Вам понятно, свору чью...

Спасибо, уважаемая Елена, за высокий отзыв о стихотворении. Меня, помимо прочего, подтолкнула на сочинение такого стихотворение весть, что Навального пытают лишением сна, а он, однако, в первой своей весточке жене из пыточного учреждения сообщает о том, что его будят каждый час и при этом не даёт явно отрицательной оценке этой пытке то ли для того, чтобы не волновать жену, то ли по неопытности (хотя и юрист, но начинающий всё же зек) не выступает резко против этого незаконного "мероприятия властей" и даже близок к юмору. Но вот ему стало не до юмора. Удивительно, что и его адвокаты сразу не поняли, что это пытка, запрещённая, как и все пытки, международными законами и существующая только в фашистских государствах. Я даже скромно в уме приписал себе то, что, возможно, мою подсказку о пытках лишением сна в моей статье памфлете "О покойниках или правящих полковниках или ничего, или..." прочитали друзья Навального и тут же подняли вместе с ним шум в отношении такого рода пытки (мой памфлет был оппубликован ещё на двух сайтах).
Дело в том, что меня тоже так пытали 3-4-5 декабря 1962 года в тюрьме КГБ в Ростове. Узнав после ареста от следователя, что в СССР издан новый уголовный кодекс в 1961 году, в котором, вопреки публичной лжи Хрущёва по ТВ и в печати, что в СССР больше не сажают за критику власти по отныне "отменённой" ст. 58-10 (антисоветская агитация и пропаганда), входящая в разряд "особо опасных государственных преступлений (как измена родине, шпионаж, террор, диверсия, вредительство и пр.), в новом кодексе этой статье просто сменили номер на ст. 70 УК и сажают не на 10 лет, а до семи лет плюс ссылка в Карелию на лесоповал на 5 лет (или без ссылки), я отказался разговаривать со следователем как с представителем мошеннического государства.
Поэтому меня продержали у следователя всю ночь, а когда я закрывал глаза, сыщик, помогая следователю, царапал мне веки ногтя... когтями. Когда меня отвели в камеру на следующий день и разрешили спать, я обнаружил, что мне в глаза светит огромная лампочка над дверью. Отвернуться я не имел права, так как должен был лежать на железной койке на спине и держать руки поверх одеяла. Стоило мне, засыпая, чуть изменить позу, как открывалась в двери "амбразура", и надзиратель искусственно громким голосом рявкал: "Руки на одеяло! Голову не поворачивать!" Едва под утро я "провалился" в сон, как загремели замки и в камеру вломился начальник тюрьмы Иван Иванович с десятком надзирателей. Прежде, чем я спустил ноги на пол, чтобы встать, они в упор приткнулись к койке, так что, лежа на спине, я не смог бы увернуться от ударов, если бы стали бить. Удовлетворившись эффектом, они отступили и начальник спросил, как мне нравится в их учреждении.
Я был здоров, будучи футболистом, и силён духом и мог бы продолжать "играть в молчанку", но потом я сообразил, что раз в руках следователя находятся мои три антихрущёвских и антипартийных стихотворений о Новочеркасском расстреле демонстрации рабочих 2 июня 1962 г. (найденных при обыске), то лучше не молчать, а защищаться (так что я получил "только" 2 с половиной года концлагеря строгого режима), и пытать меня лишением сна "гуманные" чекисты перестали. Огромную лампочку заменили нормальной и к моему положению в постели больше не придирались. Но тогда, после разоблачения "культа личности" и расстрела Берии и многих генералов КГБ за пытки и прочее, нас, политзаключённых не избивали ни в тюрьме под следствием, ни в лагере, разговаривали с нами вежливо.
Радуюсь Вашим "аплодисментам стоя"!
С поклоном,
Ваш Константин.

Константин Фёдорович Ковалёв   26.03.2021 23:50   Заявить о нарушении