Элегия. Виноградова Евленья. Рус. Бел
отсутствием своим сродни лишь казни,
но пролонгированной в тягостный экстаз
смирения земного... Здесь и в праздник,
и на воскресный день ни слух, ни глаз
движения не чуют... Только тазик
под водостоком на горе с трухой
бубнит, бубнит испорченной пластинкой
о том, что в кровле течь, и на сухой
погожий день устроить бы починку.
А что же люди? Люди тихо спят, -
не пьяные(!) - их не будить бы лучше.
Да, некрасивые,.. но то не их изъян!
Оцепененье всюду... так висят,
как рыбы снулые, усталые онучи...
*
Гораздо внятней осени недуг
на стенах ветхих. Дом давно солидно
не выглядит, а с ним и я, мой друг...
Туман сегодня. Потому вокруг
при всём желанье ничего не видно
на расстоянье вытянутых рук.
Тепла не будет, - это очевидно.
Элегія
Гарачы душ і цёплы ўнітаз
адсутнасцю сваёй падобны кары смерцю,
але пралангаваныя у цяжкі экстаз
пакоры зямнога... Тут і ў свята,
і на нядзельны дзень на слых і вока
руху не чуюць... Толькі тазік
пад вадасцёкам на гора з пацярухай
бубніць, бубніць сапсаванай пласцінкай
пра тое, што ў даху цеча, і на сухі
пагодны дзень уладкаваць бы папраўку.
А што ж людзі? Людзі ціха спяць, -
не п'яныя(!) - іх не будзіць бы лепш.
Так, брыдкія,.. але то не іх загана!
Здранцвенне ўсюды... так вісяць,
як рыбы спячыя ці стомленыя анучы...
*
Значна выразней восені хвароба
на сценах трухлявых. Хата даўно самавіта
не выглядае, а з ёй і я, мой сябар...
Смуга сёння. Таму вакол
пры ўсім жаданні нічога не відаць
на адлегласць выцягнутых рук.
Цяпла не будзе, - гэта відавочна.
Перевод Максима Троянович
Свидетельство о публикации №121041206346