Валера Соболев про стажировку

СТАЖИРОВКА

- Попов!

- Я!

- Синицкий!

- Я!

- Соболев!

- Я!

- Сухов!.. Су-хов..! Сухов, есть?

- Здесь я… - из строя радостно прокричал, наконец, Серёга, и продолжил начатое дело ( какое – не помню ).

Так нас распределили на один из МПК, стоявших у стенки в Балтийске: давно, похоже, стоявших, т.е. не выходивших с море. И мы в море за весь срок стажировки так и не вышли, ни разу.

Зато ежедневно выходили в город погулять, посмотреть вокруг, поиграть в футбол на побережье. Непременным пунктом программы был заход в кондитерскую, где тов. Сухов неизменно покупал стакан кофе. Сначала – просто кофе, в следующий раз – двойной кофе, потом – четверной, и – наконец – рекорд: восьмерной кофе! – это, когда в один стакан кладётся восемь чайных ложек растворимого (порошкового, того ещё – советского) кофе, ложка сахара, и всё заливается кипятком. Только в такой консистенции наш друг и товарищ мог употреблять этот напиток. Продавщица впадала в ступор, мы же веселились, отпуская шутки, приколы и намёки, сами при этом ограничиваясь одним стаканом чая на всех.

Меня, как самого усидчивого, командир МПК усадил за печатную машинку. Каждый день я проводил по нескольку часов за ней: печатал приказы, инструкции, вообще всю корабельную документацию. Как же я через полгода был благодарен этому командиру, когда пошёл 3ПКМ в первый рейс после училища! Если бы я тогда ещё и печатать не умел… А так научился, и хоть с этим не испытывал проблем на пароходе.

Синицкий всё сидел на чемоданах. Ему кап-лей военной кафедры в училище обещал сократить срок стажировки вполовину, или около того, за то, что Андрей обеспечил кафедру собственного производства чертежами и рисунками корабельного вооружения. Но так и досидел до конца стажировки, и уехал вместе со всеми.

Сухов постоянно изобретал разные варианты времяпрепровождения, и, в этом смысле был самым занятым из нас. «Шило»* — это слово звучало из его уст чаще остальных.

Ну, а паханом был, конечно, дядя Валя. Он вообще не делал ничего, зато давал дельные советы, осаживал иногда Сухова, и часто проводил время за игрой в шеш-беш.

Суббота, танцы. Куда пойти? – размышляли мы, - в матросский клуб? (так ведь мы, вроде, не матросы), в офицерское собрание? – но и не офицеры. Пошли-таки к матросам. Смотрели там на нас как на зачумлённых.

Однажды вечером зашли в ресторан. Сухой закон. Как и все, заказали чай – официант принёс некое подобие коньяка в чайнике.

Вот так буднично и пролетели полтора месяца. Вернулись в Ленинград с чувством выполненного долга.