Граница СССР 9

Доложив начальнику, что прибыли с наряда, мы быстро разоружились и ломанулись на питомник, пока заместителя по политической не было, там уже шло жарево не повреждённых пулей органов. Быстро перекусив мы уже конечно не пошли в столовую и после команды на лево шагом марш в столовую, мы направились в ленинскую комнату смотреть телевизор. Дальше всё было по распорядку, на следующие сутки Иван уже стоял в двух дозорах, как полагается. Светало ещё поздно, так, что вставали вместе со всеми, приводили себя в порядок, следили за уборкой помещений и на завтрак. Завтрак был, просто отпад, рис с мясом и подливой, а начальник сидевший за отдельным столом, даже попросил добавки у повара, оставив не тронутым печение с молоком и колбасный фарш, ребята косились на него, а он только улыбался, ведь он же расписывается за привезённые продукты и уж он то точно знает, что в рационе сегодня не должно быть мяса. Иван спросил у каптёра, а как ты высчитываешь с них за продукты, потому, что он помнил с зарплаты, когда на заставе выдавали деньги, зам в припрыжку бежал к нему и орал почему так много вычетов за еду и он брал тетрадку и популярно ему каждый раз объяснял, сколько всё стоит и сколько продуктов у него ушло на его семью, тем более молоко мне положено давать служебным собакам, а не вашему ребёнку, хлеб,  я даже ночным нарядам печение и фарш не выдаю, всё идёт вашим семьям, а не хотите снимайтесь с довольствия и все закупайте на свою семью в Бахтах. Это его всегда успокаивало, он уже, наверное, понимал, что он не в училище и за всё в этой жизни надо платить. За это после каждой зарплаты, каптёр шёл с Иваном дозором и из-за этого обед задерживался ведь ключи были только у каптёра и повара не могли получить продукты. По мимо коровы на заставе были свиньи, и Иван с ветеринаром кастрировали маленьких кабанчиков. Приезжал комендант и забивали кабанчика, которого он увозил в коптильню, ну это думал Иван за залёты начальника. А после последнего, высадки десанта у магазина, комендант уже сам стрелял в бычка, но пуля отлетела, ошарашив его ото лба и начальник, достав пистолет сам пристрелил его, дорого заставе обходились его пьяные вылазки. Но начальник обычно компенсировал потерю мяса, вылазками на границу, ему даже сообщали если где замечали нарушителей государственной границы, с рогами и он со снайперской винтовкой, как матёрый мордовский охотник, пополнял холодильный подвал каптёра. Так же он брал и волков, и лис, отвозил китайцу, который жил между рубежами и пас там овец, выделывал ему их, к нему же он обычно ездил и похмеляться, в общем кино которое не показывают. Бывало после дозора на кухне было хоть шаром покати, засохшая сечка и всё, тогда дозорные наседали на Ивана и ему приходилось идти к каптёру, он всегда давал Ивану, знал, что Иван много не возьмёт, меньше офицерам печёночного паштета достанется. Иногда даже объедали собак, им приходило мясо второго сорта, заболевшие или слабые бараны, которые не выдержат зимой, их забивали и, наверное, скупали у населения, надо же как-то выживать эти два года службы. Дело шло к весне и на заставу стали пребывать уже наши сынки после учебки, как же по началу их было жалко Ване, они бежали за ним в припрыжку не успевая идти за инструктором, но зато Иван теперь вдоволь мог тренировать собак, ходить по следу, а то дедов этих не заставишь идти под собаку со старой шинелью в руках. Молодые же или забирались на кошару, или прятались от собаки в СПС, а когда попадались спящими по службе, то Иван с удовольствием учил их, брал дозором или опять под собаку. Как учили его, так учил и он сам, служба не чего не по пишешь, а так в принципе он не обращал на них никакого внимания, готовился к дембелю и служил. Вскоре начал лететь в отряд и его призыв, один кинолог напился, другой за не доход до конца рубежа, третий за то, что вышку прострелил, хотя стрелять на границе в обще нельзя. Но Ваню пока только начальник посылал, да и то только по пьяни на губу, но он как не пытался не мог до неё дойти. На заставу пришёл ЗИЛ с прожектором в полной комплектации, сержант, шофёр и два прожектёра. Во помощь заму, нет под заставой зелёных человечков, значит наряд спит, надо бежать ловить. Но наряд был всегда с собакой, а у собаки нюх и слух лучше, чем у человека, так, что зам почти всегда пролетал, а колуна ночью у разрыва в обще найти не мог, в каком тростнике и где он спит. Этот зам бежал на заставу и говорил дежурному, чтоб тот через минуту перезвонил на разрыв и выглядывал откуда вылезет колун, но тот всегда оправдывался, что ходил от заставы до разрыва, а когда увидел, что кто-то идёт затаился, а зам добавлял и уснул. Находя фотографии он их сначала рвал и говорил, что нельзя фотографироваться на границе и границу фотографировать нельзя, но потом отстал, наверно рвать устал, а отбирая фотоаппараты и проявители, они снова появлялись, как говорят не зарастёт народная тропа. Как-то Ивана раз послали проверять саму линию границы конным дозором, ну думаю наконец, сбылась мечта идиота, увижу сорок пятый пограничный столб, ага, его там и в помине не было или китайцы украли на растопку, у них там деревьев мало. Зато встретился с конным дозором китайцев, те стояли на лошадях вместе и один сняв автомат наметился, говоря на своём что-то пув-пув, у Ивана сдали нервы быть, под прицелом и он завалился за седло лошади при этом щёлкнув предохранителем и затвором, китайцев как ветром сдуло с лошадей, Иван опять уселся в седле поставив автомат на предохранитель и ударил тихонечко лошадь, каблуками в стременах, она проскакала немного галопом и остановилась. Подъехал наряд и поинтересовался ты чего, Иван отстегнул магазин и вложил его в карман на ноге, потом расстегнул куртку перевернул автомат снял с предохранителя и передёрнул затвор, патрон выскочив ударил его в грудь и остался в куртке, потом он спокойно нажал на спуск подняв автомат дулом к верху и после щелчка поставил на предохранитель перекинув через голову. Потом достал патрон и вложил его в магазин и пристегнул к автомату, сказал вроде всё, придурков, по- моему, везде хватает, а вы бы хоть лошадей головами к китайцам повернули, какая-то защита, а то, что у них на уме, кто знает и он дальше пустил лошадь рысью. Кто-то говорил об этом в курилке и зам, наверное, краем уха слышал, но как не бегал не чего узнать не смог. Жизнь так по-тихому и шла, комендант с замом по политической ловили пограничников, зам по боевой занимался оружием пересчитывал его, пристреливал, а начальник всем по чуть-чуть, а мы служили. Как-то Ивану отдали приказ идти по маленькой орбите, это со второго на первый рубеж, а потом по всему первому и не доходя метров двести до правой вышки он обнаружил след, розетка была, но она не работала, Иван дал зелёную ракету, что означало прорыв в сторону тыла и поставил собаку на след, метров через триста в овраге взяли пьяного китайца. Когда вылезли из оврага, застава уже перекрывала границу, а начальник бежал к связанному китайцу, которого немного потрепал Джульбарс. Китайца усадили в УАЗ и увезли, а Иван запрыгнул в машину шестьдесят шесть. Что-то такое не понятное стало творится на границе, пора бы уж и домой собираться. К Ване опять было много претензий, что он всё неправильно сделал, на что Иван ответил я чего их каждый день тут задерживаю и чего их задерживать вон они сено косят у нас, откройте их паспорт и посмотрите место рождения, сопки Лабо, хутор Узун-ага-ч, Чеганак, а паспорта наши. Начальник махнул рукой и сказал иди. Седьмой вышел и пошёл в курилку, там ребята рассказывали, как на соседней заставе Жаланашколь, инструктор преследовал нарушителя, спустил на него собаку, а он её ножом. И, что потом, он перешёл через линию, встал там и помахал инструктору ручкой, а тот скинул автомат, предохранитель и затвор он как Иван, когда скидывал передёрнул и в лоб ему засадил, что все мозги в Китай вылетели. И, что дальше заинтересовался Иван, а не чего, он его перетащил на свою территорию и забросал соломой, потом подъехал УАЗ и закрыл собой китайскую территорию и запихнули его в машину, а собаку с инструктором и тревожной потом шестьдесят шестой забрал, тоже всё не по правилам. Он похоронил собаку и раньше всех уехал домой, собака то была его личная, он с ней на службу из дома приехал, а разве так можно спросил Иван, наверно, да. Здорово сказал Иван, комиссовали с двумя погранцами. Весной, наверное, жизнь оживает и с вышки заметили, какого-то придурка, собирающего цветы у левой вышки на первом рубеже, там-где совершал свой круиз Иван на лошади, тоже взяли и привезли на заставу, а потом сразу в комендатуру и оттуда уже по шоссейной дороге на пункт передачи беженцев, они, наверное, нам и к чёрту не сдались. Так принимали этого удгура два маленьких китайца, на голову меньше его, он начал сопротивляться, но прозвучал вскрик джя и туша рухнула, они взяли под мышки каждый по ноге и потащили к машине. На заставе рассказали, как ласково встречают на родине своих китайцы. На разводе начальник обратил внимание на сапоги Ивана, что это у тебя за сапоги, все дырявые, грешно смеяться товарищ начальник, каждый день, дозоры по пятьдесят километров и тревожные, служба у тебя такая и улыбнувшись ушёл, отпустив ребят по распорядку. В курилке ребята ржали, рассматривая сапоги Ивана, в голенищах между ног протёрлись дыры, каблук вообще чуть ли не до пяток протёрся об границу. Тут подошёл первый и передал Ивану яловые сапоги, а камуфляж, который у тебя на спине от соли потрескался, поменяй у каптёра. Ваня уже менял сапоги, из дома присылали и камуфляж, но от такой службы всё быстро приходит в негодность. Он уже думал, что всё испытал и больше его уже ничем не удивишь на заставе, а нет, следующий дозор был на тракторе с профилем, для обновления КСП. После этого дозора вылезло чучело дымчатого света из трактора, без всяких знаков различия и побив себя по груди сказало трах-тибидох-тибидох-дох. Но зато Иван договорился с местными и за шкуры хорьков, еликов, корсака это степная лисица, переправить домой новый камуфляж, так-как китаец, с которым он пахал, наверное, не мог это сделать, в Бахтах нашёлся русский парень, который согласился на эту авантюру и камуфляж ушёл домой, минуя все зоны. Иван ловил тарантулов и гадюк и делал из них чучело, выдергивая вату из двери питомника он обматывал проволоку и засовывал её в просоленную шкуру змеи, а потом пришивал голову, после обматывал эту змею вокруг рога елика, место глаз он засовывал скатанную с себя грязь, а место языка две нитки, тарантулу в задницу тоже засовывал вату и сажал его на камень, всё это покрывал лаком и здорово смотрелось. Как-то в свой выходной он сидел рисовал кальку для альбома и в питомник заскочил начальник, он так же как Джульбарс, который тоже боялся змей, прыгнул на горячую печь, когда увидел прибитый рог со змеёй и тарантулом на косяке двери. Иван встал и отрапортовал, что он в свой выходной дневалит по питомнику, а змею с тарантулом не бойтесь она мёртвая. Начальник, не обращая внимания на кальку обыскал питомник, но ничего не найдя ушёл, косясь на змею у двери. На следующий день после дозора он не обнаружил не рогов ни змеи, ни тарантулов от которых был не в восторге начальник. Часто выезжали выгонять скот, за правой вышкой, который заходил с Китая на нашу территорию, а буйволы это, не быки, а раза в три, больше и они не как не хотели уходить с хорошего пастбища. Начальник, как заправский мачо, ставил пулемёт Дегтярёва на крышу машины и в чёрных очках по тихому пи-пикая наезжал на них. Иван тоже дал Джульбарсу команду вас, ага, буйвол развернулся и попёр на Джульбарса и Ивана, тут у Ивана опять сработал рефлекс, секунда и уже автомат снят с предохранителя и большой палец уже лежал на затворной раме, начальник чуть вместе с пулемётом не вывалился с шестьдесят шестого, заорав не своим голосом, направил машину на буйвола, который уже и сам отвернул, а Ваня отозвал собаку. Вот с такими шутками прибаутками мы и защищали нашу границу, а служба шла к концу. Как-то с вышки Иван увидел верблюда на китайской территории у подножия холма и записал это в журнал, а на разводе начальник распинался, что сколько служит не видел в Китае верблюдов. Так вы поедите и посмотрите, может это лошадь с двумя горбами и в каждом горбу наблюдательный пункт, разговорчики в строю вдруг отпарировал начальник. Съездив и убедившись, что Иван сказал правду, он наехал на все наряды, которые были на вышке за то время, да у них просто глаз за мылился, ну ты мне ещё поостри, хоть остри, хоть не остри, а верблюд, то есть. Тут сообщил наряд, что зелёная ракета со стороны соседней заставы, значит прорыв в сторону тыла и застава в полном составе выехала на правый фланг, выстроились в шеренгу и начали прочёсывать местность у речки, а за речкой уже бегала тревожная группа соседей. Мы прижались в плотную к речке и на той стороне увидели сидевшего на берегу китайца, а рядом лежал автомат на берегу. Вдоль берега росли, деревья и он не увидел, глядя в нашу сторону, как на него выскочила собака и схватила за шиворот, он выронил автомат, который только, что поднял с песка и завизжал. Китайца быстро связали и увели в машину, а начальник соседней заставы показал нашему автомат, у китайского Калашникова были съёмные стволы. Мы сначала не поняли, чего они смеются, а потом он нам рассказал, что у этого автомата три съёмных ствола, раньше у них была плохая сталь и после продолжительной стрельбы он нагревался и начинал плеваться, и они меняли стволы. Служба продолжалась, но уже близился дембель и Иван вспоминал эпизоды из этой кутерьмы, как отморозил, уши и они раздулись и стали чёрными, как выпал, снег и они выскочили из бани голые, чтоб обтереться снегом, а офицерские жёны, так прилипли к окну, что мужики их, наверное, не смогли оторвать и выскочили на улицу в трико, загонять пограничников назад. Как встав ночью в туалет, по казарме летали приведения, ну все простони в одном месте были подняты, ни чего ребята скоро дамой и успокоится ваш ретивый конь, найдя себе ложбинку. Все дембеля уже усиленно готовились и на питомнике уже пахло не пищей, а гуталином, углаживали сапоги и делали гармошки. Но зам чёрт его дери никак не мог успокоится, всё рыскал в фотографиях, нельзя ушиваться не по уставу, что же тебе неймётся бестия. Но вышел приказ об увольнении в запас и конечно в первую очередь отправили кандидатов в коммунистическую партию и докладчиков особистам. Под Новый год и Ивану выпала честь войти в группу отбывающих. Первый посмотрел на Ивана и сказал, что его вообще надо после Нового года отпускать. На, что Иван спокойно ответил, ну попадусь я ещё раз коменданту, или водки с вами возьмём и выпьем в Новый Год и всё. Начальник заулыбался, а заместители погнали нас быстрей собираться, скоро машина, а боитесь, что я останусь и воплощу в жизнь, что сказал подумал Иван. Собрались попрощались с ребятами и пожелали им мягкой службы если она конечно была на заставе. Пришла машина с правого фланга с дембелями, с других застав, дождались, поехали. Потом подождали в комендатуре, когда приедут дембеля с левого фланга и все вместе отправились в Маканчинский отряд. Там быстро сгрузились попрятали в отряде дипломаты и пошли в комендатуру, получать проштампованные военные. Соблюдая какие-то формальности схватили дипломаты и выйдя за ворота отряда вздохнули свободу. В Маканчах первым делом взяли водки и выпили на радостях, потом сели в автобус и на аэродром в Семипалатинск, билетов нет, тогда ломанулись на поезд лишь бы ехать, а не сидеть. Билеты взяли, но ехать надо было через Барнаул, ну и чёрт с ним лишь бы ехать. На вокзале прицепился солдатский патруль, что мы одеты не по уставу и начал отнимать у нас водку, которую мы перекидывали друг другу, потом, когда мы ему показали свои военные и сказали, что мы к вам шурупам не относимся, старший офицер собрал военные и отвёл нас в милицию. Старший мент по вокзалу обложил его матом, сказав, что они защищали твою жирную задницу и сам посадил нас на поезд. Всю дорогу пили водку и прощались с ребятами, которые разъезжались по союзу. Уже в Москве распрощавшись с ребятами, доехал до своего посёлка и расцеловал мать. Переодевшись в гражданку почувствовал себя свободней, весть разнеслась быстро и стали приходить родственники. Оставался последний штрих, стать на учёт в военкомат, что на следующий день Иван и сделал. Начиналась новая уже забытая, но свободная гражданская жизнь, с Новым 1984 годом подняли бокалы родственники и чокнулись. ВСЕ!!!!!!!!!


© Copyright: Алексей Черепановв, 2016