Памяти ссыльного

(Из цикла "СЕВЕРНЫЕ ЗВОНЫ")

«Сей колокол, в который били в набат
при убиении благоверного царевича Димитрия
в 1593 году, прислан из города Углича
в Сибирь в ссылку…»
Надпись на колоколе

Он был казнён как подстрекатель к бунту:
Чего не надо, то не разглашай.
Казнимого сперва швырнули оземь,
А уж вдругорядь – ухо отрубили
И баламутный вырвали язык!

На площади ему при всём народе,
Как взмутчику, назначили плетей.
Он, дыбясь на камнях, рычал утробно,
Когда ремни на устье* попадали
Или внахлест сходились на губе**…

Палачества такому мало. Мало!
В Тобольск скорей сослали негодяя –
Откудова набатов не слыхать…

Его в Сибирь тащить на волокушах
Сквозь Русь святую – не напрасный труд.
Там местный воевода князь Лобанов
Смутьяна запер в приказной избе.
И «первоссыльный неодушевлённый
Из Углича» – сидельца записал…

…Он – колоколом был, не человеком.
Иначе бы с ним чикаться не стали.

Не стали же со звонарём собора!
Державный отрок кровью уж истёк,
А тот звонарь всё дёргал за верёвку –
Всё дёргал, дёргал, дёргал, дёргал…
Пока его на ней не удавили.

А колокол – воспели декабристы,
Как провозвестника и бунтаря…
И в колокол ударил Герцен вскоре.
Тот колокол звучал у Кончаловской.
И Солженицын ссыльного воспел.

Что – звонари? Они всего лишь люди –
Истории расходный матерьял…

Углич,
церковь Димитрия-на-крови

*, ** Части колокола.