Прислушиваясь к птичьим голосам

Лисица, отощав совсем к весне,
Когда в лесу и голодно, и сыро,
Увидела сидящей на сосне
Ворону гордую с куском огромным сыра.

Не в силах сглатывать обильную слюну
Без нанесения себе самой урону,
Плутовка рыжая за вкусную жратву
Наехала на жирную ворону.

- Ты тварь клювастая, безмозглая притом,
Нет у тебя ни голоса, ни слуха,
И вечно ты сидишь с набитым ртом,
Таща с помоек всё, как потаскуха.

А у вороны голос не пропал:
От лисьей наглости она так карканула,
Что сыр в одно мгновение сожрал
Зверь третий, ловкий, хищный, как акула.

С тех пор вороны и лисицы голоса
С отборным непечатным лексиконом
Разносятся вокруг на все леса,
Бывает, даже слышно за кордоном.

А если б встретились петух и соловей,
Они по-дружески тот сыр вдвоем бы съели,
Насытились бы сыром до бровей
И песни во весь голос вместе б пели.

И если б, внявши птичьим голосам,
Поэт судил о счастье в жизни ясно,
Тогда бы без подсказки он и сам
Сыр направлял бы в правильные басни.