Или любовь. Глава 1

– Тебе понравится наша деревня, вот увидишь. Там всё по твоим запросам, не волнуйся. Будешь там барином, гарантирую.
Произнёс молодой мужчина, своему собеседнику, ехавшему с ним в машине.

– Я и не волнуюсь, что мне волноваться. – Ответил тот. – Не понравится, дальше буду искать. Мне надо, чтобы сердце ёкнуло и сказало, что это моё.  Пространство создать не просто.

– Сейчас Миш, ещё чуток проедем, и поворот в деревню будет. Увидишь, какая там красота. Сердце ёкнет, обещаю.  Вот он, вот и он поворот.
Но свернув и проехав по грунтовке, понял не та дорога.
– Ох, Миш, не там повернул, надо было ещё проехать. Здесь грунтовка, а та дорога, вон она. Извини, машина твоя испачкается, но вымоем. Забыл, совсем забыл, что другая дорога есть. Давно здесь не был. И что это указатель всё ещё стоит здесь?  Сбил меня с верного пути.

–  Толя! Абориген ещё называется, эх, как тебя назвать? Толя! Давно он не был. – Проворчал Миша, оглядывая раскисшую дорогу от проливных дождей. – А когда в последний раз был? И то, повидимо, подшофе был.

– Ты угадал, день рождение накануне отмечали, а потом поехали, на встречу с выпускниками. – Рассмеялся тот. – С друзьями был, в машине пассажиром был. С друзьями ехал, так что я не обращал тогда внимание на дорогу, по какой ехали. Это всё ладно, но как развернуться на размытой дороге?
Проехал ещё немного и понял, увязли. И основательно увязли.
Дааа, без трактора не вытащить.

– Всё, Толя, сердце моё ёкнуло, да так ёкнуло, что я уже раздумал покупать твой дом и землю. Давай разворачивайся.

– Да ладно тебе, Миш, та дорога асфальтированная, чуть длиннее она, крюк делает, соединяет ещё деревеньки, а здесь только в сухую погоду ездят. Сейчас пройдёмся пешком, тут не далеко километра полтора, даже меньше, а там трактор найдём, вытащит тачку из болота. Давай выпрыгивай, там с твоей стороны сухо, перепрыгивай и я за тобой.

– Перепрыгивай. – Передразнил он Толю. – Вот, как я повёлся, поехать с тобой согласился? Знал же с тобой то и дело случаются апокалипсические происшествия да казусы. Заманил своими рассказами о красоте не земной своего края. Пока вижу лес и болото.

– Это не болото, здесь болот нет. Это просто лужа.  Лощинка, овражек маленький, скопилась вода от дождей. Вон и деревня виднеется, мой дом с краю стоит, давай пошли. Что стоишь, любуешься на машину?

– А вещи? Там ноутбук у меня.

– А что с ними будет?  Машина закрыта, да и не доехали всего  километр какой-то до села. Сейчас придём в деревню, и попрошу Серёжку Скворцова, у него трактор есть, вытащит машину. Совсем чуть, чуть осталось.

– Вот как тебя назвать Толя? Ходячая катастрофа? За тобой они так идут и не заканчиваются. Толя!

– А хоть, как называй, вот такой уж я. Неудачник. – Смеялся Толя. –
Ох, сколько лет я не был здесь.

– Ты говорил, на день рождение приезжал.

– Приезжал с другом. Нет, день рождение мы отмечали в городе, а приезжали мы на праздник выпускников ещё в прошлом году. И был у друга, домой и ногой не шагнул. Страшно мне отчего-то было. Сейчас соседей нет, можно спокойно заняться делом.

– Куда же они делись?

– Где-то отдыхают, мне так сказали.

– Чувствую, ты и здесь попал в трагедию. И когда с тобой пройдут эти твои полоски зебры? Да, какая там зебра? Прям сплошная полоса черноты у тебя.

– Попал, Миш, ещё как попал. – С тоской ответил ему Толя. –
И что делать, так и не придумал за все года. Одним словом, просто всё, а я и не знаю, как назвать себя.

Два молодых человека были на входе в деревню, как навстречу им показался скутер. На нём восседала женщина. Как её назвать? Солидного возраста, престарелая или не престарелая, может женщина в годах, но в общем пенсионного возраста со стажем, это точно.

Скутер мчался всё же на большой скорости, они посторонились, скутер всё равно мчался на них. Но женщина увернулась от столкновения и, объехала встречных, а скутер повернул в сторону оврага.

– Какие экстремалки у вас здесь водятся. –
Произнёс Миша, они остановились и с удивлением смотрели.

– Варвара Алексеевна!? – С удивлением произнёс Толя. – Вот это да!
А за женщиной, чуть от став, бежала девушка и кричала.

А у Толи в мыслях зашелестели вопросы, и  острыми иглами вонзались мозг, что сердце сжалось.

«Их же не должно быть дома. Почему они дома? Что, все дома? Все Барятинские? Вот это я попал! И что теперь делать?»
Сердце забилось как колокол в набат, а мозг лихорадочно ищет выход из этого положения. Но нет, впереди он видит полный без просвет…..

Так надо успокоиться и убрать испуг. Как убрать? У меня уже всё трясётся внутри. Но теперь уж, что будет, то и будет». Толя выдохнул из себя весь воздух, как поравнялся с девушкой.

– Маруська! – На низкой ноте с выдохом произнёс он.

– Бабушка, да, что ты делаешь? Ты зачем взяла мой скутер? Ты, что убить себя хочешь?

– Не дождётесь!  – Кричала женщина, ехавшая на скутере.

– Бабушка, остановись!

– Если бы я знала, как его остановить.

– Бабушка, тормози, убери руку с газа. Фух, бабушка, я не успеваю за тобой. Хоть поверни, там сейчас дорога кончится, там овраг. Ты куда? Бабуля? – Девушка остановилась, топнула ногой, выдохнула воздух, вдохнула и вновь побежала, – Бог мой, дай мне силы догнать её. Поворачивай бабушка.

– Маруська!? – Вновь воскликнул Толя. –
А, что с Варварой Алексеевной? Как ты выросла Марусенька

– Поворачивай бабуля. Да, покататься вздумалось бабушке. – Со слезами ответила девушка. – Здравствуйте Толя. Поворачивай, бабуля!

– А я, что делаю? – Ответила женщина.

– Фух, бабушка ключ поверни, поверни ключ, и он заглохнет.

– Зачем мне, чтобы он глох? Маруська, это же такой кайф, ехать на этой технике. И, что я боялась раньше. Надо ещё на «Яве» Лёниной проехать. Что стоит зря, ржавеет только.
 Женщина ездила кругами.  Проехала мимо, и уже возле оврага развернулась, чтобы поехать назад.

– Бабушка! – Кричала девушка, и встала на дороге, на пути, расставив ноги, раскинув руки, и вытянув их вперёд, и закрыв глаза.

– Маруська, ты что ополоумела, уйди с дороги. – Кричала ей бабушка.

– Бабушка, не уйду, лучше остановись.

Она напряглась, вжала голову в плечи, и вытянула руки, чтобы поймать скутер. Благо он ехал уже медленнее. Но Толя подбежав, сдёрнул её с места за руку, да и бабушка повернула и проехала мимо.

– Марусечка, ты, что действительно хотела собой остановить Варвару Алексеевну? Её даже без скутера не сдвинуть. Она хоть и стройная, но всегда словно танк была. – Произнёс Толя.

– Бабушка, остановись!

– Мне врач предрекал на каком-то фоне чего-то такое, фибрилляцию какую-то. Это же надо, что выдумал.

– Фибрилляция – это опасно, бабушка. Я хоть начинающий врач, но тоже знаю и говорю, это опасно. Бабушка!

– Не опасней, чем жить, Маруська. Я не поняла, он там много чего мне наплёл, а ну его к шутам, двоечником в школе был, а гляди-ка, на врача выучился.

– Бабушка, дядя Виктор хороший врач, я проходила у него интернатуру. И папа утверждал.

– Конечно, хороший, а в конце ещё он предсказал мне, переход какой-то асистолии. Долго объяснял мне, как будто я сама не знаю, что жить хорошо. А вот ему. –
И бабушка показала кукиш, и так, как она подняла руку, скутер заглох.

– Фух!! – Произнесли обе и бабушка, и внучка, девушка подбежала, поддерживая скутер, помогла ей сойти приговаривая.

– Ну, бабушка, как ты меня напугала, папа с мамой  приедут, что я им скажу. Бабушка!

– Маруська, да не волнуйся ты так, всё хорошо у меня. Ты думаешь, я поддамся какой-то асистолии? Да, ни за что. Вот им всем и врачам, и асистолиям всяким. Что удумали.
И бабушка уже показала два кукиша.

– Здравствуйте, Варвара Алексеевна. – Произнёс Толя. –  Марусечка, сколько же мы не виделись. Выросла, так выросла, красавица стала.

– О, ещё один двоечник появился. Здравствуй Анатолий,

– Почему же двоечник? Варвара Алексеевна, я хорошо учился.

– Пойдём, бабушка, люди смотрят. Извините, Толя не обижайтесь на бабушку.

– Да я и не в обиде, наоборот, когда она называла меня двоечником, у меня жажда к учёбе появлялась. Так, что я благодарен вам Варвара Алексеевна. А что это вы на старосте лет на скутер сели?

– Не так уж я стара. Тебе это кажется, Кирюшин. Ты ещё рухлядью назови. –
Она погрозила ему пальцем, продолжила. – Эх, Кирюшин, Кирюшин. –
Укоризненно сказала она. – И потом, должна же я попробовать хоть раз в жизни такую технику, Марусенька помоги. А классно получилось, знаешь, как мне кричал Серёжка Скворцов. Варвара Алексеевна, класс! Мне так задорно стало.

– Слышала бабуля, идём домой. Разговоров будет теперь много по селу. Не обращайте внимания Толя, на то, что она говорит. Это она со скуки, дома мы одни с ней, да мальчишки её завели, а она с ними носится, как молоденькая. Со всей деревне к нам сбегаются, не протолкнёшься, мне кажется, что их у нас больше, чем в школе.

– Да уж, у вас всегда малышни и учеников её полон дом было, сколько помню. – Толя тихо рассмеялся.

– Какая может быть скука, Маруся, мне с ними весело. При таком уйме времени, а в моих годах можно уже всё. Марусенька, мотивация-то какая. Слышь, двоечник, у тебя есть мотивация? Кирюшин? Ох, а успех, цель, вот цель, вперёд и только вперёд.

– Это кто же такая? – Спросил Толю его попутчик Миша.

– Учительница наша, бессменная. Хорошая учительница, была в своё время, расслабляться нам не давала. Такая степенная была, всегда, словно пава плыла, ходила, что тебе богиня, а здесь скутер. Даже неожиданно как-то.
Они стояли и смотрели им в след.

– А лань с длинными ресницами, её внучка?

– Маруська? Да, внучка, младшая у них. – Ответил Толя, с восторгом смотрел им в след.

– Мусенька, слышишь? –
Услышали они продолжение восхищения бабушки, и пошли вслед за ними в деревню. –
Я оглянулась, посмотрела вокруг себя, а жизнь-то прошла, а я так много не попробовала в жизни, сколько же я пропустила, Марусенька.

– Да, бабушка. Думаю, наверстаешь, с таким темпераментом, что открылся в тебе. – Произнесла Маруся,  толкая скутер. – Ты не устала бабушка? Может тебе помочь? – Она остановилась. – Давай я тебе помогу дойти, а за скутером после приду. Бабушка тебе плохо?
Она увидела, что бабушка смотрела вдаль отсутствующим взглядом.

– Бабуль, тебе плохо?

– Марусь, давай я помогу, скутер докачу к вам. – Подошёл Кирюшин.

– Да, да, Толя помогите, пожалуйста. –
Отдав ему скутер, взяла под руку бабушку. – Идём бабуль. Тебе плохо?
Ещё раз спросила она.

– Нет, Марусь, так хорошо мне ещё не было. Так хорошо мне было с Ильёй, с дедом твоим, когда прокатил меня юную на своём «Урале».   Знаешь, я что думаю, вот надо ещё с парашюта бы спрыгнуть. Ты не знаешь, как попасть туда? Женю надо попросить, в его силах создать мне этакий марафон.

– Марафон желаний открылся в тебе бабуля. Ещё раз заявятся к нам твои марафонцы, выгоню.

– Маруська, надо двигаться вперёд, а то что-то всё ожидание, да ожидание. Совершить надо, что-то совершить.

– Бабуля, ты уже совершила, обкатала мой скутер. Цель достигнута, пойдём домой лекарства надо тебе принять.

– К шутам всё лекарство Марусенька. Больше ни одной таблетки не рот не положу. Ни одного укола не дам сделать. Мне надо ещё цели поставить и вперёд Марусенька, вперёд. А, что мне помешает? Да ничего. Вот я как-то смотрела по телевизору программу одну, не знаю, как называется, я её не сначала смотрела. Так там говорил один мужчина, мудрые слова.
Надо, говорит, двигаться вперёд, несмотря ни на что, бросать вызов зоне комфорта. Вот только, где я перспективных людей возьму, он говорил, окружать надо себя ими. Вот надо подумать, где их взять. Чтобы не сидеть в ожидании надо искать. Как он говорил, решать вам. Вот и я решила надо действовать.

– Да, да, бабуля по телеку и не то ещё услышишь. Зачем тебе это? Ты и так окружена нами, папа, вон какой перспективный.  Дядя Женя, Лёня, Игорёша. Чего тебе ещё надо? Один Игорёша чего стоит.

– Я дышать хочу. Не просто кислород поглощать, но и пользу приносить,

– Какую пользу, бабуля?

– Для себя, для бога. Я в твоей книге прочила. Маруська, где ты взяла такие книги? Лёнькины что ли? Мудрые книги, вот там прочла  о развитии бога в человеке и человека в боге, не поняла пока всего, но думаю надо заняться этим, познать, как-то это. Что-то подобное мне Илья говорил. А мне до этого, что ли было? А то, что я, чем раньше занята была? Свои дети, чужие дети, тетрадки, уроки. Фуу, вспоминать не охота, а теперь пришла пора и для себя пожить с пользой. Марусь, ты не обижайся, я высказывания, твои заметки тоже прочла, а Лёнины не смогла, на каком языке он там изложил?

– Это для меня, он написал, бабуля. Говорит, душе моей развиваться надо. На древнем языке Асов, Русов и есть ещё…..

– Ух, ты тоже голова. – Уважительно произнесла, бабушка. –
Не ожидала от тебя такого, хотя, что говорить, вся в деда Илью. – И бабушка обняла внучку, погладив её по голове. И продолжила.
Хочу дышать жизнью. Мечтать и как говорит Серёжка Скворцов, кайф ловить. Вот я хочу поймать этот кайф от жизни. Подожди Маруська, я задохнулась. Фууух! – Выдохнула воздух из себя бабушка.

– Бабуленька держись. Держись за меня. Вот уже дом наш. А кайф будешь ловить, как отдышишься.

– Не волнуйся Марусь, это я вырываюсь из зоны комфорта. Мне надо к действию. Вот действие ещё не придумала. Надо порыться в памяти, у меня там не реализованные действий в мечтах есть, ух, их много, подумать надо с чего начать.

– Да, да, бабуленька, нас с тобой действия ждут, завтра все наши приедут, а мы ещё ни готовили ничего.

– Ох, Маруся,  над этим и думать нечего, приготовим. Здесь нет полёта.
Здесь, как всегда. Сейчас быстро сообразим меню на завтра.
Произнесла бабушка, входя в калитку, а Маруся посторонилась, давая Толе закатить скутер во двор. Она оглянулась, а на дороге на краю улицы, так и остался стоять попутчик Толи,  тот, что пришёл с ним.
Он стоял там, где они стояли, где ловили бабушку. Стоял и смотрел назад, за деревню, на лес.
Марусе почувствовалось, что в нём витала тревога, смотрел, как бы отсутствующим  взглядом, и чувствовала, ему здесь не нравится. Чёрная тенниска обтягивала весьма неплохой торс, стоял, словно в землю врос. Но какое-то безразличие скользило вокруг него.

«А зачем он приехал тогда?» Спросила сама себя и обратилась к Толе.

– А, что это твой гость, недовольный?

– Волнуется, машина его в луже застряла, он с неё пылинки сдувал, а я её по самую крышу облил грязью, думал, проскочу лужу, не удалось. Сейчас пойду к Серёге, просить, чтобы вытащил. Не знаешь, дома он?

– Дома, сидел на лавочке возле калитки, когда бабушка проезжала мимо него, восхищался её ездой.

– А что Варвара Алексеевна уже всю улицу объехала? – Толя рассмеялся.

– Вам смешно Толя, а мне за ней бегать пришлось, знаете, как я напугалась. Думала в центр села поедет. Где же её догнать? Пока училась балансировать, да рулить, каким-то образом повернула, хорошо хоть напротив нас нет домов, точно бы кому-нибудь въехала бы в забор.

– Что ты, Маруська, всполошилась, я бы справилась, уже в  конце хорошо удавалось мне управлять твоим железным конём.

– Спасибо вам Толя, поставьте возле гаража. И она, подождав, как Толя выйдет,  закрыла за ним калитку.

А он так и не озвучил вопрос, который висел на языке. «Где Ирина?»

Маруся увидела, как бабушка опустилась в кресло под деревом в тенёчке, подошла к ней. Та сидела, закрыв глаза, Маруся взялась её за руку проверить пульс.

– Со мной всё хорошо, Мусенька, не волнуйся.
На удивление пульс был в норме и вид у бабули был радостным, она улыбалась. Маруся успокоилась пошла в дом. И через несколько минут выглянула в окно произнесла.

– Бабушка, звонил дядя Женя и папа звонил.

– Что сказали? – Откликнулась бабушка.

– Завтра приедут.

– Фух, я уж думала, что опять Женя не приедет, зафиндилил куда-нибудь ещё, кого-то спасать. А Лёня?

– Бабушка, ты откуда слова такие выискала? От мальчишек что-ли научилась? Запретить тебе надо общение с ними и репетиторство твоё. Всегда здесь у нас толпа ребятни разной. Ты, как маленькая с ними  возишься, сами пусть занимаются. И носишься с ними словно молоденькая девчонка. Словечки повторяешь за ними. Бабуля, тоже мне, учитель русского языка, а словечки говоришь. Слышал бы тебя дедушка.

–Ты прекрати критиковать меня, я только начала жить, всё хочу попробовать. А с мальчишками мне весело.

– А раньше ты что? Не жила?

– Жила, да так, всё по струнке, да с оглядкой.

– По струнке. – Рассмеялась Маруся. – Я бы такого не сказала. И долго же ты с оглядкой жила.

– Приходилось Марусенька, приходилось. Отец мой директор школы был, по струнке ходила, и дома и в школе. А позже,  дед твой, Илья, командир был и в колхозе, и дома. Поживёшь здесь, а потом как-то привыкла.

– Ой, бабуля, здесь ещё посмотреть надо, кто командир. Командир, так это ты была всегда, дедушка во всём тебя слушался. – Смеялась Маруся.

–  У меня ведь в молодости тоже пыл был, как у моих сыновей. Вот теперь я вновь в юность вхожу, и своё хочу реализовать. Во сколько приедут? Все приедут? Игорь с Ириной тоже? Малышей привезут?

– Завтра все приедут, к обеду будут дома. Отдыхай бабуля, успеем, всё приготовим. Реализуешься ещё, отдохни почитай что-нибудь.

На улице слышно было тарахтение трактора, вероятно, вытащили машину, подумала Маруся.
На кухне осмотрела холодильник, всё есть, на первое время хватит, да и родители и дядечки не с пустыми руками приедут. Вечером пирог яблочный, что ли испечь. Подумала она.
Через какое-то время вышла из дома, бабушка сидела, читала книгу.

– Бабуля я пойду на реку, поплаваю, хорошо? День сегодня жаркий.

– Иди милая, иди. Купайся. Произнесла она, и смотрела вслед, как внучка удалялась по саду к реке, река была за садом.

Продолжение следует...
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.