По следам великого маэстро - А. Вертинский

(из интернета)

  «Я знаю историю одного резинового мячика, которого до тех пор швыряли из угла в угол, пока однажды он не подпрыгнул до неба!»

                *      *      *

   21 марта  1889 года появился на свет Александр Николаевич Вертинский.

  Вертинский учился в 1-й Киевской гимназии в те же годы, что и Михаил Булгаков, Константин Паустовский и Игорь Сикорский. Однако доучиться со всеми этими будущими историческими личностями Вертинский не смог, поскольку из 1-й гимназии был исключен за неуспеваемость и затем учился еще в 4-й, но аттестат зрелости так и не получил.

  На жизнь он зарабатывал разными способами: продавая открытки, работая грузчиком, корректором в типографии, играя в любительских спектаклях; побыл он и бухгалтером гостиницы «Европейская», откуда был уволен «за неспособность».

  В 1913 году Вертинский переехал в Москву. Он хотел осуществить свою давнюю мечту, но попытка поступить в школу МХАТа закончилась неудачей – сам Станиславский, услышав его отчаянное грассирование, категорически отверг его, как будущего артиста.

  Вертинский начал выступать на сцене Театра миниатюр М. А. Арцыбушевой. Его первый номер «Танго» выглядел так: на сцене в эффектных костюмах танцевали прима-балерина и её партнер, а Вертинский, стоя у кулис, исполнял песенку — пародию на происходящее. Премьера имела успех, и начинающий артист удостоился одной строчки в рецензии «Русского слова»: «Остроумный и жеманный Александр Вертинский».

  В том же году состоялся кинодебют Вертинского в фильме «Обрыв» по роману Гончарова, где ему досталась небольшая роль кадета.

  И закружилась богемная жизнь - барышни, шампанское, и модный в те годы, наводнивший столицу, кокаин…

  Вертинский вспоминал, что однажды увидел, как в трамвай, в котором он ехал, заскочил бронзовый Пушкин, сошедший с пьедестала, и даже пытался купить билет. Поняв, что это галлюцинации, и кроме него Пушкина никто не видит, испугавшись, что сходит с ума, Вертинский решил избавиться от пагубной привычки.

  Осенью 1914 года он добровольно отправляется на фронт санитаром на 68-м санитарном поезде Всероссийского союза городов и проработал здесь до января 1915 года. Видя каждый день боль и мучения людей, он быстро забыл о своих депрессиях. Одних только перевязок ему пришлось сделать несколько десятков тысяч. Пытаясь облегчить страдания раненых, он читал им письма, устраивал для них выступления, на которых сам пел. Так прошло почти два года.
Получив лёгкое ранение, Вертинский вернулся в Москву.

  Дебют Александра Вертинского на эстраде состоялся в 1915 году, в знакомом ему Арцыбушевском театре миниатюр, которому он предложил свою новую программу: «Песенки Пьеро». Там изготовили соответствующую декорацию, подобрали «лунное» освещение. Он стал выходить на сцену загримированным и в специально сшитом костюме Пьеро, под, как тогда писали, «мертвенным, лимонно-лиловым светом рампы».

  И это было совсем новое, совсем не то, что привыкли слушать со сцены. «Помню, я сидел на концерте Собинова и думал: «О чём он поет? Ведь это уже стёртые слова! Они ничего не говорят ни уму, ни сердцу», — вспоминал Вертинский о том, как пришёл к своей новаторской манере.

  Трудно сказать, что понравилось публике больше – образ печального Пьеро или трогающие душу песенки, но к артисту пришел неожиданный успех. Несмотря на то, что его выступления сопровождались разгромными статьями в прессе, его слава гремела на всю страну, билеты на концерты раскупались на много дней вперед.

  «Поэт я был довольно скромный, композитор тем более наивный! Даже нот не знал, и мне всегда кто-нибудь должен был записывать мои мелодии. Вместо лица у меня была маска. Что их так трогало во мне?» - удивлялся  артист.

  Вначале Вертинский выступал в традиционном для Пьеро белом костюме, но, став со временем более ироничным и язвительным, посчитал для себя более подходящим черный цвет.
Не питая иллюзий насчет своих вокальных данных, Вертинский всю жизнь боялся провала, но на его концертах залы всегда были полны восторженных зрителей.

  ,,...Всякий раз, выходя на сцену, я волнуюсь и говорю себе: - А если сегодня все отпущенные мне аплодисменты - кончились? Вдруг я уже получил все заслуженное… и больше не получу ни одного хлопка? Может быть, поэтому - я так волнуюсь перед каждым выступлением…"

  К 1917 году он перестал прятаться за маску, которая на первых порах помогала ему скрывать волнение, и стал выходить на сцену без всякого грима, одетый в черный фрак, с которым контрастировала ослепительно белая манишка, очень удачно дополнял костюм цилиндр.

  В день начала Октябрьской революции в Москве проходил бенефис Вертинского. Вскоре он написал романс «То, что я должен сказать» под впечатлением гибели трёхсот московских юнкеров, оборонявших Кремль от мятежников.

  Константин Паустовский в «Повести о жизни», в книге «Начало неведомого века», рассказывает другую версию происхождения романса. Исполнение романса состоялось в Киеве во время боёв с петлюровцами год спустя после написания и было воспринято так: «Вертинский сцепил тонкие пальцы, страдальчески вытянул их вниз перед собой и запел. Он пел о юнкерах, убитых незадолго до этого под Киевом в селе Борщаговке, о юношах, посланных на верную смерть против опасной банды».

  Генерал Слащёв говорил Вертинскому: «А ведь с вашей песней, милый, мои мальчишки шли умирать! И ещё неизвестно, нужно ли это было…»

                *      *      *

  В 1920 году Вертинский покинул Россию, как оказалось, на долгие 23 года.

  Много лет спустя, он писал:

  «Что толкнуло меня на это? Я ненавидел советскую власть? О нет! Советская власть мне ничего дурного не сделала. Я был приверженцем какого-либо другого строя? Тоже нет. Очевидно, это была страсть к приключениям, путешествиям. Юношеская беспечность».

  Его жизнь в эмиграции, начавшаяся с Константинополя, представляла собой бесконечную круговерть городов и стран. Гонимый непонятной тоской, Вертинский объездил с концертами весь мир. Конечно, основными его слушателями были русские эмигранты, но ему также рукоплескали принцы и короли, американские миллионеры и знаменитые киноактеры, среди которых у него появилось много друзей.

  Жизнь за границей казалась вполне благополучной, лишь песни выдавали истинное душевное состояние артиста. Одна из них – «Чужие города». Из стихотворения, написанного в 1932 году Раисой Блох, Вертинский убрал несколько строк, заменил некоторые слова, и написал к нему музыку. Вышла очень проникновенная песня:

Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
«Летний сад, Фонтанка и Нева».
Вы, слова залетные, куда?

Там шумят чужие города,
И чужая плещется вода,
И чужая светится звезда.

Вас ни взять, ни спрятать, ни прогнать.
Надо жить – не надо вспоминать,
Чтобы больно не было опять
И чтоб сердцу больше не кричать…

Это было, было и прошло,
Все прошло и вьюгой замело,
Оттого так пусто и светло.

Вы, слова залетные, куда?
Там живут чужие господа,
И чужая радость и беда,
И мы для них – чужие НАВСЕГДА!

  Вертинский мечтал о возвращении в Россию, подавал прошения, но ему отказывали. И вдруг совершенно неожиданно в 1937 году ему пришло приглашение в СССР. Несколько лет ушло на решение проблем, связанных с переездом и, наконец, в начале ноября 1943 года Вертинский с семьей, покинув Шанхай, отправился на родину.

  Но жизнь здесь оказалось не совсем такой, как он ее рисовал в мечтах. Выступать в столице и крупных городах ему не давали, а посылали 60-летнего артиста в самые отдаленные уголки страны, невзирая на жару и холод. Неизменным его спутником в этих поездках был аккомпаниатор Михаил Брохес.

  В дуэте с пианистом Михаилом Брохесом за 14 лет Вертинский дал более двух тысяч концертов, проехав по всей стране, выступая не только в театрах и концертных залах, но и на заводах, в шахтах, госпиталях и детских домах.

  Голос Вертинского и манеру исполнения – напевный и жеманный речитатив с выразительным грассированием - невозможно не узнать или с кем-то спутать. Обладая неповторимым шармом и аристократической магией, он, подобно гипнотизеру, умело управлял настроением публики в зале.

  ,,…Мой жанр не всем понятен. Но он понятен тем, кто многое перенес, пережил немало утрат и душевных трагедий, кто, наконец, пережил ужасы скитаний, мучений в тесных улицах города, кто узнал притоны с умершими духовно людьми, кто был подвержен наркозам и кто не знал спокойной, застылой «уютной жизни»…"

  Очень хорошо и точно написал о нем в своих воспоминаниях Юрий Олеша: «… поэт, странно поющий свои стихи, весь в словах и образах горькой любви, ни на кого не похожий, небывалый, вызывающий зависть… Он был для меня явлением искусства, характер которого я не могу определить, но которое для меня милее других, — искусства странного, фантастического».

  На эти концерты пробирался и подросток Володя Высоцкий, чтобы послушать любимые песни своего отца. Неудивительно, что в фильме «Место встречи изменить нельзя» Высоцкий пел именно песню Вертинского.

  Последний концерт Вертинского состоялся 21 мая 1957 года в Доме ветеранов сцены им. М. Г. Савиной в Ленинграде. В тот же день Александр Николаевич скончался от острой сердечной недостаточности в гостинице «Астория», на 69-м году жизни.

Со страницы Вадима Долинина