Персефона

Мысли о нем липкие, как пластилин,
но "изменять правилам могут лишь одалиски", - ещё бабуля учила.
В мире мужчин - собаку съешь, - уйдёшь,
не обернешься на выстрел.

Сегодня снег крупнохлопьевый и все же тепло- плюс один, от нахлынувших чувств горячие слезы с икотой:
"Бабуля, знаешь, я для него навсегда в карантине, если жизнь задолжала ему уже много.
Море удачи и рост карьерный, небосвод с путеводной звездой горит неустанно.
Для таких стойких Мира
не существует предела
и за 4 года выполняются 5 -летние планы.

Не раскладывай карты.
Там все одно.
Цепкая привязь слабеет с каждой минутой, но чувство,
я,
Цербер,
в неволе
давно,
и мне,
как и псу,
не стать
ныне свободной"

Всё больше слов струйкой, как трубочный дым, но кто знает,
что для говорящего они означают. Ведомо-не-ведомо, а расцветка тёплого палантина, как его кашемировый свитер..
и оттого нагнетает печали.

Самшитовых листьев не хватит для чая.
Бабуля учила держать в области сердца
все знания, когда ещё в кроватке качала,
а я все никак не могла отогреться.