Вот поэт, сочиняющий тексты для пенья...

*   *   *
Вот поэт, сочиняющий тексты для пенья,
Перед ним бутерброды и блюдце варенья,
Чашку чайную держит поэт на весу,
Но варенье к себе привлекает осу.

Я осу попросил бы ужасно раздуться
И вцепиться огромными лапами в блюдце,
И умчаться с украденным блюдцем в окно,
Ведь поэту вареньем питаться грешно.

Он на даче любовные песенки пишет,
На окне ветерок занавеску колышет,
Над вареньем поэт снова ложку занес…
Тут надежда одна – на прожорливых ос.

Слишком много позорнейшей песенной мути
Сочиняется в сладеньком дачном уюте,
Эти песенки бесят меня, старика,
Ведь любовь-то по правде отнюдь не сладка.

Сочетание уксуса, крови и жёлчи –
Вот любовь, и приходится пить ее молча,
Втайне пить, а отнюдь не порхать и не петь, –
Пусть же осы всегда возвращаются впредь.

Пусть, жужжа, полосуют пространство уюта,
Пусть жестокими жалами действуют люто:
Если яд разливается болью в крови –
Это шаг к пониманию сути любви.