Баллада о Ленинграде

1
Мой Ленинград! Ты в снежной пелене
Приходишь иногда ещё ко мне
В тревожных снах, что в редкостные ночи
Смыкают мои старческие очи.
Но чаще ты приходишь наяву
С обледенелым видом на Неву
И рёвом Исаакиевской сирены.
Мы жили рядом, помню эти стены,
Что инеем покрылись изнутри,
Их было почему-то только три,
Не комната - а треугольник сыра,
И два окна - потёмкинские дыры,
Забитые фанерой второпях...
И мёртвый свет луны на фонарях
Заместо их оранжевого света.
Как позабыть тому, кто видел это?
Не Спас один, а Город на крови,
Он не молил, он требовал: "Живи!"
И мы, себя превозмогая, жили,
И каждый был, как минимум, двужилен,
И каждый был ответственен за всех,
Как будто не подняться - это грех,
Как будто нет страшней греха паденья!
Три полных года как одно мгновенье...
Мы прожили, дыханья не сменив,
Под монотонный тягостный мотив
Привыкшего к обстрелам метронома.
Когда в один момент не стало дома
Соседнего - привыкли вместе с ним
К чередованию блокадных зим.
Без малости похожих друг на друга,
В стальных объятьях замкнутого круга.

2
Сменяла зимы чахлая весна,
И только два потёмкинских окна
Всё так же чернотой своей зияли.
Теперь их не узнать уже. Едва ли
Увидишь в отражении сквозь года
Трамвай идущий прямиком туда,
Где чернотой легла передовая.
Она перемещалась как живая
Вперёд-назад и вновь вперёд-назад:
Как будто бы дышал сам Ленинград,
Как будто все мы вместе с ним дышали
Тяжёлой смесью пороха и стали.
И до сих пор я помню этот вкус
Стодвацатипятиграммовый груз
В ладони до белеющих костяшек.
Блокадный хлеб, который с парой чашек
Крутого кипятка казался нам
Вкусней всего на свете. Каждый грамм
Часами мы сосали, а не ели,
Закрывшись одеялом на постели,
Подальше от потёмкинских окон,
Что в комнату транслировали звон
Порой трамваев, чаще - артобстрелов.
Им вторил пыльный звон пустых тарелок
В буфете старом, пока был буфет,
И долго оставался тёмный след
От этого буфета на обоях.
А древесина с барабанным боем
Развеивалась дымом над трубой.
И долетал дым до передовой,
Чтоб чётко знали наши и чужие,
Мы не оставим наши рубежи и,
Конечно, за ценой не постоим,
Поскольку Ленинград - непобедим!

3
Да было всё: и был салют на Стрелке,
И сыпал снег прерывистый и мелкий,
И Невский ветер обжигал глаза,
Гремел салют как первая гроза!
И окна ленинградцы отворили
В морозный вечер. После были, были
И настоящий хлеб, и чёрный чай,
И снова переполненный трамвай,
Направленный не на передовую,
И счастье от того, что здесь живу я!

4
Всё минуло, зачем же ты ко мне
Приходишь силуэтом на стене,
Мой Ленинград, одетый в снежный морок,
Когда морозы в сорок первом в сорок
Тебя терзали, заключив в кольцо,
Когда ты смерти заглянул в лицо?
И сам её заставил отвернуться!
Мне до конца оттуда не вернуться...
И это выбор, сделанный не мной:
Мы - люди, опалённые войной.
Но наша память дорога и свята,
Наш город - фронт, и мы его солдаты.
Мы плоть от плоти каждой мостовой,
Мы кровь его каналов, он живой!
И пока живы мы, для нас награда -
Хранить святую память Ленинграда.