У фонтана, где растёт каштан...

Мне вспоминается одна маленькая история из моего детства. Мне было в ту пору пять лет. Не помню точно, как и от кого я услышала в детском саду одну песенку и каким-то чудом полностью её запомнила, хотя специально меня никто ей не учил. Ещё более удивительным является тот факт, что спустя многие годы, прошедшие с того времени, я совершенно дословно помню слова этой песенки.

Она состоит из четырёх куплетов. В первом куплете речь идёт о том, что в одном детском саду весело играют ребятишки. Во втором куплете из толпы детишек выходит мальчуган и подходит к своей ровеснице, играющей у фонтана, расположенного под сенью высокого каштана. Мальчугана зовут Вова. Он обращается к девочке Тане и сообщает ей, что когда она подрастёт, то станет его женой, а он, в свою очередь, будет её любить и каждый день дарить ей шоколадные конфеты. В третьем куплете описывется картина взросления – героям уже по восемнадцать лет, Татьяна расцветает, словно букет прекрасных роз, а Володя становится серьёзным студентом. Теперь пришла очередь заключительного четвёртого куплета: при очень тусклом освещении сидят старички. Дедушка обращается к бабушке: «Помнишь, Таня, было нам по пять лет? А теперь ты баба, а я дед».

Теперь я позволяю себе вернуться к тому самому дню, когда я, будучи беззаботным пятилетним ребёнком, возвращаюсь из детского сада домой и очень старательно исполняю эту песенку перед моей мамой, наверняка надеясь вызвать у неё неописуемое восхищение и одобрение. Моя мама во время моего артистического самовыражения с озабоченным видом хлопотала на кухне. Когда же я окончила петь, ожидая её восторженные овации, мне пришлось пережить неожиданное разочарование. Вместо ожидаемого мной поощрения, мама с очень строгим выражением лица заметила мне, что песенка моя очень скверного содержания и она запрещает мне впредь её напевать.

Прошло много лет и как-то случайно в моей памяти всплыл этот эпизод. Затем я вновь попробовала напеть ту самую песенку и весьма удивилась тому, что помню её полностью от начала до конца, несмотря на то, что с того самого дня, когда я исполнила её перед своей уважаемой мамой, я, будучи очень послушной дочерью, ни одного раза не пыталась нарушить наложенный на эту песенку строгий запрет. Мне захотелось вдруг понять, почему моей маме слова этой совсем безобидной песенки показались крамольными и что именно вызвало её протест.

Мои размышления привели меня к тому выводу, что маме, которая в ту пору моего чудесного детства была двадцатипятилетней молодой женщиной, было весьма неприятно, что её маленькая дочь поёт песенку, напоминающую ей об окончании роскошного праздника молодости и о неминуемом угасании сил, которые на тот момент включали на полную мощность активно мечущий в разные стороны полноводные брызги фонтан её жизненных устремлений.

Прерываю мои размышления и принимаю решение немедленно позвонить маме и спросить у неё самой, что же заставило её тогда наложить суровое вето на простую детскую песенку. Набираю мамин номер телефона и вскоре слышу в трубке знакомый с детства строгий голос. После обычных приветствий и короткого разговора, я напоминаю маме всю эту историю с песенкой и затем, на этот раз под страхом опять вызвать её недовольство, всё же рискую повторить опыт того далёкого дня и исполняю перед ней это произведение неизвестного автора вторично. Окончив петь, я всё же задаю маме заготовленный вопрос и интересуюсь, чем же эта песенка вызвала её недовольство. К моему удивлению, мама, немного помолчав, произнесла неожиданно мягко и доверительно откровенно:
- Не знаю, доченька, надо подумать.
После небольшой паузы она продолжила:
- Наверное, я просто позавидовала Татьяне...