Осел и женщина с веслом

БАСНЯ

С цветеньем в лето превращалась
Весны пригожая пора.
Гурьбой на ослике каталась
В аллеях парка детвора.
Тот ослик был простым трудягой –
Обычным, в общем-то, ослом.
Не попрошайкой, не бродягой...
Она ж – красавица с веслом,
В уютном скверике стояла
На возвышенье пьедестала.

Осел кружил за кругом круг,
Когда в один из летних дней,
Подняв глаза, увидел вдруг
Ее. И замер перед ней.
Как гармонична! Как прекрасна!
Он ей сказал, что много лет
Искал ее. Она бесстрастна
Была признаниям в ответ.
Как эталон, как идеал
Она венчала пьедестал.

Подняв свой взгляд поверх голов,
Она спокойно улыбалась.
Осел был умереть готов –
Его Любовь над ним смеялась!
Не знал он, что ее ваятель,
Из камня высек плоть и кровь.
Она не стерва, не предатель.
Ведь ей не ведома Любовь.
И с возвышенья пьедестала
Она бесстрастно наблюдала.

Ее воспел он в гордой оде.
Постиг высокий стиль сонета.
Не замечая, что в природе
Сменила осень краски лета.
Он серенады страстно пел,
Что, мол, люблю. Мечту лелею.
Листок последний облетел,
И снег запорошил аллею.
А над сугробами стояла
Она на тумбе пьедестала.

Зима – Детишки, лыжи, санки –
Минула. Снег весна смела,
Представив взору лишь останки
От страсти сдохшего осла.
Мораль проста: “Любовь. Отвага...” –
Не слышит женщина с веслом!
Но он не знал о том, бедняга!
Ведь был он, в сущности, ослом.

             POST SETERA.

Нет. Ощущенья нет финала.
Выходит, двойственна мораль.
Он был нелеп. Его не стало.
Он сдох, а мне его не жаль.
Он мог осеннею порою
Дремать над торбой днем дождливым.
Но он пожертвовал собою
И сдох он, в сущности, счастливым.
А ей, венчавшей пьедестал,
Бог счастья этого не дал.