Летний сад

Лунный свет сумел пробиться,
В лужах стылый рафинад,
Как в ажурной клетке птица,
До весны спит Летний сад.

По аллеям бродят тени
Старых клёнов и дубов,
Словно сотни привидений
Встали ночью из гробов.

Подняла поземку вьюга,
Тени выстроились в круг,
Пётр Первый и супруга
Здесь проводят свой досуг.

Хлещут снежные заряды
По напыщенным кустам,-
Блещут пышные наряды,
Кавалеры кружат дам.

На скамейке у Фонтанки
Обозначился сугроб,..
Или гость, устав от пьянки,
Под деревьями прилёг?

Летний сад, покрытый тайной
В ожидании весны,
Тихо спит, а я случайно
Смог его увидеть сны...

PS С. Шубинский При Петре в Летнем саду почти каждую неделю про­исходили гулянья, на которые были обязаны являться, без исключения, все Петербургские жители высшего и сред­него сословий. Общественными развлечениями Петр надеялся скорее всего изменить некоторые устарелые формы русского семейного быта, ввести простоту и бесцеремон­ность в отношениях между мужчинами и женщинами и смягчить грубость и полудикость тогдашних нравов. Понятно, что общество, двинутое вперед против воли и желания, не могло сразу отрешиться от своих стародав­них обычаев и, заимствовав лишь наружный лоск евро­пейской светскости, продолжало еще сохранять предрас­судки и предания старины. Поэтому во всех обществен­ных развлечениях петровского времени видна какая-то странная смесь натянутого немецкого этикета с разгулом прежнего барства, часто оскорбляющего не только чувст­во простого приличия, но и человеческого достоинства. Главнейшим условием тогдашних празднеств было пьян­ство, доведенное до последней степени, следовательно, со всеми последствиями, которые сопровождают его у людей неразвитых, приученных давать волю своим животным инстинктам. […] В назначенный для гулянья в саду день, на одном из бастионов Петропавловской крепости, с утра, выставлялся желтый флаг с изображением орла, держав­шего в когтях четыре моря. В пятом же часу пополудни производилось несколько пушечных выстрелов. По по­следнему сигналу все чиновные особы, дворяне, канце­лярские служители, корабельные мастера и даже ино­странные матросы должны были спешить в сад. Посети­тели, большею частью, приезжали в лодках и, привязав их к кольям на берегу Невы, взбирались по узкой тропинке к средней галерее, где уже находилась императрица и ве­ликие княжны, которые, держась старинного правила, встречали гостей и подносили почетнейшим из них по чарке водки или стакану вина. Откланявшись государыне, посетители отправлялись приветствовать государя, сидев­шего на своем обычном месте, у фонтана на шкиперской площадке, за столом, уставленным табаком, трубками, ста­канами и бутылками с вином. Желая подать собою при­мер непринужденности и простоты в обращении, импера­тор, отбросив всякий этикет, обходился со всеми как с равными. По приглашению его некоторые из гостей сади­лись играть с ним в шашки или беседовать, а остальные рассыпались по аллеям, осматривали зверинец и птичник или шли на Царицын луг слушать музыку, состоявшую из нескольких труб, фаготов, валторн, гобоев и литавр. Ка­пельмейстер из солдат, ради порядка и большей верности, бил такт в огромный турецкий барабан и нередко считал четверти, отчего и сам не всегда попадал в темп. Впрочем, расположение к музыке было так незначительно, что пуб­лика обращала все свое внимание только на ловкость и действительность мер распорядительного капельмейстера, да и слушателей бывало весьма немного… В шесть часов являлись в сад несколько гвардейских солдат с носилками, на которых был поставлен огромный ушат, наполненный простым вином. Обходя посетителей, солдаты подносили каждому ковш величиной с большой стакан и просили вы­пить за здоровье царя. Отказывавшийся почему-либо при­нять ковш был принуждаем к тому насильно майорами гвардии, нарочно для этой цели следовавшими за ушатом. Даже дамы не были изъяты от такой, крайне неприятной, обязанности, потому что сама императрица прежде всех брала ковш и отпивала из него несколько глотков вина. Затем сад запирался и никто из гостей не мог уже с этой минуты покинуть собрание без личного на то позволения царя. В боковых галереях накрывались столы с разными холодными закусками, напитками и сластями, а в отдален­ных аллеях ставились бочки с пивом и водкой. С наступ­лением вечера сад освещался разноцветными фонарями и начинались танцы на дамской площадке, а в дурную пого­ду на средней галерее. […] Во время танцев дамы были угощаемы чаем, кофеем, медом и миндальным молоком; лимонад, оршад и в особенности шоколад считались ред­костью и подавались только на торжественных пирах. Что касается мужчин, то им беспрерывно подносили пиво и вино, так что к концу вечера большая часть их непременно напивалась допьяна. Гулянье заключалось обыкновенно фейерверком или, как его называли тогда, «огненною поте­хою», сожигаемою под руководством самого царя, на судах, расположенных по Неве. После фейерверка ворота сада от­пирались и посетители могли расходиться по домам

Источник: