Гадание

Отгадать я времени тайну стараюсь,
будущих дней молчаливые всходы,
над колодой истрёпанных карт наклоняюсь,
кружатся, как листья осенние, годы.

И когда дух мой, что вечно с судьбою в ссоре,
в ясновидения чистые воды ныряет,
забывается разом и счастье и горе,
лишь сказка со мной в кошки-мышки играет.

Из набора глубин, где их образы вечны,
где дворов королевских четыре замирья,
всплывают в мятущийся мир быстротечный
короли, пажи, дамы легко, без усилья.

Чародеек истлевших прозрачные дети
в бирюзе и топазах, шелках, позолоте,
в сонном строю, в синем призрачном свете
маршируют подобно воскресшей пехоте.

И на скипетрах их вечность грозно искрится,
а они колдовским заворожены танцем.
И кружатся по залу цари и царицы,
как цветов отражения в мертвенном глянце.

Неведомо откуда им музыка играет,
рождённая их танцем и каждым их движеньем,
за собственный предел себя же продлевает
и чудятся слова от звуков умноженья,

похожие на песню о далёкой цели,
где ничего не ждёт, одно лишь ожиданье,
о странах, про которые так сладко арфы пели,
где танцы без танцоров, безлюдные свиданья.

Где танцы без танцоров, где горе без причины,
длятся, словно песня, впадая в сон безмерный,
и там же клочья сказки и прочие личины
плывут под шёпот звёзд спокойно, равномерно.