и сапоги их ржавы...

  У меня очень сложное отношение к охоте. Я не против неё. Просто встречаю и встречался с таким количеством мародёрства, варварства, тупой, похабной жадности, бессмысленной жестокости со стороны так называемых «охотников», что моё неприятие обрело некие обобщающие черты. Что неверно, конечно, но ничего поделать не могу…
На страничке одного из земляков прочитал «плач» по растерзанной волками лосихе, в чреве которой был плод. Логика «ненависти» к волкам показалась мне едва ли не абсурдной. Потому как человек нелецензированно до сих пор бьёт и бьёт лося. Он вообще мочит всё и всех, годных его утробе. Волку естественно питаться лосем. Так вершилось миллионами лет, вершится и будет продолжаться. А человек…
  Когда я узнаю поближе своих земляков-охотников, мне становятся неприятны, чужды они совершенно. Ни здороваться, ни общаться с такими «промысловиками» не хочется. Один из них наставил когда-то петель на лося. Попались в них несколько бедных животных. «Добытчик» попросту запил и про капканы свои благополучно забыл.
  Заготовители леса позже нашли скелеты нескольких лосей… Еду на велосипеде по Исполиновскому бору, заповедному. Спускаюсь к реке. Мчатся на резиновой моторной лодке по Вели пьяные молодые мужики, ощетинились ружьями, морды краснеют, орут, матерятся, а перед лодкой, по течению бьются две утки. Они же не свернут… Честно? Хочется вбамбасить в лодку пулю, чтобы она потонула, а горе-охотники, озверевшие, охолонулись и протрезвели…
  Или идет такой землячок на ток. Нет бы, взять птицу, две. Нет, планомерно вышибается ток. Забивается холодильник жадного и безжалостного охотника. Это что? Как мне относиться к нему? Кроме отвращения и глубочайшего презрения он ничего не вызывает.
  Приедут варяги городские к Шупарихе пропавшей, на мощных снегоходах. Хвастался мне один из них на крыльце Хозьминской школы, что едва ли не четыре десятка зайцев добыли… Чуть выпивши был, правда, но верится, к сожалению, ему… И так он горд был! Чем?..
  Не говорю, сколько браконьерства и варварства происходит и на реке. Чаще всего это люди, далёкие от деревни, городские.
  Я знаю отличных местных мужиков, охотников и рыболовов от бога, честных добытчиков. Уважаю их. Спрашиваю их о звере и птице, следах, дорогах, травах – они многое знают, многому могут научить.
  Но... посмотришь да узнаешь, невольно сочувственно прочитаешь у Игоря Кисилёва:

Ни по воде, ни с лёту,
Ни пуха, ни пера, -
Я не люблю охоту:
Кровавая игра.

Сквозь мирный посвист птичий,
В передрассветный гуд
За лёгкою добычей
Охотники идут.

Среди лесных кружений,
У трав над головой,
Гуляет гром ружейный
И дым пороховой.

Галдят у переправы,
Успехами горды,
И сапоги их ржавы
От крови и воды.

Им даже не приснится,
Что вновь их провели:
В руках у них – синицы,
А в небе – журавли.

А утром снова, снова,
Когда во мгле ни зги,
Колеблют лес лиловый
Железные шаги.

Ни доблести, ни риска, -
И говорить смешно, -
От заячьего крика
В глазах моих темно...