Дед Ярёма

                Агропромышленному комплексу
              великой Страны Советов посвящается

Без полярки,
где-то в средней полосе,
на полянке,
по утрянке, по росе
дед Ярёма проворачивал косой,
сам ни тверёзый, ни косой.
Ага.

Исстрадалась
без внимания трава –
отдавалась
под Ярёмой без труда.
Дед под старость
сам собой доволен был:
«А хоть траву, да соблазнил!»
Ага.

Загляделся
агроном на старика.
Вспомнил детство
и повёл издалека:
мол, надо будет
вскрыть резервы наших сил,
а чтоб бойчее ты косил.
Ага.

Невзирая
на Ярёмину слезу,
привязали
слева правую косу.
И налево, и направо косит дед –
а хоть сейчас же на портрет.
Ага.

Тут втихую
подошёл колхозный пред:
- Растакую!
А так и надо будет впредь.
А кто раскроет дополнительный резерв –
да расцелую я при всех.
Ага.

И раскрыли.
Дед хромает по стерне.
Словно крылья
реют грабли на спине!
Дед и косит, и сгребает хоть куды,
а хоть до самой Воркуты.
Ага.

Расторопом
из райкома семенят.
С хлеборобом
познакомиться хотят.
А дед Ярёма
как увидел, так – бежать!
А только грабли дребезжат.
Ага.

Ну, догнали.
Ну, как же деда не догнать.
А он – ногами!
Ну, прям гражданская война.
И весь трясётся,
будто боязно ему.
А догадайтесь, почему?
Ага!

1967