Больничка

 Эта история написана истекающей чернилами ручкой...
               

  После психушки я не отмечался год в ПНД (Психо-неврологический диспансер), поэтому второй раз объявлен во Всероссийский  розыск. Взяли меня на вокзале. Впереди шла уже знакомая мне по первому розыску майор уголовного розыска красавица Света, - радостная, весело моргает глазками, чуть ли ни лезет обниматься, потому что думала, будто ищет бандюгана, а оказалось уже знакомого гражданина. Cтройная женщина - лет тридцати пяти, короткая стрижка, в длинном расстегнутом пальто, руки в карманах, полусапожки, широкий шаг. Сзади меня шёл абсолютно никакой мужик лет тридцати, лицо квадратное, испуганный, в отглаженных брюках, начищенных полуботинках. Под мышкой топорщится кобура, но куртка наглухо застегнута.
 
                На вокзале с утречка
                Появился в воротАх       
                Наш угрозыск впопыхах.

 Проходя мимо стенда с объявлениями о розыске, я увидел своё фото.               
 Сели в обычный автомобиль. Я удивился - мужик разговаривает по телефону и не пристёгнут.
 - Он у Вас всегда так ездит?
 - Да, а что?
 - По правилам нельзя, - объяснил я.
 - Дорогой, пристегнись, пожалуйста. - попросила красивая.
 - Он же одной рукой руль держит. - удивился я.
 - Как ты можешь? Убери сейчас же телефон! - возмутилась Светлана.
 Мужик положил телефон, сощурил глаза и уставился на дорогу...
 - А почему у Вас только одна ямочка на щеках? - серьёзно спросил я.
 Оперупалномоченная улыбнулась, -
 - Вторую я потеряла.
 - Но Вы же угрозыск!
 - А мне лень...
 Привезли меня в психиатрическую больницу N5 тюремного типа - четырёхэтажное здание из красного кирпича, зелёная крыша - бывшая тюрьма. Все пациенты психушки - зэки. Каждый из них мечтал попасть в эту больницу, по зэковски - больничку!
 Поселили в наблюдательную палату, по тюремному - надзирательная. Ходить можно только в палате. Нас четверо - один обычныЙ убийца, никогда не улыбается, взгляд пугающий - половина глазного яблока прикрыта веком. Второй - весёлый и шумный Лёха (мелкий воришка). Он попал в "больничку" за то, что избил памятник Дзержинскому во время ельцинского путча.

Третий - только храпит,
как слон трубит.
И он мне не давал поспать.
Пришлось мне даже уши затыкать,
хотя бы ватой.
А четвёртый - я.

Дверей нет - везде решётки, даже Солнце за решёткой. Выходить из палаты можно только в туалет. За решёткой же (дверей то нет) сидит и санитар, а по тюремному - надзиратель,  cимпатичный мужик средних лет, всегда в очках.
 - Александровна, один к тебе пошёл. - кричит он.
 - Возвращается, принимай. - через паузу отвечает Александровна. Эта - старая, маленькая, вредная бабка, брызгая с удовольствием слюной.
  Апрель месяц, выпал снег.

                Апрельские сугробы прилежно зиму ждут,
                а тут, в палате - двенадцать метров по диагонале,
                если не сопрут...
   
 И спёрли - телефон и модем.

 Тоска, делать нечего, даже читать нельзя. Весёлый и шумный Лёха ни с того, ни с сего задаёт всем вопрос - кто в каком возрасте начал говорить? Кто-то в полтора года, кто-то раньше, а кто-то позже.
- А ты, новенький, чё молчишь?
- Я начал говорить в четыре года и семь месяцев...
- А чё так поздно?
- Да... просто мне надоели дурацкие вопросы вроде, - кого ты больше любишь, папу или маму? 
  А вот, как это произошло. Однажды, я собирался пойти гулять. Cижу в коридоре и пытаюсь сам завязать шнурки - узелок получается, а петелька - нет. Я не вытерпел и крикнул, -
- Завяжите мне шнурки!
 Сбежались все, кто был в квартире.
- А ну-ка, повтори!
 Тут я понял, что проговорился и замолчал... А стал я молчать после того, как упал в канаву, катаясь на новом трёхколёсном велосипеде. Я сильно разбил голову. Помню - мне не было больно, только по лицу текла тёплая кровь. Меня отнесли домой...
 И я показал глубокий синий шрам на лбу.
 А однажды, я смотрел по телевизору передачу о здоровье, ведущий - Владимир Мясников. Он рассказал, что Вольфанг Амадей Моцарт стал сочинять свои известные всему миру симфонии в возрасте пяти лет после того, как упал с табуретки и травмировал голову. А до этого был обычным учеником. Потом ведущий похвастался, что он тоже в детстве упал с подоконника и стал гением.
 Все только посмеялись и ничего не поняли.
 Прошло четверо суток и меня перевели в общую палату. Тихий час. Исидора Дмитриевна - пожилая женщина, военная выправка, совершает обход. Будит спящего и заботливо спрашивает, -
 - Добрый день, что ели на обед? Что cнилось? Продолжайте спать...
 В нашей палате иногда дежурила молодая красавица, санитарка Таня - распущенные рыжие волосы по пояс, прямая спинка, ходит - словно лодочка плывёт.

                Ужель та самая Татьяна!
                Походка - дуновение мечты.   
                Лишь лани горделивее осанка!
                Всё, прочь сомненья - это Вы!

  Столовая. Напротив меня сидит паренёк - лет двадцати, худой, тихий (вор - карманник), погоняло Сосун (погоняло - кличка) - тюремный официант. Он имел привычку всё раскладывать, при этом руки были грязные. Я попросил его - мою ложку не трогать. С четвёртого раза он это понял.
 За мной сидел Павел - опущенный*, пузатый потный мужик с похотливыми глазками, лет пятидесяти. Его место в камере у параши**, осуждён за воровство. Здесь же он - бригадир, его все слушаются. Ему приносили на стол - у кого что есть.
Рядом сидел тощий, седой мужик, -
- Тебе туже не станет?
- Да, у тебя в башке ничего нет, кроме вставных зубов!
- Иди и покажи свою задницу унитазу.

 Как-то раз, к нему подошёл Сосун и попросил кусочек сыра. Паша очень удивился, -
 - Ты чё, паря, не знаешь до cих пор - "не верь, не бойся, не проси"? Все мужики в нашей больничке - отличники. Ха-ха, больничка-то номер пять! А ты, Сосун, двоечник.
 На выходе - шмон (обыск), руки за голову, залезали даже в трусы. Мне удалось пронести яблоко. В палате есть нельзя. В коридоре есть нельзя, бросил яблоко в урну для бахилл - нельзя. Бросил в унитаз, спустил воду - второй завтрак окончен.
 В коридоре клептоман - бегающие глаза, маленького роста, непонятного возраста, трясущиеся руки. Обычно тырил любимый ключик в пустой ординаторской и открывал решётку в палату. Потом вешал ключик обратно и прощался с ним,-
- Отдыхай, дорогой, до завтра.
 Как-то раз, он скучно идёт по коридору, я ему взглядом показал на ординаторскую. Он опять радостно схватил ключик. Я сказал - пошутил. Он расстроенно повесил ключ обратно.
 Однажды, меня назначили дежурным по столовой - мыть полы "за просто так". А не за сигареты, как принято в обычной психушке. Я пошёл к дежурному санитару, -
 - Работа без вознаграждения запрещена - это написано на стенде в столовой.
 Он смутился, не зная, что ответить. Я вернулся в cтоловую и помыл полы лучше всех, как всегда.

 Утром была "дезинфекция".
- А почему не пахнет? - удивился Юрик.
- Веши, дурак, проверь свои. "Дезинфекторы" могли что-нибудь спереть, а "дезинфекция" - обычный обыск.
 В палате меняют постельное бельё. Единственный, кто не умеет застилать постель - Юра. Пухленький, лет двадцати с небольшим, маленького роста. Всегда начинает застилать бельё так, -
- Ребята, помогите... - безнадёжно просит он.
- Выключи еб...о! Лучше скажи - у тебя целка?
- ...не понял.
- Ну, полотенце чистое? Поменял?
- Не знаю.
- Ну, и ладно. Ты как сюда попал?
- Я водолаз.
- Что это значит?
- Я прыгнул головой с кровати вниз.
- А зачем?
- Мне так сказали в камере. Прописка.
- А по другому - что нельзя?
- Можно - вниз ногами и тоже на пол. Но я этого не знал.

 В душевой открывается "Третьяковская галерея" - картины на телах. Купола - количество ходок (отсидок), на плечах погоны - "вор в законе". Чёртики на ягодицах - при ходьбе кидают уголь в заднее отверстие - "опущенный". Перстень на пальце - "я жрал тюремную баланду".
 Вообще, я заметил, что у всех пациентов больницы испуганно - настороженный взгляд.
 Вечером можно находится только в столовой - в палате запрещено. Здесь телевизор, играют в домино, шашки и шахматы. Лучше всех в шахматы играет Илья Олегович - интеллигентного вида старичок в очках, осуждённый за мошенничество. Никогда не сидит без дела - либо читает книги, либо отгадывает кроссворды. Я сыграл с ним - быстро проиграл. Его постоянный партнёр Лёша - средних лет мужичок, всегда с испуганными маленькими глазами, маньяк - убийца. Попробовал сыграть и с ним.
 Начали игру. Он играет белыми, я чёрными. Берёт первую пешку, сжимает в кулаке, лихорадочно суёт в карман - и так со всеми пешками, для него - детьми. Я объявил шах - он проигнорировал, смотрит только на мою королеву. Я съел короля - он проигнорировал, схватил ферзя - королеву, зажал в кулаке, глубоко вздохнул, напрягся, пустил слюну, медленно выдохнул, расслабился и кончил...партию.

-----------------------------
* - изнасилованный.
** - около унитаза, на полу.