Птицееды

Он наблюдал за ней издалека,
За сорванным в июле лепестком,
И слишком долго вспоминал потом
Последний детский взмах её крыла
И невозможность повернуть назад.
Старанием бразильских офицеров
Гнездо на дереве пошло на спад.
Не содрогался милый птичий взгляд,
И яд слюной закапал с хелицеров.

Из норы вылезала нога за ногой
Безобразная форма сиамской ладони.
Вылезал плотоядный, голодный и злой
Результат не ошибки,
природной иронии.
Его брюхо покрыто торчащей щетиной,
Его липкие лапы стремились к добыче,
И минута была отвратительно длинной
Для неё, что молчала, почти что не хныча.

Эта туша брела не спеша,
Наслаждаясь единым исходом,
Его птица, почти не дыша,
На секунду взглянув к небосводам,
Полетела!.. Почти улетела,
Но охотник всегда наготове,
Он вонзил два клыка, возжелав птичьей крови,
И закрыло ей свет волосатое тело.

Офицеры глядели на эту картину,
Приподняв свои верхние губы,
И майор вдруг сказал, осознав их кручину:
«До чего ж птицееды вы глупы!
Я смотрю в твои восемь бездушных глазищ
И мне кажется ты не живой,
Мне противен твой, братец, паучий покой,
Разве стаи на небе лишь стол мясных пищ?
Эти галочки малые, звонко пищащие,
Неотъемлемы в жизни простых дикарей,
Приземлитесь на миг, всё куда-то летящие,
И, пожалуйста, спойте для грешных людей».

Вдруг капрал, угождая майору, наверно,
Подошёл к царю мрака, что сыт был вполне,
Подошёл и сказал ему «Vai pro inferno»,
И размазал его по древесной коре.

(Vai pro inferno – Иди в ад)