Афинская школа

Вожусь я года два с Сикстиной.
За фрески взялся в параллель
соперник мой с довольной миной,
любимец общий Рафаэль.

Теперь он в Риме самый модный,
вокруг помощники снуют.
Манерой лёгкой и свободной
он скрыл усилия и труд.

Он с девкой где-нибудь? в работе ль?
Бог знает... Смотрят с папских стен
Евклид, Платон и Аристотель,
Сократ и дерзкий Диоген.

Истёрся я, как старый бивень,
забыл о числах и часах,
о нуждах тела, а урбинец
не прочь развеяться в пирах.

О нём окрест трезвонит свита,
интрига вечно правит бал.
Меня под видом Гераклита
он в “Школу” всё-таки вписал.

Себя узнал я: вид угрюмый,
как будто встал не с той ноги,
и на челе застыла дума...
Из кожи мятой – сапоги.

12. 07. 2019


Рим, 1510 г. Микеланджело не без ревности наблюдает за успехами другого художника – Рафаэля
Урбинского. Его “Афинская школа” стала, помимо прочего, своеобразной портретной галереей
выдающихся современников. Так, Платону Рафаэль придал черты Леонардо Да Винчи,
Аристотелю – архитектора и художника Сангалло, геометру Евклиду (справа внизу) –
черты зодчего Браманте, задумчивому черноволосому Гераклиту – облик Микеланджело,
одному из учеников Пифагора (слева внизу) – арабского учёного Аверроэса. Свой автопортрет
Санти скромно поместил с краю справа, в обществе своего ученика и друга Содомы.

Микеланджело-Гераклит появился на фреске в самую последнюю очередь.