А в колёсах палочки

Знаешь, моя страсть меня убьёт во вторник.
В предрассветные часы или в середине ночи.
Я последние лет десять живу - живой покойник,
Хочешь знать дела мои? Дела мои не очень.

Я теряюсь в фатуме, в иллюзиях и смыслах,
Жирнеет внутри вакуум, с ним справиться не в силах.
Тебе убить меня придётся - сделай это быстро,
Я выживал в любых ролях, но жизнь невыносима.

Мозайка собирается, но почему так больно, блять?
Звоните докторам. Плевать, Курпатов или Менгеле.
Закончилась одна больная лунная инсомния,
И началась другая, а меж ними словно не было
Ни жизни, ни молитв людей с прекрасными глазами,
Ни каверзных желаний задышать чуть глубже, тише,
Не хочется терять, но не снабдил бог тормозами
(и разумом, похоже) мою дурную крышу.

И милое безумие несёт в колёсах палочки,
Не обращай внимания, надеюсь, ты привыкнешь.
Я для таких моментов нам придумаю считалочку
Чтоб умирать безжалостно, чтоб стать как можно тише.

И муровать в усталости всё тёплое и яркое,
Реветь только под песнями, ебашить на износ.
Я залепляю стикером орудия и танки, но
Война не прекращается. Война всегда всерьёз.

Всё, чем я занимаюсь - раздираю боль на буковки,
Их - тысяча ножей, но мне плевать что будет с плотью,
Я ****ая пыль и мне представить стало трудно кем
Я стану если выскажу тебе, пока напротив ты,
Всё, что не выжженно, не спалено под дым марихуаны,
Всё, что безбожно кроет, я считаю до пяти
И разум шепчет: "мой хороший, терпи, пока что рано",
И замирает крик немой, и стонет взаперти.

Он стонет и поёт о том что ты - моё безумие.
Я заливаюсь смехом, пью судьбе наперекор.
Ещё одно мудатское смешное новолуние,
Любимая забава - стрелять в себя в упор.

Как мне, скажи, тут выжить, если полон сантиментами?
Все катят свои камни, да, но я качу навзрыд
Чтоб сдохнуть в твоей памяти хотя бы элементом,
Хотя бы приоткрытой дверью кроличьей норы.

Под грифом одиночества секрет давно известен,
Закончилась считалочка пока что на пяти.
Знаешь, я стараюсь быть с тобой предельно честным.
Знаешь, я стараюсь быть с тобой.
Нам вроде по пути?