жилы глаз

Жилы глаз слепо шествовали,
И пробуждали горизонт от ран,
И увеличивали донесение мрака.

Застывшие рамки стен клокотали,
И песня заламывала руки у стен,
И глаз тормошил в бреду снесенное время.

Там, за рамками мощеных лилий,
Слепые цветы находили свои руки,
Как в первый раз, и писали на них стихи,
И пробуждались от яви, как бы забытые навсегда.

Здесь, в этом воскрешенном молчании, я угасал,
Подобно первозданному вечеру, и хобот неба протягивался,
Чтобы напоить мое видение, и увековечить эти
Губы поверх глаз.

Лилии слепо указывали на восток: это он, он молчит
Поверх безумия, это он, он щебечет в винограднике,
И сажа снимается с плеч и летит, как полководцы
Неба, усмиренные стужей.

Тихая память легла на землю и плакала,
И наводняла берега, и пела в охладевшем сердце,
Пряча слепые глаза в платочек.

Тихая стужа легла около сердца, и обняла его,
И зачала ему дитя, что будет таким же тихим и горячим,
И заблудшим в сих несметных берегах.

Тихий снег воспламенился в тишине, и проворчал что-то,
Долго ворочался, и лепетал своими проросшими руками,
И писал на своих глазах, и протягивал им свои окоченевшие  зубы.

Тихий пепел медленно думал в костре, и трепетал
Своим безмерным телом, и пугал птиц в далеком,
Недостижимом небе.