Эдуард Рубенович Сукиасян

" Ну что, Суворова, книгу новую написала? Где?! Принесла? Мне?!" Такими словами  каждый раз приветствовал меня Эдуард Рубенович Сукиасян на  профессиональных конференциях или других столичных мероприятиях, где обычно встречается большое количество знакомых людей из библиотечного сообщества, знающих друг про друга или друг друга не первый год.
     С Эдуардом Рубеновичем меня свела судьба совершенно случайно. Приехав из провинциального Калинина в Москву навсегда в конце восьмидесятых годов, я активно погрузилась в самообразование. "А что ещё делать в декретном отпуске?" -- спросите вы. Закончила базовый курс стенографии, Высшие государственные заочные курсы иностранных языков (английского и французского после Калининского государственного университета показалось мне мало, полюбила ещё и испанский). По протекции моей соседки по дому, которая работала в "Ленинке", (не буду скрывать, "с улицы" в отдел иностранного комплектования не брали), пришла на полставки работать редактором со странами Латинской Америки, Испании, Португалии в сектор международного книгообмена. "Наша-то телятя быка съела," -- шутила моя мама, хвастаясь своим сослуживцам. Да, работать в то время в Государственной библиотеке СССР имени В.И. Ленина -- это вам не что-нибудь. Бренд "Ленинка", как сейчас говорят, внушал огромное уважение и к самой библиотеке, и к тем, кто в ней работал. С каждым месяцем я всё больше понимала, что не хватает мне  профессиональных библиотечных знаний, потому попросила руководство отдела, а в ту пору "верховным жрецом книгообмена" был Борис Петрович Каневский,(ещё одно имя, вписанное золотыми буквами в историю Великой библиотеки), разрешить поучиться на Высших библиотечных курсах при "Ленинке". Туда принимали сотрудников с высшим непрофильным, так скажем,образованием, чтобы за учебный год дать им знания об истории библиотечного дела,основах библиографоведения и книговедения, библиотечной профессии, обучить навыкам каталогизации и систематизации документов.
       Эдуард Рубенович Сукиасян был одним из ведущих преподавателей на  Высших библиотечных курсах, очень дотошным дядькой, как мы тогда считали, который давал сложные задания на практических занятиях, зная всё и вся про УДК и ББК, развивая библиотечно-библиографическую классификацию всю свою жизнь, улучшая и актуализируя её, любя как родное дитя, которое никому не дашь в обиду ни при каких обстоятельствах.
      На выпускных экзаменах Эдуард Рубенович устроил нам, взрослым мамочкам, настоящую  "ловушку". Дабы мы не списывали, а думали своим умом, он заставил приёмную комиссию сесть позади нас за длинный стол, чтобы преподаватели видели только наши спины и пустые ящики столов, куда уже нельзя было положить ни учебника, ни шпаргалки. Ведь все были на виду! Мы трепетали -- ББК давалась нам, гуманитариям и негуманитариям, с большим трудом, разобраться, сколько точек надо поставить после основной индекса для того или иного сборника мог бы только специалист, отработавший не один десяток лет в отделе каталогизации. Эдуард Рубенович "хитрым лисом" ходил в проходах между столами и нежным голосом спрашивал у каждого:" Ну, получается? Дай, посмотрю. Чем помочь?" И помогал.
        Через много лет, когда я уже стала кандидатом педагогических наук и заведовала научно-исследовательским и научно-методическим отделом Центральной универсальной научной библиотеки им. Н.А. Некрасова -- главным методическим центром для публичных библиотек города Москвы, Эдуард Рубенович Сукиасян был любимым лектором на наших "открытых лекциях", которые мы, впрочем,начали проводить даже раньше, чем телеканал "Культура", с доброй подачи идеи тогдашнего опытного директора "Некрасовки" Светланы Николаевны Просековой. Эдуард Рубенович был великим рассказчиком, и это не просто слова. Он умел настолько интересно совместить теорию с жизнью, практические основы библиотечного дела с яркими и живыми воспоминаниями от своих профессиональных поездок в зарубежные страны. Эдуард Рубенович объехал всю нашу страну и во времена СССР, и после 1991 года, поэтому знал, как  работается библиотекарям в разных субъектах Российской Федерации. Он очень волновался за то, что библиотечная профессия в некоторые периоды нашей истории потеряла своё место и не столь уважаема ни людьми, ни властью. Эдуарда Рубеновича звали выступить  все библиотеки страны, он был нарасхват. Rогда мы в "Некрасовке" составили опросник и раздали его нашим слушателям на одном из Дней повышения квалификации, фамилия "Сукиасян" всегда стояла в графе "Кого из отечественных библиотековедов Вы хотели бы послушать на наших открытых лекциях".
       Меньше я сталкивалась с Эдуардом Рубеновичем как с разработчиком ББК, но полагаю, что об этом его научном таланте и вкладе в библиотечное дело есть ещё кому рассказать помимо меня. А мне хотелось бы завершить повествование небольшим стихотворением.

"Как нас запомнят, не от нас зависит", --
Печатаю, но строчек стайка виснет,
Не соглашаясь с автором ничуть,
Частицу "не" не отпуская в путь.
Пассионарно нынешнее время,
Ведь в поле он один, хоть и со всеми
Тот воин, что на подвиги готов.
Бурлит молва как кипяток в стакане,
Что прошлое неведомо, в тумане
И будущее. Мир устал от слов.
"Как нас запомнят, и от нас зависит",--
Строка к строке, и улетают к выси,
К небесной выси тысячи начал,
Чтоб нам на помощь Тот прислал подмогу:
Как трудно, обращаемся мы к Богу,
И даже те, кто не нашёл причал.
А нас запомнят, память -- это счастье,
Сейчас ты есть, и божие участье
Поможет обрести потом покой.
Мир и от нас зависит непременно,
За нами -- подрастающая смена,
А нам не надо памяти другой".