Тридцать лет спустя. Апрельское повышение цен

В Советском Союзе всё делалось по просьбам трудящихся. В октябре 1917 года по просьбам трудящихся была совершена социалистическая революция. По просьбам трудящихся ввели и отменили НЭП. Коллективизацию и индустриализацию провели по просьбам трудящихся. По просьбам трудящихся устраивали голодоморы и репрессии. В 1939 году по просьбам трудящихся задружились с Гитлером. Спустя полтора года по просьбам всё тех же трудящихся разосрались с Гитлером и задружились с проклятыми англосаксами. По просьбам трудящихся прославляли Сталина, а потом развенчали его мерзкий культ. По просьбам трудящихся скинули Хруща и построили БАМ. По просьбам трудящихся начали перестройку и реабилитировали репрессированных. И так далее.
В апреле 1991 года трудящиеся Страны Советов слёзно просили родную власть повысить розничные цены. Поскольку далее с такими смешными ценами жить было ну совершенно невозможно. Партия и правительство, как обычно, пошли навстречу многочисленным просьбам трудящихся: было принято решение о повышении цен. Всё это имело громкое и звучное название – «реформа ценообразования».
После апреля 1991 года ценовая политика в СССР и особенно – в бывшем СССР была самой разнообразной. Все бывшие республики, став независимыми государствами, пережили большие экономические трудности 1990-х годов («лихие девяностые»). Особенно в первой половине 90-х инфляция достигала неимоверных величин: в ходу были сотни тысяч и миллионы. Все успели побывать «миллионерами» и даже «миллиардерами». На фоне столь бурных событий история с апрельским 1991 года повышением цен почти совсем забылась многими из нас. Вот сейчас мы об этой истории и вспомним.
Связана она с именем Премьер-министра СССР товарища Валентина Павлова: «павловское повышение цен». Вкратце напомню хронологию и суть происходившего тогда.

К началу 1991 года ситуация в экономике СССР оценивалась как катастрофическая. В политической сфере было то же самое. Все перестроечные реформы, по сути, провалились. Перестройка продемонстрировала, что реформировать плановую экономику уже было невозможно. Для преодоления глубокого кризиса следовало принимать крутые меры. Эти меры так и назвали – «радикальная экономическая реформа». О ней заговорили впервые ещё в 1988 году, но в то время об отказе от «социалистического выбора» речь ещё не шла. Но уже во второй половине 1989 года по инициативе Партии и Правительства в стране постепенно заговорили о необходимости введения рыночных отношений в экономике. При этом подчёркивалось, что от «социалистического выбора» мы не отказываемся, а советская рыночная экономика будет исключительно регулируемой и социально направленной. И понеслось с кремлёвских трибун: «рынок!», «нам нужен рынок!», «только рынок нас спасёт!», «да здравствует рыночная экономика!», «рынок – наш спаситель!». На волшебный рынок буквально призывали молиться:

«Мы ведь знаем, какие великолепные результаты даёт рынок по всему миру. Достаточно взглянуть на опыт, да, пожалуй, и не столько на опыт, сколько на витрину супермаркетов в США, ФРГ, Японии…» (из выступления народного депутата СССР Н.Корюгина на сессии ВС СССР 28 мая 1990 года).

Как видим, Партия и Правительство (а также народны избранники) очень быстро переобулись на ходу: ещё вчера Кремль прославлял его величество ПЛАН, а уже сегодня все славят его величество РЫНОК. Поскольку прямо говорить об отказе и отходе от «социалистического выбора» пока ещё было нельзя (население следовало постепенно приучать к такой мысли), то в ход пошёл даже такой вот идеологический гибрид: «социалистический рынок»!))) Что такое рынок – никто об этом не знал. И, уж тем более никто не знал, что такое «рынок социалистический». Впрочем, в Кремле прекрасно знали – о чём говорили и что делали.

17 марта 1991 года в СССР был проведен первый и единственный всенародный референдум. Он был посвящён судьбе Союза, единого государства. Большинством голосов граждане СССР проголосовали за «обновлённый Союз», поддержав идею Горбачёва о сохранении единой страны. Буквально через пару дней после референдума было объявлено о нововведениях: 19 марта 1991 года вышел Указ Президента Союза Советских Социалистических Республик «О реформе розничных цен и социальной защите населения», а также аналогичное Постановление Кабмина СССР. Очередная правительственная «реформа» теперь касалась святая святых Советского строя – розничных цен. Стабильность розничных цен в СССР объявлялось одной из самых главных достижений социализма. «Достижение» оказалось липовым, от него теперь приходилось избавляться.

Необходимость «реформы» объяснялась тем, что розничные цены в СССР не пересматривались в течение двух-трёх десятков лет, при этом денежные доходы советских трудящихся выросли в несколько раз (средняя зарплата в 1961 году составляла 80 рублей; в 1990 году – 250 рублей). Совершенно ясно: если при этом производительность труда отставала от роста зарплаты, то это значит, что часть заработной платы советских трудящихся была просто не обеспечена товарной массой. Это были «пустые» деньги, лишние, избыточные. И даже конфискационная «павловская» денежная «реформа» не смогла «сжечь» избыточную денежную массу. Для борьбы с ней следовало принимать другие меры – радикальные. Ничего более умного и радикального, кроме банального повышения розничных цен, в Кремле не придумали. Президент и Правительство сообщили советским трудящимся следующее: цены будут повышены («либерализированы») со 2-го апреля 1991 года. «Либерализировать» розничные цены собирались на 70-200%. Чтобы скрасить советским трудящимся будни «регулируемой рыночной экономики», каждому гражданину СССР была положена выплата компенсации. Размер компенсации составлял… 60 рублей! Кроме того, на государственных предприятиях и в колхозах повышалась заработная плата (уже с апреля 1991 года средняя зарплата в СССР выросла до 495 рублей). Увеличивались также социальные выплаты: пенсии, стипендии, пособия и т.д. В целом выходила бессмысленная затея: розничные цены повышались, но при этом повышались зарплаты и выплаты. А это могло означать только одно: такая «реформа» не могла насытить товарный рынок. Так и вышло.
Зато «реформа розничных цен» озлобила население всего Советского Союза и добавила аргументов противникам Горбачёва – ельцинским «демократам».

Второго апреля 1991 года «либерализация» розничных цен началась. В газетах опубликованы таблицы со старыми и новыми ценами. «Рыночные» цены шокировали трудящихся. Приведу несколько примеров: стоимость килограмма говядины с 2 р. увеличивалась до 7 р.; масло сливочное – с 3р.50 коп. до 8 р.; десяток яиц – с 90 коп. до 1 р.80 коп.; хлеб белый – с 20 коп. до 60 коп.; колбаса молочная – с 3 р.10 коп. до 13 р.80 коп.; 1 кг чая – с 9 р. до 18 р.; костюм мужской из чистошерстяной ткани отечественный – с 200 р. до 575 р.; пинетки детские – с 85 коп. до 5 р.; проезд в автобусе – с 5 коп. до 15 коп. и так далее.
Апрельское повышение цен решили провести не с 1-го, а со второго апреля. Чтобы не начинать «рыночную реформу» в День дурака. Предоставив советскому народу 1-го апреля вдоволь повеселиться накануне «шоковой терапии». Впрочем, первого апреля никто из трудящихся не веселился. Трудящиеся носились по магазинам, пытаясь хоть что-то ещё приобрести по старой цене. Но эти усилия были напрасными: в магазинах не было НИ-ЧЕ-ГО. Если что-то и было, то оно придерживалось в подсобках и на складах. Да и торговым работникам было не до покупателей, поскольку они проводили переучёты накануне «либерализации цен».

И снова, как в январе при обмене купюр, вся скандальная слава
«реформы ценообразования» досталась товарищу Павлову. Его не проклинал только ленивый младенец. Вся страна хором и поодиночке на все лады склоняла имя Премьер-министра, называя его всяческими нехорошими словами. Впрочем, следует сказать, что товарищ Павлов имеет к апрельскому 1991 года повышению цен такое же отношение, как и любой из высоких советских правителей того периода.
Дело в том, что о необходимости реформирования розничных цен в СССР говорилось уже на протяжении нескольких лет. Причём, говорилось не только на закрытых заседаниях Политбюро, но и публично, всенародно - с высоких трибун. Вот, например, как было сказано об этом в экономической части Программы КПСС, принятой на XXVII Съезде КПСС:

«Следует совершенствовать ценообразование, с тем чтобы цены точнее отражали уровень общественно необходимых затрат, а также качество продукции и услуг, активнее стимулировали научно-технический прогресс, ресурсосбережение, улучшение технико-экономических и потребительских свойств изделий, внедрение всего нового, передового, способствовали усилению режима экономии».

Мне могут сказать, мол, ну и где здесь речь о повышении цен? Действительно, прямо о необходимости именно повышения цен здесь не сказано. Говорится только о «совершенствовании ценообразования». Однако любой, кто умел (и умеет) читать между строк, кто понимает толк в советском партийном речекряке, тот сразу поймёт – о чём здесь ведёт речь генеральный секретарь ЦК КПСС М.С.Горбачёв. Напомню, что XXVII Съезд КПСС проходил в феврале 1986 года – за пять лет до «павловского» повышения цен! Как видим, уже тогда Партия и Правительство взяли курс на «либерализацию» розничных цен, а также на «регулируемую рыночную экономику».
Если вам мало свидетельства из Программы КПСС (святейшего партийного документа!), приведу ещё один пример. Фрагмент из выступления генсека ЦК КПСС М.Горбачёва на открытии XIX  Всесоюзной партийной конференции 28 июня 1988 года:

«И конечно же многое сейчас упирается в реформу ценообразования. Я имею в виду пересмотр и оптовых, и закупочных, и розничных цен, и тарифов. Нерешённость этой проблемы очень сильно осложняет осуществление экономической реформы. Без реформы цен мы не сможем создать нормальных экономических отношений в народном хозяйстве, обеспечить обоснованную оценку затрат и результатов производства, эквивалентность в обмене товарами и услугами, стимулировать научно-технический прогресс и ресурсосбережение, нормализовать обстановку на рынке и осуществить справедливое распределение по труду. Как можно, например, наладить экономное ведение хозяйства при заниженных ценах на сырьё и топливо? Этого сделать просто нельзя.
Реформа ценообразования не может не затронуть и розничные цены, ибо они находятся в тесной связи со всей системой цен. Сегодня розничные цены на многие продукты питания, и прежде всего на мясо и молоко, значительно ниже реальных затрат на их производство и закупочных цен. Государство вынуждено покрывать эту разницу в виде дотации потребителю. Такое положение является ненормальным. Оно подрывает стимулы производства этих продуктов, порождает нерачительное отношение к ним, особенно к хлебу. Всё это мы с вами знаем, товарищи. Поэтому решать эту задачу нам просто необходимо, как бы она ни была трудна, какие бы сомнения и опасения она на первый взгляд ни вызывала. Сейчас идёт серьёзная проработка вопроса о розничных ценах. Предложения на этот счёт будут вынесены на всестороннее обсуждение народа».

Как видим, здесь генсек уже прямо и чётко говорит о том, что цены в СССР (в том числе и розничные) значительно занижены по сравнению с затратами на производство продуктов и товаров. Ликвидировать это досадное противоречие генсек предлагает самым простым путём: если цены занижены – их следует повысить! При этом генсек играет в либерала и демократа: он обещает, что предложения по поводу реформы цен будут, мол, вынесены на всестороннее обсуждение народа.
Действительно, эти предложения были вынесены на всестороннее обсуждение народа: 2-го апреля из газет советские граждане смогли узнать о принятых решениях по «либерализации розничных цен». После чего граждане «всесторонне обсудили» эти гениальные «предложения» Партии и Правительства))) Но повлиять на это решение граждане, разумеется, никак не могли.
А теперь свидетельство из закрытых некогда источников. Заседание Политбюро ЦК КПСС 3 ноября 1989 года. Говорит председатель Совета министров СССР Николай Рыжков:

«Закупки внутри страны сократились на 10%. Мы сейчас в таком же положении, как в 1928 году, когда крестьяне отказывались сдавать хлеб, и пришлось пойти на коллективизацию.
Ничего не решим, если к 1991 году не подойдём к свободным ценам. Ничего мы не достигнем при нашем по-прежнему идеологическом подходе.
Вот подняли закупочные цена на хлопок – и весь Узбекистан, весь Таджикистан от мала до велика ползают на коленях, чтобы собрать всё, до последнего кокона! Из-под палки такого не происходит».

Напомню: это ноябрь 1989 года. Ещё сажают людей за антисоветские выступления, ещё клянутся Лениным и социализмом. А в Кремле глава Советского правительства призывает отказаться от «прежнего идеологического подхода» к экономике! Он прямо говорит о том, что уже к 1991 году нужно «освободить» цены. При этом Рыжков рисует идеальную картину: ползающие на коленях советские трудящиеся, все: от мала до велика.
Как можно убедиться, правители неоднократно предупреждали советский народ о том, что розничные цены в стране вскоре будут повышены. Кто хотел и понимал - тот эти предупреждения услышал.

***

Таким вот образом второго апреля 1991 года рассыпался в прах ещё один советский миф – о «стабильных ценах» и отсутствии кризисов при социализме. Таким вот образом очередная просьба советских трудящихся была удовлетворена.

Продолжение следует