Лейбниц об идеи и душе

     Филалет. Не правда ли, что идея есть объект мышления?

     Теофил. Я готов согласиться с этим, если мы будем помнить, что это непосредственный внутренний объект и что этот объект есть выражение природы или качества вещей. Если бы идея была формой мышления, то она возникала бы и исчезала вместе с соответствующими ей актуальными мыслями; но, будучи объектом мышления, она может и предшествовать мысли и следовать за ней.
     Внешние чувственные объекты опосредованны, поскольку они не могу действовать непосредственно на душу. Один только Бог есть непосредственный внешний объект. Можно было бы сказать, что сама душа есть свой непосредственный внутренний объект, но лишь постольку, поскольку она содержит в себе идеи или то, что соответствует вещам, ибо душа есть некий микрокосм, в котором отчётливые идеи являются представлением бога, а неотчётливые - представлением вселенной.

        Г. В. Лейьниц. Новые опыты человеческого разума.


     Что скрыто за этими словами? За этими отточенными, как лезвие бритвы фразами?
    Гениальная мысль о том, что наши идеи никак не могу быть приравнены к нашим мыслям, последние являются лишь действиями души, а первые - условиями её действий.
    Собственно душа это и есть скопище идей - не проснувшихся до тех пор, пока она не начинает какого-либо восприятия. Мысли же осуществляют переходы от одного восприятия к другому, их переработку, их синтез, возведённый к какой-то идеи. Здесь идеи - начала и концы - они уже заложены в нас, как наша живая душа, и к ним мы приходим, если верно осуществляем сам процесс познания. От них идём и к ним приходим.
    Всё, что происходит в познании, происходит между этими полюсами - неосознанные идеи тоже опосредуют наше познание, то есть тоже вступают в игру, хотя и незаметно, и вся существенная разница заключается не в том, чтобы нашему познанию быть голо самому - по себе самому, как думают о нём многие, а в том, осознанные ли или же неосознанные идеи его опосредуют.
    Разум и мысли, опосредованные осознанными ясно и отчётливо идеями - гениальны. Они проникают на одинаковую глубину, как вовне, так и внутрь. Разум же, чьи мысли опосредствуются неосознанной идеей - двоится в самом себе и не знает где именно и чего он ищет. Такой двоящийся разум считает, что идеи приходят к нему извне, а сам он не таков, но тут же он вдруг с удивлением обнаруживает, что многие идеи возникают в нём путём рефлексии над самим собой. Он запутывается и не знает что ему делать с этим противоречием.
   Когда Лейбниц начал свой неспешный спор-беседу с Локком, то Локк находился как раз в таком состоянии запутанного в происхождении идей разума. Перед Лейбницем стояла задача ясно показать, что наша душа сама есть сгусток идей, что таковой её создала природа - заранее и до нас, и что она поэтому не может быть абсолютно чистой доской при своём рождении, как считал Локк.
   Локк и его сторонники утверждали, что в душе нет ничего, чего бы ни было в чувствах. Лейбниц в ответ на это шутил, что в душе действительно невозможно найти ничего такого, что не было бы туда доставлено чувствами, кроме... и это "кроме" было решающим - кроме самой души!!! Лейбниц намекал - что если вы говорите о содержимом, то вы правы, но если вы этим содержимым хотите охватить саму душу, то вы моментально упускаете самое существенное в ней.
   Ни чувства, ни опыт не способны свернуть бесконечный ряд в необходимость. Именно идеи оперируют рядами мыслей и чувств, и соответственно, мы ничего бы не знали с необходимостью, если бы в нас не было идей. К примеру, идеи самой необходимости)))
   И Лейбниц разворачивался и показывал на животных - посмотрите на них, их чувства не хуже наших, а то и лучше, они владеют каким-то минимумом опыта - так неужели мы отличаемся от них лишь большим количеством опыта? Животное так легко обмануть - достаточно подменить или поменять ему условия его опыта. Но человек в этот момент говорит себе лишь "ага" - всё только начинается - наконец-то начинается самое интересное!
   Мы все, как человеческие существа, все - идейные, и мы идейные не потому что мы - идеалисты. А потому что жизнь и её принцип - душа, и эта душа это идея. Можно сказать жизнь, можно сказать душа, а можно сказать перед нами идея - и вот под разными наклонами мы скажем одно и тоже.
   Идея не есть бесконечный последовательный ряд восприятий или состояний, идея есть отношение между этими рядами. И она сама как интегрирует, синтезирует пределы наших состояний, так и продуцирует новые бесконечные ряды мыслительных действий, соответствующих сложным образом этим рядам состояний. Идеи это основные операторы и сингулярности нашей души.
   Похоже ли это на Платона? По общему духу - да, но по разработке далеко опережает его, так как идеи Лейбниц уже рассматривает как внутренние объекты и субъекты души. Платон видел их через внешние образы. Лейбниц читает их уже в самой душе. Это гигантский скачок, но он является одновременно и продолжением старой бытийной мысли Платона - мы знаем то, что мы познаём, мы знаем идеи, но может быть не потому. что уже переживали их, а потому что они находятся в нас самих.
   Микрокосмос соответствует макрокосмосу, который безошибочно лицезрел Платон. Но настало время и микрокосмоса, нужно дать и ему слово.