Красная горка сватать спорко

продолжение темы "Чик-навычик"
http://stihi.ru/2021/04/11/8312
________________________________

Дохристианская Русь, наиболее вероятно, поклонялась Солнцу-Яриле.

Яркий, яровой, но и: ярый, яремный, ярлык. Как и любого Бога Ярилу следовало почитать, не гневить, на иных богов не менять. Потому как от милости до гнева - один шаг.

Вот этот шаг и совершила в пьесе А.Н. Островского Весна-Красна. Действо начинается как раз с появления Красавицы на Красной Горке на птицах, возвращающихся из вырая.

Невозможно предположить, что Островский, как человек крещённый, не знал, что исторический народный праздник: Красная Горка, в действующем на ту пору на Руси христианском веровании священниками переименовался в праздник - АнтиПасха.  За праздником закреплена на редкость четкая дата - первое воскресенье после Пасхи. Если понимать, что Пасха не могла быть приурочена у языческому праздничному календарю, то очень странно, что подобный календарь был у язычников. Потому как все главные христианские праздники в целом явно приходятся на определенные события более древнего верования, закреплённого в генетической памяти народа. Пасха на Руси при подобной гипотезе приходится за неделю до Красной Горки. А Воскресенье на Красную Горку - называется уже Анти-Пасхой, то есть, антиподом настоящей Пасхи с воскрешением Христовым.

Лично меня подобное положение дел очень удивляет.  Что праздновалось на Руси на Красную Горку на самом деле, до того дня, как этот день стал Анти-Пасхой?

В пьесе А.Н. Островский предполагает, что это был Праздник Весны Священной. Женский праздник. Ну, типа нашего современного 8 Марта.

Замечу только Весна Островского не производит впечатление Особы слишком обремененной Положением Языческой Весталки.

"И мелкие пичужки, — вы озябли?
Хоть стыдно мне, а надо признаваться
Пред птицами. Сама я виновата,
Что холодно и мне, Весне, и вам.
Шестнадцать лет тому, как я для шутки
И теша свой непостоянный нрав,
Изменчивый и прихотливый, стала
Заигрывать с Морозом, старым дедом,
Проказником седым; и с той поры
В неволе я у старого. Мужчина
Всегда таков: немножко воли дай,
А он и всю возьмет, уж так ведется
От древности. Оставить бы седого,
Да вот беда, у нас со старым дочка —
Снегурочка. В глухих лесных трущобах,
В нетающих лядинах возращает
Старик свое дитя. Любя Снегурку,
Жалеючи ее в несчастной доле,
Со старым я поссориться боюсь;
А он и рад тому — знобит, морозит
Меня, Весну, и берендеев. Солнце
Ревнивое на нас сердито смотрит
И хмурится на всех; и вот причина
Жестоких зим и холодов весенних.
Дрожите вы, бедняжки? Попляшите,
Согрейтесь! Видала я не раз,
Что пляскою отогревались люди."

"Мамочка" - ничего не скажешь.

Эдакая богемная краля, которая по младости да неопытности "замутила" что-то со стариком, не устоявшим перед девственными чарами. Великосветская, скучающая Дива, решившая утереть нос всем своим подружкам - вступив в близость с нелюдимым, редко выбирающимся из своих Северных Краев Дедом.

Теперь, как видим, дамочка очень раскаивается, замечу, особенно ей неудобно, что родив дочку - Снегурочку, Весне удалось навлечь на добрый народ милых её сердцу берендеев гнев Ярилы, ревнующего Старика Мороза к Весне, на которую у него, Солнца, были все права и наличию у обоих совместной дочери.

Скажите, пожалуйста! Какая эстетка.

Ветреная мадмуазель давно растеряла всякий интерес к Отцу своей девочки. Да, собственно, и для девочки - она суть мать-кукушка. Прогоняя Мороза из своих весенних чертогов Весна-Красна еще и куражится: на кого же Ты Снегурочку оставишь? Любая добрая мамочка радовалась бы встрече с ребенком и не очень-то подтрунивала над отеческой любовью.

Старик Мороз, между тем, уверен, что надежно укрыл  в глухой лесной чаще под надзором лесных хозяев от посторонних, чаще всего недобрых взглядов, свое дитя.

Однако убежденность в отцовском предвидении, что Снегурочка в безопасности, только еще больше раззадоривает Красну-Девицу-Весну:

" Эх, старый! Девке воля
Милей всего. Ни терем твой точеный,
Ни соболи, бобры, ни рукавички
Строченые не дороги; на мысли
У девушки Снегурочки другое:
С людьми пожить; подружки нужны ей
Веселые да игры до полночи,
Весенние гулянки да горелки
С ребятами, покуда...

Мороз:  Что покуда?

Весна: Покуда ей забавно, что ребята
Наперебой за ней до драки рвутся.

Мороз: А там?

Весна: А там полюбится один.

Мороз: Вот то-то мне и нелюбо.

Весна: Безумный
И злой старик! На свете все живое
Должно любить. Снегурочку в неволе
Не даст тебе томить родная мать.

Мороз: Вот то-то ты некстати горяча,
Без разума болтлива. Ты послушай!
Возьми на миг рассудка! Злой Ярило,
Палящий бог ленивых берендеев,
В угоду им, поклялся страшной клятвой
Губить меня, где встретит. Топит, плавит
Дворцы мои, киоски, галлереи,
Изящную работу украшений,
Подробностей мельчайшую резьбу,
Плоды трудов и замыслов. Поверишь,
Слеза проймет. Трудись, корпи, художник,
Над лепкою едва заметных звезд —
И прахом все пойдет. А вот вчера
Из-за моря вернулась птица-Баба,
Уселася на полынье широкой
И плачется на холод диким уткам,
Ругательски бранит меня. А разве
Моя вина, что больно тороплива,
Что с теплых вод, не заглянувши в святцы,
Без времени пускается на север.
Плела-плела, а утки гоготали,
Ни дать ни взять в торговых банях бабы;
И что же я подслушал! Между сплетен
Такую речь сболтнула птица-Баба, —
Что, плавая в заливе Ленкоранском,
В гилянских ли озерах, уж не помню,
У пьяного оборвыша факира
И солнышка горячий разговор
Услышала о том, что будто Солнце
Сбирается губить Снегурку; только
И ждет того, чтоб заронить ей в сердце
Лучом своим огонь любви; тогда
Спасенья нет Снегурочке, Ярило
Сожжет ее, испепелит, растопит.
Не знаю как, но умертвит. Доколе ж
Младенчески чиста ее душа,
Не властен он вредить Снегурке.

Как понимаем, как только "Злой Старик" отправится восвояси, то Весна неприменёт пустить в дело свой план.

И гори та Снегурочка синим пламенем... Маменька даже не вникла в беды и горести дочки, вложила в неё сердечный пламень, а куда, к  кому? Не было печали уточнять Весне-Красне. Как говорится сегодня: Бог - есть любовь". И аминь.

Вот и Солнышку угодила Матушка-голубушка-Красно-Солнышко...

И берендев от ярости Верховного избавила.

И от безумного, помешанного на любви к дочери, старика получила, наконец-то, независимость: теперь то их никакой общий ребёнок боле не связывал. Посему: любовь была без радости - разлука вышла без слёз...

Разве что Мизгирь. Но кому залётный молодец интересен.

Вот тебе и Анти-Пасха.

Остается только один не прояснённый момент в сём действе: мерность, как сегодня модно говорить.

Из какой мерности на Земле присутствуют старик Мороз и Весна-Красна?

Поскольку это Времена Года - самое логичное представить, что из четвертой - Мерность Время. Мерность Душ наших родных.