Был город белый...

Был город белый, белее пены
И жили в городе одноверы
На самом краешке ойкумены
В каком-то веке до нашей эры.

Одним на всех умывались морем,
В густое небо врастая кожей,
Себя единым кромсали горем
И умирали от одного же.

Подруг любили среди прибоя
И поднимали судьбу на плечи,
А мертвецов хоронили стоя,
Чтоб к небу было тянуться легче.

Одно и то же давали имя
Зачатой дочке и синим вёснам,
А с ними вровень, а вровень с ними
Мерцали звёзды на мокрых вёслах.

Хворать ложились не к тёплым жёнам —
Куда-то в поле, в траву ковылью,
Чтоб сразу сделаться смолью жжёной,
Сухою веткой, морскою пылью.

А хлеб они заедали словом
И говорили всегда "спасибо"
Великой рыбе, когда с уловом
К ним приходила большая рыба.

А в дни, когда горизонт был сломан
Багровой тучей, пришедшей с тыла,
Под шелест звёздный, под птичий гомон
Большая рыба им говорила

О том, что вечность не знает меры,
Что жизнь прекрасна повадкой пёсьей,
Что так бывало до нашей эры.
До нашей эры. И сразу после.