Случай

Почему то когда копировал книгу "Года Очарования" в неё рассказы не вошли, есть время пока, посему включаю, устраняя оплошность техническую, может кому-нибудь понравится. грамотку за них давали когда-то, правда не сильно редактировал и могут быть от перевода из другой программы минусы и казусы:               
                СЛУЧАЙ
Несколько небольших рассказов о событиях, которые были или могли бы произойти во времена не столь дальние, и связанных несколько только тем, что заставляют задуматься: «А не случай ли иногда управляет судьбой, да и дальнейшей жизнью человека?»
                1. Моська
Это было одним тёплым весенним поздним утром, когда солнышко, лаская землю, освобождает её от остатков грязи и радует всё и вся. Шёл я не спеша, по рядовой необходимости частным сектором, старательно выбирая места почище. Настроение, навеваемое хорошей погодой, было под стать ей. Краем глаза увидел невдалеке сбоку маленькую собачонку невнятной породы, которых в изобилии держат в частных домах как звоночек, но, не обратив на неё особенного внимания, продолжил свой путь. Через четыре-пять шагов я по какой-то непонятной случайности перескочил одной ногой, нарушив размерность движения. Одновременно с этим услышал слабое клацанье зубов внизу, где должна находиться моя правая нога, и обиженный писклявый лай. Видать, пёсик хотел по зловредной привычке, имеющейся у некоторых представителей его рода, подкрасться сзади, цапнуть за ногу и по возможности, конечно же, прокусить штанину. Но ввиду непредсказуемости движения жертвы, элементарно промахнулся и, может быть, прикусил себе язык, чем был жутко недоволен. Нападать на такого здорового лба напрямую у него желания, разумеется, не возникло. После неудачной охоты,
видя, что человечина ещё и разворачивается к нему, пёс стремительно, с визгом, решительно ретировался в подворот¬ню, из которой появился. Я остался в некотором недоумении, так как, поняв, что произошло, не мог объяснить себе, почему именно в этот момент сделал балетное па. Грязи под ногой, через которую нужно было бы перескочить, не было, не споткнулся, получилось, что словно кто-то поуправлял мною. Хотя тайная мысль при виде мелкой собачонки, что такая может хватануть сзади, проскочила. Радость от «непрокушенности» ноги и штанины в итоге только улучшила и без того неплохое настроение, и я продолжил дальше свой путь, даже немного жалея неудачливого охотника и понимая, что плохое воспитание его — наверно, заслуга склочности характеров хозяев, передавших часть своих недостатков ему.
                2. Душ
Дело было в середине мая, стояла жара, мы, курсанты выпускного курса военного вуза, готовили дипломные работы. Времени у многих было предостаточно, так как подготовкой к написанию диплома некоторые начали заниматься заранее. Особенно отличившиеся, которым сложно было усидеть на месте, откровенно шалили. Баловство двадцатилетних юнцов было довольно безобидным: кто дальше или выше прыгнет с места, больше отожмётся на одной руке или за минуту, и ещё — обливание ведром воды. На этом остановлюсь поподробнее. Здание, в котором находился зал дипломного проектирования, было старым — сталинской постройки. Человек выходил, спустившись с лестницы, а в момент открывания двери на него сверху, с третьего этажа, выливалось ведро воды. Если хватало сноровки, то оставалась элементарная возможность отбежать на три-четыре шага, остаться сухим, погрозить в уже пустое открытое окно кулаком, ну а если человек замешкался, то был какое-то время мокрым, но зато не так мучился от заранее наступившего лета. Однажды, неторопливо спускаясь с лестницы и зная, что может ждать после открывания внешней двери, я пропустил вперёд своего командира, подполковника, благоразумно остановившись на первом этаже: сделал вид, что что-то ищу в своей полевой сумке. Два сержанта, увидев как я направился к выходу, пулей набрали ведро воды и замерли в ожидании открывания двери, не видя, что командир последовал за мной. Эффект обливания был поразительным! Началь¬ник не подозревал, что подчинённые могут быть настолько коварны, быстро открыл дверь, в это время сверху вылили воду, практически сразу поняв непростительную оплошность. Сделать что-то, чтоб исправить ошибку, уже было нельзя. Вода практически вся попала в цель, конечно, фуражка частично
спасла положение дел, но рубашка начальника, да и штаны — кстати, полушерстяные брюки, которые были на нём, сохнут куда дольше, чем хлопчатобумажные, — были основательно подмочены. Обладая хорошей физической подготовкой, шеф бросился назад, мне пришлось вжаться в стенку, чтоб не быть затоптанным. Крик разборок отчётливо слышался на лестнич¬ной клетке. Свидетели рассказывали, что эффект появления начальника был сравним с разорвавшейся бомбой. Сержанты, понимая, что только чистосердечное признание, может быть, спасёт их от неминуемой и жуткой кары, признались в содеянном очень быстро и умчались: один — за утюгом, другой — за одеялом, чтобы быстрее высушить «подмоченность репутации» начальника. В зале надолго зависла зловещая тишина, но, слава богу, шалость была оценена по достоинству. От освежающего душа гнев руководителя быстро улетучился, в тот раз никаких последствий данного происшествия не возникло. Количество проверок на быстроту реакции после этого случая резко сократилось. Ох, сколько разных историй и событий происходило с нами за пятилетку казарменной жизни.
                3.Выстрел
Событие это произошло в то далёкое время, когда советский народ был уверен в завтрашнем дне, работой был обеспечен каждый, и цены не прыгали вверх как сумасшедшие. Наши молодость и старание учиться военному делу настоящим образом вспоминаются с теплом и некоторой ностальгией. Стоял обычный февраль, а мы находились в зимних лагерях на полевых занятиях, постигая интересную и новую задачу по слаженности подразделений. Одеты были, конечно, по-зимнему, полевому: валенки, ватные штаны и куртка, в простонародье называемые танкачами, шапки по-лыжному, трёхпалые перчатки. Экипированы автоматами, противогаза¬ми, полевыми сумками. Вещмешки на время занятий аккуратно сложенные ждали нас, сгрудившись под деревом, отдыхая от походного бренчания, находившегося в них одинакового армейского скарба. Техника рассредоточено урчала на позиции, а мы отрабатывали очередную вводную, иногда меняясь местами, подавая разные команды, необходимые для той или иной ситуации. В тот раз Володя был назначен командиром батареи, ему вручили пистолет-ракетницу, чтобы отдаваемые команды могли дублироваться соответствующими видимыми издалека световыми сигналами. Некоторые действия наши были для большинства новы, и небольшая сумятица присутствовала в учебном взводе, но шум, сливавшийся воедино, только подчёркивал сложность процесса практического познания боевой работы. Во время подачи очередной команды нас человек пять-шесть находилось вместе. Почему-то я поправил противогаз, резко зазвучала команда, и тут получил довольно ощутимый удар в брюхо, в область противогазной сумки. Иногда в минуты отдыха, чтобы согреться и отвлечься, мы дубасили друг друга ногами по мягкой части тела, валенки и
всё зимнее снаряжение хорошо сглаживали силу удара, хотя она, в общем-то, и не применялась. Опешив от некоторой наглости удара, я осмотрелся, не поняв, кто же решился на такой дерзкий шаг, готовясь восстановить чувство социальной справедливости. Увидел, что Володя стоит с открытым от изумления ртом и вытаращенными глазами. Наш сержант отнимает у него ракетницу, а двое ребят безуспешно пытаются забросать снегом шипящую и горящую, переворачивающуюся с боку на бок ракету. Не совсем осознав, что произошло, я присоединился к ним. Во время занятий вводные поступают с разных сторон, тут прозвучала команда «Газы», и мы её успешно выполнили, но опять что-то было не так. Один глаз у меня видел куда как лучше, чем другой, что-то прилипало к щеке. Поэтому, быстро наклонившись вниз, чтоб быть невидимым издалека, снял злосчастный противогаз и тут обнаружил, что одно стекло его разбито, а к щеке липли как раз осколки. Стряхнув их от лица и из маски, убрав оставшиеся из железки оправы, обнаружил её сильную погнутость и понял наконец-то, что произошло. Володя за это время позы не изменил, в людей стрелять ему на тот момент пока ещё не приходилось. Пришлось подскочить к нему и сказать простые слова, которые всё-таки вывели его из ступора: «Балбес! Куда спешил! Очнись! Всё, пронесло!» Вытряхнув остатки стекла из противогазной сумки, увидел, что она хорошо прожжена. Было жалко новый секретный противогаз и гидрозащитную его сумку. Потом пришлось срезать бирку с неё и принимать меры к восстановлению вверенного имущества. Вспоминая случай, думал, да, действительно пронесло: если бы не поправил вовремя сумку, могло бы быть куда как хуже. Затушить ракету до того, как она совсем не погорела, нам ведь так и не удалось.
                4.Гололёд
Начало зимы таит в себе некоторые неприятности, поджидающие водителя в пути и усложняющие передвижение по бескрайним, с очень часто плохим покрытием, просторам нашей Родины. В начале девяностых, когда трудные времена, придуманные нашими правителями, сильно усложнили и без того невесёлую жизнь, мне приходилось довольно много ездить по области. Происшествий разного плана повидал великое множество. Автомобильный парк на дорогах увеличивался довольно быстро, причем, как правило, не за счёт новых машин.
Вашему вниманию представлю одну из историй. Выехав по волгоградской трассе в сторону областного центра утром, засветло, понял: двигаться быстро не нужно. Кое-где ледок превратил дорогу в зеркало, дул ветерок, иногда сыпала снежная крупка. Ехал я на «москвиче», именуемом в простона-родье пирожком, груза не было. Старался двигаться по правой стороне потихоньку, пропуская лихачей на девятках и иномар-ках, иногда встречая обгонявших в кювете или вне дороги: спешка вела в таких случаях только к потере времени. На одном из обоюдных спусков увидел «шаланду» с КамАЗом, которая, как неуправляемый болид, неслась навстречу. Было видно, что водитель пытается тормозить и не вылететь с трассы. Прицеп, казалось, старался перегнать автомобиль, вилял из стороны в сторону, поэтому пришлось уйти с асфальта как можно правее, на обочину. В это время меня обогнала «копейка», которая, как мне показалось, неслась с бешеной скоростью. Замечу, во время разных опасных происшествий время очень часто неестествен¬но изменяет свой ход. Автолюбитель, сидевший за рулём «жигулёнка», увидел впереди, посредине, препятствие в виде большегруза, стал пытаться тормозить — бесполезно.
А прицеп, как хвост змеи, то перегораживал большую часть дороги, то освобождал её. Наверное, водитель «копейки» решился положиться на случай и постараться проскочить мимо встречного препятствия. Не получилось: как раз в тот момент, когда они равнялись, прицеп перегородил дорогу, и «жигуль» проскочил под ним: крыша, стекло, разные железки брызнули на дорогу и поскакали по ней разноцветным фейерверком врассыпную. Через какое-то время оба авто остановились, причём КамАЗ перекрыл почти всю трассу, сразу в него сзади въехал «Иж-Комби», правда, на небольшой скорости, разбив только лобовое стекло и фару. Пришлось бежать к «копейке»: только с одним из не пристёгнутых пассажиров дело было более-менее, второй и лихач, державшийся за руль, «своё отыграли». Водителя КамАЗа заставлять что-то внятное делать было бесполезно: он трясся как осиновый лист, а машины потихоньку прибывали. «Иж-Комби» стал тормозом для «УАЗа» - «буханки», причём тот успел два раза обернуться вокруг своей оси. Комбикормовоз, ехавший в моем направлении на довольно большой скорости, просто спрыгнул с трассы вправо и, не останавливаясь, объехал ДТП по грунту, а, судя по всему, это было только начало. Водителя попавшего в ДТП москвичка отправил вперёд, по ходу движения, а хозяина «поцеловавшей» его машины — в противоположную сторону, чтоб тормозили всю технику. Пассажиров «буханки» после недолгих уговоров я забрал вытаскивать оставшегося в живых в искорёженных «жигулях» беднягу. После этого, так как моя машина была в порядке, пришлось ехать до ближайшего поста ГАИ, чтобы сообщить о происшествии (мобильные телефоны в ту пору были очень большой редкостью). Так день был безнадёжно испорчен непредсказуемостью погоды и поведения людей.
                5.Заступился
Я родился в семье, которая тесно была связана с армейской средой. Многие мои родные по мужской линии, да и некоторые по женской, честно служили своей Родине. Наверное, поэтому последняя квартира деда, в которой впоследствии стал жить я, находилась невдалеке от училища МВД, напротив тюрьмы, в хорошем добротном доме сталинской постройки. Так как родители периодически меняли места службы, мы с младшим братом часто пережидали время неустроенности, смены регионов, восстановления новых семейных углов у деда и бабушки. Отчасти привыкли к высказыванию по поводу места расположения дома: «Лучше жить в доме напротив тюрьмы, и хуже, когда живёшь в тюрьме напротив дома». Дед имел застарелый опыт общения с тюремным бытом, фраза эта звучала очень часто, наверное, неспроста, но вникнуть в её сущность удалось намного позже. Неплохая успеваемость, занятия спортом, семейное общение предопределили дальней¬шее послешкольное устройство. Конечно, военное училище стало новым домом. На несколько лет с родным городом пришлось распрощаться, к переездам было не привыкать. Захватывающая романтика военных будней призывала к подвигам на благо Отчизны, желалось ехать помогать дружественным нам странам в установлении их демократических начал. В процессе обучения правители страны стали умирать один за другим, пока, наконец, не появился один моложавый и, как казалось, подающий надежды. Как же людям свойственно ошибаться, а потом дорого расплачиваться за свои розовые очки! Перемены, обрушившиеся на нашу многострадальную Родину, сильно коснулись и армии. Мне, тогда уже «старому» старшему лейтенанту было предложено: либо коренным образом менять профиль службы с переездом «куда Макар
телят не гонял» и начинать всё сначала, либо чесать на граждан¬ку, причём времени на раздумье не было. Так и началась моя новая «безформенная» жизнь: девяностые, своим ходом принесшие массы потрясений, встали во всей неприкрытой красе. Заработки были, но хотелось стабильности, а тут замаячила перспектива устроиться в милицию, что лучше неорганизованности цивильного прозябания, витала необходимость подумать и о создании семьи.
День пограничника мы встретили вдвоём с товарищем, который приехал в отпуск и собирался переводиться в наш город, границы сильно приблизились к, в общем-то, централь-ным районам нашей сильно урезанной страны. Выпили немного за встречу, поговорили о бардаке, кто виноват, и разошлись по своим делам. Двигаясь домой ласкающим майским вечером, думал о несправедливости мира и такой хорошей погоде. Проходя по одной, близко к дому расположен¬ной улице, которую почему-то облюбовали «ночные бабочки», стал свидетелем неприятно мерзкой сцены. Двое подвыпивших балбесов пытались затащить в машину сопротивляющуюся девчонку, причём внешним видом она никак не походила на представительниц древнейшей профессии. Пришлось вмешаться. Буквально вырвал её из паучьих лап этих хлопцев, рекомендовал быстро ретироваться. Сильно ругаться с ними не хотелось, но перевести разговор на шутку не удалось. А после того как один попробовал воткнуть в меня нож, понял: к сожалению, драки не избежать. В их глазах была безысходность хищника, жаждущего крови, старающегося в любом случае добиться своего. В своей силе они были уверены.
Водитель, до этого сидевший в авто, вылез, он был, мягко говоря, толст, с наглой ухмылкой стал обходить капот и тоже держал в руках нож. Плавно отойдя от двоих, даже не выбивая
его тесак, я резко ударил пухляка в пах и добавил с разворотом в нос: он немного осел и «потускнел». В это время один из тех, что остались сбоку, сзади, достал пистолет — тут уж раздумывать было некогда, пришлось включать режим «боевой работы». Быстро крутанулся вокруг оси, чтоб уйти с линии огня, схватил ближнего и кинул на того, кто наставил на меня шпалер. Прозвучал глухой выстрел. Из-за спины того, в кого вошла пуля, перехватил руку с пистолетом и резко крутанул кисть в сторону его головы. Всё произошло так, как учили. Прозвучал второй выстрел, и стрелок с окровавленной головой завалился на машину, а потом на асфальт, засучив ногами. Толстяк, потихоньку приходя в себя, потирая окровавленный нос, подался назад в машину, и иномарка лихо уехала, оставив двоих лежать в растекающихся лужах крови, а меня — в озабоченности потирающего лоб. Разбирательства по этому делу неспешно тянулись почти два года, всё это время я благополучно «чалился» на нарах, в тюрьме напротив дома. Суды решают очень многие спорные вопросы в какую-то свою, иногда не всем понятную сразу сторону, моя же оказалась совсем невыигрышной: получив восемь лет, я отправился отбывать срок подальше от дома.
                6. Знакомство по переписке
Муж моей сестры всегда обладал остротой ума и умением увидеть то, на что иной человек никогда бы внимания не обратил. Как-то, когда они расстались с сестрой, а он, как порядочный отец, несколько раз в неделю приходил проведать свою тёщу, супругу и дочку, придя домой к своим родителям, обнаружил, что сумка через плечо, в которой приносились гостинцы, помечена кошкой сестрицы. Пока шли приготовле¬ния к омовению вышеуказанной тары, ею заинтересовался домашний красавец-кот. Обнюхивал, тёрся, явно выказывал недвусмысленные знаки внимания неодушевлённому предме¬ту: даже после приведения сумки в порядок он был явно к ней неравнодушен. Заметив при очередном посещении сестрицы, что к сумке не ослабевает внимание и кошки, призадумался и, решив, что сделает доброе дело, однажды посадил кота в злополучную дерматиновую сумку, принёс на свидание к отправлявшей послания даме. Кот был по своей природе застенчив, скромен и в свои три года, как истый домашний хозяин, не имел неприличных связей на стороне и тем более вне дома. Усатый не очень жаждал выходить наружу из удобного паланкина, и, чтобы ускорить процесс знакомства, родствен¬ник поднёс сумку поближе к кошке и вытряхнул оттуда кота, чем привёл в действие механизм открытия хорошо взболтанно¬го тёплого шампанского. С диким шипением кошка подпрыгну¬ла вверх, избранник решил, видно, что дикая бестия хочет покуситься на его невинность, сделал подобное движение в другую сторону, оба рванули врассыпную. Кот прыгнул на занавеску: карниз, «присобаченный» к стенке на заре советской власти на деревянную пробку, не выдержал такой мощной нагрузки и рухнул одной частью на телевизор, сбив двурогую антенну, стоявшую на нём. Кошка сиганула на стол, смахнув
вазу с цветами. Вода радостно закапала живыми струйками со скатерти. Пытающаяся что-то сделать сестра торкнулась с места, поскользнулась в лужице, чудом устояла, но для баланса, правда, была вынуждена смахнуть со стола скатерть с находя¬щейся в ней кошкой, которая с диким воем полетела на диван. Кот решил, что живым без боя сдаваться совсем ни к чему, пронёсся верхами шкафа к выходу, роняя сверху по пути книжки и разные безделушки, которые, поднимая брызги воды от глиняных и стеклянных осколков, плюхавшихся на пол, создавали романтический беспорядок. Ребёнок в некоторой заторможенности на всякий случай потихоньку завыл и пустил от увиденного действия слезу. Кошка на диване долго засиживаться тоже не собиралась и, сбивая покрывало, которое предательски держало её за все выпущенные когти, попыталась забиться под спасительный диван, но то, что в спокойное время получалось хорошо и без проблем, в этот раз дало осечку. Во-первых, покрывало не отпускало, во-вторых, в силу её распущенности, поддиванное пространство стало как бы уже, и, ударившись лбом, кошка ошарашенно смотрела на своё отражение в полированной поверхности, прикидывая, какое количество ещё разных бестий, несущих неприятности, находятся в квартире. Опущу, сколько усилий стоило выловить оконча¬тельно кота, запихнуть его, бедного, в сумку — царапин хватило всем. Когда в дверь вошла мама, уходившая ненадолго, за хлебом, и спросила, что же здесь было, вид уличного погрома был налицо. Зять, потирая изрядно поцарапанные руки, сказал: «Они наконец-то познакомились не по переписке, но, кажется, общаться пока расхотели».
                7.Дуплет
Каждый мальчишка в нашем взводе в военном училище был, конечно, интересной индивидуальностью. Но, почему-то хочется остановиться на довольно интересном случае, точнее целом ряде их, произошедших с одним курсантом из нашего отделения за довольно непродолжительный промежуток времени и поэтому выглядевшими со стороны как единое целое. Речь пойдёт о Пете Гейнбаум. Он и в казарме спал через кровать от меня, и в строю стоял передо мной, поэтому очень часто я имел возможность наблюдать за его действиями, поступками и, что от этого происходило, вживую. После вечерней поверки у нас, молодых вояк, было минут двадцать для подготовки ко сну. Как раз в это время, одним зимним вечером, перед сессией, Петя пошёл в умывальник. По пути из рекреации в коридорчик, где стоял дневальный, он сделал баскетбольный прыжок и дотронулся до одного из трёх стекол, стоящих и не закреплённых на высоте двух с половиной метров над дверным проёмом. Я шёл за ним и увидел, как изменяется лицо дневального, смотревшего в нашу сторону. Оно почему-то вдруг резко удлинилось, глаза стали похожими на круглые автомобильные фары, а рот приоткрылся — пришлось на всякий случай приостановиться. Оказалось, Петя своим прыжком и прикосновением к стеклу нарушил его статичность, и оно плавно догнало «баскетболиста», аккуратно спланировав на его макушку, с театральным звоном разлете¬лось на мелкие осколки. Не придав особого значения случившемуся, он продолжил движение в сторону уборной, бросив дневальному: «Сейчас умоюсь, помогу собрать». Кровь пошла не сразу, он успел сделать свои мелкие дела, дойти до зеркала, а потом обнаружил, что стирает со лба и висков своим полотен¬цем совсем не пот. Я посоветовал не тратить время на самолечение, а чесать в санчасть, после недолгих раздумий бедолага
согласился. Так вот, в сопровождении нас — двоих курсантов из отделения, мелкой рысью потрусивших с героем-спортсменом, прибыли в лазарет. Конечно, очень повезло, что стекло брякнулось на его голову плашмя, иначе могло бы быть хуже. Дружок до конца сессии ходил, как красный командир, с перевязанной головой. Но это ещё не всё, беда, как говорится, не приходит одна. Пётр учился неплохо, по всем предметам имел положительные результаты, но по свойственной его натуре резкости всегда старался быть первым, наверно, гены его заставляли себя так вести. Так вот накануне, на спортивных занятиях, мы проходили отработку отбивания удара ножом — вместо настоящего тесака, конечно же, для безопасности применялся резиновый макет. Поднаторев в этом приёме, Петя решил убрать упрощение, подобрал себе партнёра — такого же отчасти безбашенного, которого уговорил нападать с настоящим перочинным, недостаточно большим, но остро отточенным ножичком. Раза два довольно успешно отбил его, но, так как ему казалось, что скорость нападавшего мала, подначивал соперника, доведя его практически до исступлённого состояния, попробовал отбить удар в третий раз. Почти отбил, правда, не так, как нужно, а открытой частью руки. Двойная сила удара произвела эффект сквозного протыкания кисти. Это индий¬ские любители членовредительства практически без после¬дствий дырявят свои части тела, кровь же в этом случае хлынула очень споро. Знания медицинской подготовки давались нам не зря: любитель единоборств сам пережал себе кисть левой рукой и опять же в нашем сопровождении отправился в санчасть, где группу курсантов  встретила та же медсестра, которая после осмотра раны сказала: «Повезло — хирург дежурит, шить придётся, может, с трубкой». К нам вышел сухопарый военврач, он сыпал остротами, а дело своё знал не худо. Попытался опросить нас о
происшедшем, но, поняв, что это бесполезно, отложил разборки на «после». Ох, их было... Но дальше начальника курса и хирурга по фамилии Бронштейн дело не пошло, а могло бы быть хуже сквозного ранения кисти. Больше в тот раз никто не пострадал. Через два дня состоялся экзамен по электротехнике, на который Пётр предстал во всей красе: голова и правая рука в бинтах, на которых явно видны бурые пятна. Преподаватель, принимающий экзамен, спросил: «Что с вами произошло, товарищ курсант, как вы будете сдавать экзамен?» Бедолага с присущим ему неистребимым чувством юмора тихо, но твёрдо вещал: «Бандитские пули, товарищ подполковник, а сдать хотелось бы как нужно». Иногда с нами был наш командир взвода, он подошёл к экзаменатору и что-то тихо шептал ему на ухо. Пётр отвечал на билет передо мной, нужно сказать, очень хорошо, хотя старался не писать на доске, так как левой рукой для него выводить формулы и значения было проблематично, два дополнительных вопроса не стали спасительным якорем. Отдавая зачётку, подполковник сказал запомнившуюся всем находящимся в классе фразу: «Рекомендовал бы вам, товарищ курсант, не доводить дело до третьего попадания, оно может быть фатальным». Заслуженная пятёрка, думаю, для страдальца стала вдвойне приятна, ведь перед любителем приключений была поставлена индивидуальная задача нашим уважаемым начальником курса, а результат сдачи сессии напрямую был связан с поездкой в отпуск. Экзамены пронеслись быстро, и все, кто отстрелялись «без хвостов» и не имели крупных взысканий, убыли в отпуск. Ох, уж не знаю, что сказал Петя маме, когда он предстал перед ней в своём забинтованном обличье, но медики в его семье были, поэтому в казарму он по окончании двух недель отпуска явился только с повязкой на руке.
                8. Крах
Ангел-хранитель Абзика плакал: в четвёртый раз его подопечному в земном мире не хватило души, и он тихо ушёл в течение первого года жизни. Случай и везение уже в который раз жутко подводили бестелесное существо. Первый был Хон Ли, он погиб шесте с мамой от большой бомбы, сброшенной с самолёта улыбающимися белыми парнями. Была Валентина, она ушла при катастрофе, виновником которой был пьяный тракторист. Мустафа умер от ран, полученных в процессе неправедных разборок недалеко от реки с красивым названием Тигр. И вот теперь — Абзик.
Его сонмище бед началось задолго до его рождения. Молодая мама его с папой и старшей сестрой были вынуждены уехать в далёкую страну, чтобы жить достойнее. Они много работали, но нa хорошую съёмную квартиру, конечно же, средств не хватало, а в маленьком домике, в этой северной стране, где они стали жить, свирепствовали злые сквозняки. Сложности с правильной едой, добротной одеждой, регистрацией не дали возможности сразу и быстро справить документы с медицинской страховкой и прикрепиться к учреждению здравоохранения, а ещё в этой державе шли очередные реформы, а они, как известно, делаются, «чтобы было лучше», — вот только кому? Мерзкие проблемы вкупе и не позволили ангелу-хранителю постараться вовремя достать для маленького нужную только ему родную душу, что опять оставило его без желаемого попечительства. А каждая неудача, ох, как сильно ослабляла и без того не могучего жителя иного мира. Он, как провидец и знаток будущего, прекрасно знал, что минуты теперь-то его сочтены. Ангелы долго жить поодиночке в бездушном пространстве не обучены и вынуждены тоже навсегда уходить, если не выполняют своей миссии, а дальше следы их теряются и неразличимы в бескрайнем пространстве тёмных миров.
                9. Телевизор
Учёба подошла к своему логическому завершению, предстояло отгулять отпуск и ехать в далёкие южные края по полученному распределению, перед отъездом хотелось повидать по возможности всех близких родственников. Поэтому, взяв билет в областном центре, отправился к дорогой бабушке, с которой связывало розовощёкое детство, беспроблемный летний отдых, постоянное недовольство количеством съеденного с её стороны и желанием уменьшить раскармливание — с моей. Она уже четыре года, как жила одна, дед умер от ран, полученных на фронте и трудовых сельских буднях, сын, мой дядюшка, с семьёй жил на соседей улице под постоянным надзором тётушки, всегда по поводу и без оного подозревавшей своего благоверного в неуёмной любви к Бахусу. А дочка их, двоюродная сестра, уже почти десять лет работала в городе на заводе. Сама бабушка надолго покидать хозяйство не любила, а гостей же всегда привечала хлебосольно и радовалась, когда мы приезжали к ней. В этот приезд мой обнаружилась трагедия сломанного телевизора. Бедный «Горизонт» был куплен к тридцатилетию Великой Победы и служил исправно почти пятнадцать лет, но почему-то «дал дуба». На свои сорок рублей пенсии старушке реанимировать монстра казалось неразрешимой трагедией, а так хотелось дома, а не у соседки смотреть новости или редкие сериалы. Мне не приходилось до этого ремонтировать такую бытовую аппаратуру, хотя базовые знания электроники и практика восстановления магнитофонов, проигрывателей, приёмников была. Пришлось с долгими уговорами и получением в конце концов высочайшего дозволения, сложным поиском инструментов в дальнем периферийном краю приступить к процессу вдувания второй жизни в лампово-полупроводниковую технику. Вскрытие техники показало сочетанность массы неисправностей. А на следующий день, вооружившись литром крепкого «компота» домашнего производства, предстояло посещение райцентра. Не буду останавливаться, сколь усилий стоило преодолеть нежелание работников ремонтной мастерской поделиться нужными деталями, эпоху дефицита никто не отменял, но красноречие вкупе с решающим воздействием напитка привело к победе. На третий день мучений «феникс» появился из «Горизонта», к несказанной радости дорогой бабушки. Тут и без причитаний отметили приезд и окончание учёбы, а фотографиям выпускным бабушка сразу, в день приезда под образа место отрядила. Трогала «поплавок», (ромбик выданный в честь окончания ВУЗа)с приговором: «Ну, чисто орден, как у деда».
На следующий год в отпуск пожаловал к дорогой бабуле с новым, более современным и не таким тяжёлым телевизором, чем поверг её в умильно-слезливое положение духа. Так до её уезда к маме в город отремонтированный старший «Горизонт» и стоял под младшим «Рекордом», пылинки аккуратно сдувались и протирались с каждого, оба были прикрыты расписной скатёркой, расставаться ни с одним из них ей не хотелось.
                10.Прыжки
Юрка хотел хороший спортивный мотоцикл очень давно, у его отца был отлично зарекомендовавший себя, надёжный аппарат — «Ява-350» с коляской, на котором он превосходно мог ездить лет с двенадцати. Права он получил, как только стало можно, с совершеннолетием, но хотелось иметь свою технику. Поэтому, как только представился случай воплотить свою мечту в жизнь, он им, конечно, воспользовался и стал обладателем не нового, но с малым пробегом, оранжевого коня «Ч3-350». Летом он достаточно много ездил на нём и, слава богу, беды проходили стороной, что было достаточно странно: назвать его манеру ездой-то было сложно, он скорее летал. Техника скорость набирала споро и имела ограничение только неровностями дорог и ветровой сопротивляемостью, особенно проезжающим навстречу тупомордым грузовикам. Однажды, года через три после нашей последней встречи, Юра решил посетить меня, чтобы познакомить со своей новой избранницей. Жил я тогда в новом доме, километрах в пятидесяти от города, в тихом посёлке, рядом была речка, а хорошая летняя погода предрасполагала к расслаблению и отдыху на свежем воздухе. Познакомились, замариновали мясо, и я предложил им двоим поехать купаться, пока займусь дальнейшим приготовлением предстоящего вечера. Спутница его, Елена, после недолгих уговоров, сказав, что занималась мотоспортом, заняла место за рулём, и они резко, с одного заднего колеса, стартанули. Поворот к основной дороге, и её парочка, лихо перепрыгивая через тракторные колеи, преодолела в мгновение ока — так же, на одном колесе. Дорога кончилась, хорошо, никто не попался на ней, и дом стоял последним перед полем, что было бы в противном случае, можно только предполагать. Правда, параллельно дороге ехал на «Урале» наш агроном,
который при виде такого циркового номера свернул в ближайший столб и затормозился об него люлькой, так как голова его была направлена в сторону каскадёров. Юра каким-то образом извернулся и заглушил технику, плавно положив её на бок: никто физически, кроме Чезета, не пострадал. Дорожный мотоцикл, хоть и в спортивном исполнении, не предназначен для диких прыжков на заднем колесе, спицы немного прогнулись, а обод приобрел форму кривого яйца и для дальнейших передвижений на время стал непригодным. Агроном долго сидел и думал, наверное: что же это было? Всю следующую неделю посёлок только и обсуждал приезд ко мне цирковых артистов, а, так как слухи в своей жизни ещё и развиваются, трансформируясь до абсурда, вопросов я получал множество. На речку чтобы съездили, пришлось гостям выдать по велосипеду, на всякий случай, проинструктировав о безопасности езды в населённых пунктах, а техника на некоторое время затаилась в моем гараже, что никак не сказалось на дальнейшем вечере. В город их отвёз на следующий день на своей машине. С эвакуацией бедного  «росинанта» пришлось повременить, но это был другой, не менее интересный случай.