Виноградова Евленья. Входные двери. Рус. Бел

Двери входные облиты теплом
солнца закатного, - запад в фаворе!
В прериях наших обильно мело,
вот и невольно всегда на запоре
калитка-калека. Дрожит её плоть, -
старость - не радость, - осела и плачет:
"Только толкать и пинать! Да колоть
лёд каждый день подо мной! А иначе
Вы не умеете?.. Я вам служу
лет уже тридцать прилежно и кряду.
Всем натянули сегодня вожжу, -
нету деньжат... а чинить, всё же, надо."

"Да", - отвечаю калитке, и лом
сразу в руках будто преобразился, -
хоть он и весит под девять кило, -
тут же змеюкою в небушко взвился!

Так его стала терзать и терзать!
Словно бы он - аж глава государства.
... Быстро устала... вспотели глаза...
лбом прикоснулась к дверям... "Благодарствуй"...

Дзверы ўваходныя абліты цяплом
 
Дзверы ўваходныя абліты цяплом
сонца заходняга, - захад у фаворы!
У прэрыях нашых багата мяло,
вось і мімаволі заўсёды на завале
брамка-калека. Дрыжыць яе цела, -
старасць - не радасць, - асела і плача:
"Толькі пхаць і штурхаць! Ды калоць
лёд кожны дзень  мой! А інакш
Вы не ўмееце?.. Я вам служу
лёт ужо трыццаць старанна і запар.
Усім нацягнулі сёння ляйчыну, -
няма грашанят... а чыніць, усё ж, трэба."

"Так", - адказваю брамцы, і крышан
адразу ў руках быццам змяніўся, -
хоць ён і важыць пад дзевяць кіло, -
тут жа змеюкою ў небушка ўзвіўся!

Так яго стала раздзіраць і раздзіраць!
Нібы б ён - аж частка дзяржавы.
... Хутка стамілася... змакрэлі вочы...
ілбом дакранулася да дзвярэй... "Дзякуй"...

   Перевод Максима Троянович