Венка»
[ЯН БРУШТЕЙН «Венка»
http://stihi.ru/2020/06/16/7416 номинатор электронный литературный журнал «Филигрань»]

3. «Мне казалось, что я научился терпеть...»
[СЕРГЕЙ ДЬЯКОФ «Мне казалось, что я научился терпеть...»
http://stihi.ru/2010/08/10/1118 номинатор "Термитник поэзии"]

4. «Марш»
[ФЕЛИКС ГОЙХМАН «Марш»
http://stihi.ru/2016/07/02/2559 номинатор Владимир Цюпин]

5. * * * («под шкафом мышь разделывает булку...»)
[ЯНА-МАРИЯ КУРМАНГАЛИНА * * * («под шкафом мышь разделывает булку...»)
http://stihi.ru/2021/03/13/4242 номинатор "Термитник поэзии"]

6. «бетельгейзе»
[АЛЕКСАНДР ОБЕРЕМОК «бетельгейзе»
http://stihi.ru/2021/01/01/6036 квота Татьяны Смирновской за редактирование отборочного тура]

18. «мужскую красоту печально...»
[РОСТИСЛАВ ЯРЦЕВ «мужскую красоту печально...»
http://stihi.ru/2020/02/14/6673 квота Дианы Рыжаковой за ведение Гостиной]

20. «Зарисовки. Предзимье»
[ПОЛИНА ТАУ «Зарисовки. Предзимье»
http://stihi.ru/2020/11/01/1203 номинатор Юрий Семецкий]

29. «В Саду Идей»
[JAG «В Саду Идей»
http://stihi.ru/2018/02/27/3778 отборочный тур для резидентов]

30. «Здесь каждый прав, по-своему, не прав…»
[ИНГА СТАШЕВСКА «Здесь каждый прав, по-своему, не прав…»
http://stihi.ru/2020/01/02/1130 отборочный тур для резидентов]

39. «Человек из дома вышел»
[ШАБАЛИНА ЛЮДМИЛА «Человек из дома вышел»
http://stihi.ru/2021/02/06/10033 квота Ильдара Харисова за редактирование отборочного тура]