Jedem das Seine

Был приговор, конечно, вздорен:
Дружки Мамаев и Кокорин,
Причём не просто пацаны,
А фавориты всей страны,

Не кто-нибудь, а футболисты,
А футболист и в прошлый век,
И в наш в сознанье нашем чистом
Уже почти – сверхчеловек,

Напились в стельку… нет, в дрезину,
Отметить дружбы годовщину
Решили – как же тут не пить  –
И трёх мужчин им не избить?!

Один похож был на монгола,
Его открытый гневно рот
Ждал не чего-нибудь, а гола,
Как ждёт удара створ ворот.

Ему бы шастать по аулам!
И гол ему Кокорин стулом,
Не разобравшись сгоряча,
Забил, раз не было мяча.

Но, если честно разобраться,
Кокорин бил, как патриот,
Раз случай выпал оказаться
Ему у вражеских ворот!..

Как бывший зек скажу: в Союзе
За стул, им взятый как оружье
И совершенье прочих бед
Он получил бы восемь лет.

А тут судья ему, бедняжке,
С трудом дал самый малый срок:
«Народ» весь требовал поблажки!..
И столько ж получил дружок.

Страна вся погрузилась в траур,
Лишились судьи прежних аур,
Уж им читали приговор:
«Позор юстиции! Позор!»

Кричали видные фанаты:
«В отечество загнали кол!
Ну кто теперь в ворота НАТО
Забьёт победный звёздный гол?!»

Но вот попали в лагерь оба,
На них моя почти что роба,
Но общий у ребят режим!
Сравнить со строгим ли моим?!

На общем всё здесь, как в Союзе,
Нормальный отдых, а еда,
Не как у нас – помойка в пузе,
А жизни полнота всегда.

Посылки – без ограниченья,
Работа – «пыль сдувать с печенья»:
Так зеки говорят, когда
У них нет тяжкого труда.

Санчасть, а там библиотека,
И спортплощадки, и футбол,
Всё от властей для человека,
Коль он в объятья к ним пришёл!..

Братвы пред ними умиленье,
Начальников благоволенье,
Голы дано им забивать,
Чтоб должной формы не терять.

Как на картинке всё лубочной!..
И вот их «за примерный труд»
На волю вольную досрочно
Российский выпускает суд.

Прочь, либералы-экстремисты!
Теперь-то наши судьи чисты,
Напялил ауру «народ»
На них, хоть задом наперёд…

На общий тот режим банальный
За оскорбление царя
Теперь попал хитрец Навальный,
Холопы шепчут: «Нет, не зря!

На то нам власть дана от Бога,
Чтоб царь наказывал нас строго,
И не сажал бы, а порол,
Как будто забивая гол… –

Тьфу! – ум нам в задние ворота,
Чтобы дошло до нас слегка,
Что для прозренья патриота
Нужна нам твёрдая рука.

От разговоров о свободе
Измена ширится в народе,
По наущению врагов
Он всюду видит власть воров».

Но на режим хороший общий
Попал Навальный  – повезло!
Ан нет! Там что ни зек, то тощий
Страдалец, бледный, точно зло.

За три минуты – завтрак, ужин,
От той жратвы желудок сужен,
Обед у них всего за пять,
Из кружки – четверым хлебать:

«Авось, туберкулёз Навальный
Подхватит или лучше СПИД,
Убийством русским идеальным
Его сама судьба сразит!»

Его там эти анти-люди
Лишеньем сна пытают – будят
Средь ночи ровно восемь раз,
При этом точно через час…

Боль в позвоночнике… хромает,
С трудом стал ногу волочить,
Ему лишь сгинуть помогают
В халатах белых палачи…       

Россия неисповедима:
В ней существуют три режима:
Один в Кремле врагам на страх,
Два общих в тюрьмах-лагерях.

Один – для избранных красавцев,
Чуть расшалившихся ребят,
Второй для истинных мерзавцев,
Что скрепы властные крушат.

Режимы мягкие – любимцам,
Режимы жуткие – гнобимцам,
Хотя и тот, и тот режим
С названьем числится одним.

Царю немецкий, вроде, ведом,
Решил, что следовать не грех
В России изреченью «Jedem
Das Seine», это Третий Рейх  *)

Такую выдвинул доктрину
Как мысли дьявольской вершину,
Что значит «Каждому своё»:
«Ты футболист – тебе твоё,

Тебе ж, Навальный, для утехи –
Твоё, тебя мы в пыль сотрём,
Представь себе, объявлен в Рейхе
Ты личным фюрера врагом».


28-29 марта 2021 г.
(21:21-0:48).
Москва Люб.
----------------------------------------------
*) произносится по-немецки: [йе'дэм дас зай'нэ]