Уха. Апрель

Уха
В  течение  реки  теченье  дня
В дыханье  пряничном гвоздики,
На  берегу, почти  что  диком,
Где ты блесну бросаешь  без  меня,

На  зорьке  в  самый клёвый  час
Я  уходила  от  тебя, мельчась
На  горизонт  кровавого  восхода-
Предвестника безоблачной  погоды.

Потом  ты  вдумчиво  варил  уху,
В  дыму горчайшем  исчезая,
Перемолов прошедший день  в  труху,
Зачем, за  что? Никто  не  знает.
1.4.21
Кутерьма

Какое-то  время  спустя
Вся  боль,  что  терзала  душу,
Превратится  в  пустяк,
Слезу  как  болото  осушит.

И новой  заботой  начнет  пичкать-
Забот на  земле  полон  рот,
И  вдруг,будто  в  жизни  птичьей
Камнем на  землю влет.

И  вся   стихотворная  кутерьма
Не даст и копейки  ломанной,
Но если  минует  сума  и  тюрьма,
Молись  Пантелеймону.
2.4.21.
Симпатические чернила

                Вадиму

Ты плакал,размазывая  слёзы  кепкой,
Не  могущий  никак  попасть  в  рукав,
Под яблоней молодой  неспелой-
Кислее  любых отрав.

Но  меня  не  трогали  твои  жалобы,
Обиды  любовной  горячки,
И  падали  яблоки  незрелые  жабами
В  лужи от  головокружительной  качки.

Теперь  пишу  симпатическими  чернилами
Тебе,  в  никуда утекшему,
Мальчику плачущему,  мальчику  милому.
Никем  никогда  не  утешенному.
3.4.21.
 Истукан

Идут  стада  тучных  туч
с  небесной необъятной  кручи,
но  прорезает  острый  луч
пространство,  дразня  и  мучая.

Сосновый ветер сладок
просмоленный,
как  же мне сладить
с болью  иступленной.

Покланялась  истукану
в языческом  забытье,
забыв,  что  канут
истуканы  в  небытие...
4.4.21.
Метельное

И  было  утро,  и был  снег,
И  ты  бродил  в  снегах
По мерзлым  устьям  рек,
По безымянным  берегах.

А  я  была  необычайна,
Невидимая  в  темноте,
Ты  не  нашел меня в  отчаянье,
Меня  среди  не  тех.

...В  метельном  молодом  смятенье
По вечному  земному  кругу,
Так  и  блуждают  наши  тени,
Не  узнанные  друг  другом
5.4.21.
Железо
Не ходи  ты  на  суд нечестивых,
Поиграй-ка  ты  с  майским  жуком,
Что  жужжит  над  цветущею  сливой
На  рассвете,  ты знаешь  каком-

Ельник колкий  в  янтарных  порезах,
Вереск  стелется мягко и  кротко,
Но  стучится, как  в  прошлом,  железно
Век в незапертые  ворота.

Не ходи  ты  на  суд нечестивых-
Приведут  по  кандальной дороге,
Где  столбы  верстовые криво
Месяц  режет  лучом  двурогий.
6.4.21.

Самоубийца
Луна  встает  то  на попа,
А  то  ребром,
Твой голос в  толще  сна  пропал,
Ушел в  небесный гром.

Личинкою  мушиной на  окне
Восходит  бытие,
И  по  своей,  и  по  чужой вине
мне  не  придти  к тебе.

Я  помню как  в  рыданье  плечи
Бессильно  содрогала  ложь,
В холодном море  человечьем,
В  смирение  почти  овечьем,
Вдруг  стало  невтерпеж...

7.4.21.

Сновиденье

Возница возникал  внезапно
из-за бугра багрового безмолвья,
азалия  цвела  азартно
напитанная  волчьей  кровью.

Сотрет  гроза  утерянное  утро,
утопит дух волчатины вручную,
запамятав  всю мудрость  любомудров,
в  цветах  под  звездами  ночую.

Целительно  цепляют когти  розы,
в  конце  пути  развалины  в тумане,
полощат  как  белье  плакучие  березы
рыдающие  кроны зыбкой  ранью.
8.4.21.

Уголь
Ты  принес  мне  за пазухой уголь
В  конце  сентября, подслащенного прелью,
Дни,  теснимые   ночью на  убыль,
Шли  под птичьи  прощальные  трели.

В  осень  ту  всё сороки  кричали,
Упреждая, по  кольям  ограды,
О грядущей  незримой  печали,
Той с  которой не  может  быть  сладу.

Мы  таскали  поленья  для топки,
Хохотали  бездумно  и  пылко,
Разливая  вино  из  бутылки,
Дождь бил  палые листья  торопко.
9.4.21.

Ликуй, Исайя
В  осколках  битых  смыслов
Губа  в  порезах
ХХ век, как  смылся
Толпой  нетрезвой.

За  головой  своей уплыл
По  -рыбьи
От нумерованных  могил
Серпастой  глыбы.

Незыблемость багровых дат,
Как  дым  истает,
Как многие  века  подряд,
Ликуй,  Исайя.
10.4.21.

Доколи?
Концы  с  концами  по  копейке
Свести теперь  едва ли,
Среди размётанной  Помпеи-
Россиюшки  в  обвале...

Руины крестит чёрная  старуха.
Дождь  заливает  паперть,
Вымаливает  умирить разруху
Божью Матерь.

Несутся  мимо  вольво и  тойоты,
И лексусы, и  траурные  джипы,
Насытившие плоть до  рвоты...


О, Господи, хоть  знаком  покажи Ты
В  вечерних  небесах над  полем,-
"Доколи?"
11.4.21.

Рассеянность
Всем разнотравьем  пряным
Пойду, осокою порежусь,
Смешливой  и босой крестьянкой,
Латать худые  мрежи.

А  ночью  крышу разберу
Из  кровли  камышовой
И  небом  звездным  надышусь
В  молитве  из  трущобы.

Благословен  еси  Господь,
Благослови  поля  засеянные,
В  душе  плевелы  прополоть,
С  плодами  не  смешать  рассеянно.
12.4.21.

Грачи прилетели
Безнадежною беженкой  туда, где  пырей
Под  заборами  манит  укрыться,
От бледнеющей  похоти  упырей,
Завладевших  без  боя  столицей,

Уведут  меня  к  звездам  ночные  поля,
По  которым  младенческий  запах
Источает  медово  сырая  земля
Под сияньем  с  востока  на  запад.

Голодает  весна в  подвенечных  цветах,
Умиряет  ветра  брачный  колокол,
Крестным  ходом идёт, пустоту  разметав,
Что  царила   вокруг  да  около.

Птицы Божьи  поверх городских  мятежей,
Прошлогодние  гнезда грачьи,
У  грядущего на  стороже,
В  кронах  наново переиначат.

13.4.21.

Воля
Серебро  моих  рек
И  плёсов лучистость-
Всё дано   не  на  век
Милостью  Пречистой.

Я в  нечистых ночах,
В сигаретных  спорах,
Чаркой  мозг помрачая,
Взгляд  небесный  с  укором,
Будто    не  замечала,
Заливаясь    стихом,
Пламенея  речами,

Покаянье  отодвинув на  потом.

...Но  прожгло мне  душу  солью,
Зажимаю крестик я  в  горсти
Господи,  прости  прости,
Господи!  Руководи  моею волей.
14.4.21.

Древнее
Ты  теперь  не скажешь,-
                Как  же  хороша,
Я  к  полям  весенним,
               не к тебе  пришла!
Ветер  мои  кудри гладит,
                теребя
Жить  учиться весело
               в  мире  без  тебя.

Хрисеидой*  брошенною
                древним  Римом
звездною порошею
           пролетаю  мимо.

*Агамемнон отказался от своей пленницы Хрисеиды,
отнял у Ахилла Брисеиду.
15.4.21.

Ария Татьяны
Уже  и природа  не  плачет  по тебе,
Ощерился лес  весенний  голо,
Будешь таскать  теперь
Без  меня  свою буйную голову,

Помню,как  рванешь  струну полупьяно,
Кудри  вскинешь - пальцы в  кровь
И  запоешь  на  стихи  Губанова
Про  одиночество  да  любовь.

А я  тем  временем спала  со  священником,
С  тем,перед которым  ты  душу  исповедовал,
Это  было  моё отмщение,
Кому,За  что?  Не  ведаю.
16.4.21.

С чужого плеча
и  Афродита  каменная
                в  нише,
И  топот суеты
            на  голубиной  крыше,
И  нарождающийся  сад
                под новолуньем,
и  облака в  мохнатом
                беге  куньем-
Все  существует
            в  мысли  о  Тебе,
И сжатье  систолы
           в  преддверье  бед,
 И  равнодушное
            движение  комет.
Но  отчего  так
             хочется  кричать
в  ночи с  чужого,
            кажется,  плеча.
17.4.21
Китеж
Ты  читал  стихи  по дешевым  харчевням,
Напиваясь, но  Господу  внемля,

Психушки ждали  тебя хлорные,
Ты  с детства  химию  не  доучил,

И  шли  демонстрации  покорные,
И  восславлять  не  хватало  чернил.

А  твоя  чернильница - вскрытые  вены
Грезил  ты  о стране  убиенной
И  видел башенки  Китежа -  когда пил...

Ох,  кручинушка - головушка
Русь  ты  моря  сермяжная посконная,
Когда ж  задохнётся  злобушка
Под  песню  твою  похоронную?
18.4.21.

Кто-то
кто-то  голову  ломает
над  пустотой  торричеллевой
кто-то себя  теряя
продает  яблоки  моченые

кто-то  кукушке  вторит
ноты записывает  в чёрную
кто-то  Бога  молит,
не  веря  атеистам  учёным.

кто-то   ревностью  исходит,
став  седым  под  утро,
а  кто-то  в йоге на  пароходе
расслабился  в  гиамудрии.

кто-то  храмы  рушит
что б  свинопой  прорыть-
каждый  готовит  душу
к главному отплытию...
19.4.21.
"Калинка"
Влагой  пахло  на  дачной  террасе,
Луч луны все  старался  пропять
То,  что  ты на  холсте  разукрасил,
Повернув  перспективу  вспять.

Утопала в   жасмине  терраса,
Пел "Калинку"  сосед, пьяный в  нуль,
Не вернуть   теперь, как ни старайся,
Тот цветной  беззаботный  июль.
  20.4.21.

Заговор
Как бы  мне  на  Рождество  заснут,
На  Благовещенье  проснуться.
В  родники  оттаявшие  окунуться
Вместе  с пляскою  воробьиною
Поджидать  восход  травы  ворожбиный.


Что бы, если  гнуться, только в  радугу
Пусть  пророчит  мне  сутемень  колдовная
Только умиление,  слёзы  радости.
Серы  мои  оченьки, чернЫ брови
Жизни,  жизни  хочется  да  с любовью.
21.4.21.

Чернозём
Месяц  ушел  на  запад,
а мне  на  просторах  стыть-
почву  проклюнет  сныть,
мерзлых  осин  запах.

Нет,  не  откосить
от пашен твоих, Россия,
черных  грачей  чернозем,
березы  в  воде  босые.

Китайцам  в  вечный  заем
тайгу  твою, недра  Сибири...

Видно  поистребили
лучшую  часть  населенья
грохотом  идеологий.
Брошенные  селенья
скошенные  двурогим.
22.4.21.

Поэту

Тогда  стальные  гимны
над  больницей,  где  ты  лежал
у  батареи
неслись  по  ветру  с  костяными  лицами
литаврами  сияли,  но  не  грели.

Тебя  везли  на санках  в  баню,
и  ты  все  пел из  кинофильма,
а  люд рабочий харкал  бранью-
всё в  сторону  дворца  Каифы.

Прости  меня,  я виновата
перед  твоим  бездонным  детством,
под звуки песен, хрипы  мата,
затейливым планиды средством

создать  поэта в  полном  смысле,
чьи  строки  расщепляют атом
под драгоценным  коромыслом,
небесным  платом.
23.4.21.

Правда
..." Есть час, когда надобно без фальши
сказать во всем величье Да иль Нет."
Константинос Кавафис, пер. А. Величанского

Так  и не  решил  ты  жить ли?
Казалось  все  тебе,-Не  слишком ли?
Когда  высвечивала  вспышкой
Зарница  над  сторожевыми  вышками.

А я  бежала  по  седым , полям
По оглушительной полыни,
Но  раскололось  наше  солнце  пополам
И  в  море  рушась,  хлынуло.

В  суждениях  ты был  примерно  здрав
Молил смирить африканизмы  страсти
А я  ловила,  голову  задрав
И  радость,  и напасти...

Мы  не  нашли единственный  тот  час,
Который  открывает  правду=
Согбенную, слепую, без прикрас,
С  которой  никому  нет сладу.
24.4.21.

Глухари
По  дороге  расплывшейся,глиняной
Я  в  косые  дожди  эмигрирую
От того,  что  зовут  любовью
Я  резные  ставни  закрою...

И  гулять  стану  с  собственной  тенью
Задыхаться  в стихотворенье,
Рисовать по картону  сангиной,
И  молиться молитвой  старинной

При сияющем  в  ночь  стеарине.
Глухари  там  неистово  глохнут,
И  подсолнухи  светятся  охрой.
25.4.21.
Накануне
Стучал  в стекло  весенний  дождь,  лютуя
Стучал в  тазы  военной  медью
Сидел в  избе  ты, голову  понуря
С  повадкою медведя...

Скопились  на шкафах  скульптуры,
Смотрели  на  тебя  незряче,
Убитого  медведя  шкура,
Стелилась, пол  досчатый  пряча.

И  незаконная  двухстволка
Спасительные  шомпол и  пыжи,
И  невозможность  исполненья  долга
Кому?  Зачем?  Господь,  скажи.
26.4.21.

На заре
На заре человеческой совести,
В Назарете родиться -на муки.
Нет страшней и позорнее повести
Чем пропятые ржавчиной руки
Человеком безумным Богу

Будет тысячи лет блуждать теперь
По кровавым дорогам
Как подраненный жадный зверь-.
Беспризорный, убогий.
27 4 .21.
К Чаадаеву
Моя бабка  была  острожницей,
ночь  над ней  звездопад  прошил,
а  вторая  абстрактной  художницей
с  ней на  Масловке скульптор  грешил.

Ну,  а  третью в бараний  рог
доконала  колхозная  новь,
а четвертую брал, кто  мог
все  искала большую любовь.

Ну,  а  я  королева  психушки
из палаты для буйных, где душно
по  сто  раз  спотыкаюсь на  дню
Чаадаеву  письма  пишу,
голубям  за  окошком  крошу,
почтарям  прилетающим  даром,
получаю  в  ответ, мол, Сударыня.
 Прямодушие   в вас я ценю...
28.4.21.

На гибель Маяковского
Залатали  над тобою
 солнце  ураганы,
Ты  в  безмерье
отварил разбитым  кулаком
Проржавевшие  нездешние  двери,
Недоступные  уркаганам,
не  задумываясь
больше
ни  о ком.
Соляные  столбы
вдоль  дорог бесцельных,
Заиграться  звездной  пылью
  и   уснуть
С  грудью  поэтовой
простреленной,
Унеся  с  собой
          земную жуть.

29.4.21.

Паранойя
Всё  думали- но мы  -то  увильнем,
Тогда  еще  ты  звал  меня  царицей,
Не  будем  рассекречены  огнем
Закатным, на решетчатой границе.

Любили  тьму  тогда  до  спазма
В  укрывище,  иль  скрытке,
И  нежной,  и  трагичной разом
Была  твоя  улыбка.

Но  созревали  яблоки  раздора,
В  запущенном,  некошеном  саду,
Пока пылился на  замке  Пандоры,
Весь  в  паутине,  ящик  на  беду.

Сломался  невзначай  замок,
Тобой  подаренной  Камеи,
И  соловей вдруг, не  допев,  замолк,
И  ясно  стало  мне,  что  каменею,
 
Что  места  недостало  нам
В спасительном Ковчеге Ноя,
Что  проведеньем  брошены  на  срам,
На  милость паранойи.
30.4.21.