Как Анатолич Борисовича переселил

        Перестройка Горбачева семимильными шагами шла по советской стране и спустя пятилетку докатилась наконец в девяностых и до нашего  отдаленного северного поселка.
      Жить стало свободней. Критиковать на собраниях  можно было кого угодно - коммуниста, начальника, депутата и даже дворника. И все бы хорошо, но зарплату стали задерживать. Невыплаты предлагали получать бартером. Пропал стиральный порошок, а за ним, видимо, направились и остальные продукты.
      Все было по талонам. А золотой талон на   бутылку водки напоминал сухой закон  Америки двадцатых годов. Одна бутылка в месяц. Гуляй и ни в чем себе не отказывай. По телевизору сутками шли рекламой  безалкогольные свадьбы. Спиртное разлито  по чайникам. От чая у сватов блестели глаза. С Большой земли и вовсе приходили неадекватные новости. Вырубались виноградники. Яблоневые сады и прочая зелень. У зеленого змея осталась последняя не отрубленная голова.
     Вот и решился я вызвать вызвать станичного дружка, который, по сведениям земляков, серьезно завел кумовство с этим самым зеленым. А чем черт не шутит? Глядишь, и бросит. Сухой закон все-таки. Не разгуляешься. Одного не учел. Василий оказался профессором в вопросах изготовления крепких напитков. Может и не знал он четырехсот способов изготовления,  но в тридцати вариантах  смело мог поучать, пожалуй,  и самого сына турецкоподданного товарища Остапа.  А товарищей у Василия за полгода оказалось уже больше, чем у многих долгожителей поселка. Правда, не все любили его лектории.  Возмущались, конечно, замужние барышни, ожидающие своих мужей с очередной лекции. Особенно, если лекция проходила с практической дегустацией изделий современного производства. А вот продавцы, женщины продмага, были в восторге. С полок сметалось все, что лежало годами: просроченные болгарские соки, необычайно стали популярными  у народа просроченные повидло, конфеты и компоты.
      Лекции не прошли даром и дали долгосрочные плоды.  В каждом втором  вагончике рецепт Менделеева висел вместо иконки.
     В это время мы жили  в вагоне домике, выделенном нам  на время ремонта общежития. Жили втроем – Василий, Дмитрий и я. Если  в общаге у профессора могли возникнуть проблемы при проведении своих великих экспериментов, то здесь было благодатное поле. Сам себе хозяин. Делай, что хочешь. Дерзай , ваше Благородие! И он дерзал. В гости приходилось ходить  со своим кубинским сахаром.
    Летом улетел в очередной отпуск, а Василий с Дмитрием  остались на хозяйстве. Днем работали, вечерами отдыхали и продолжали научную деятельность. Профессор мутил очередную конфетную брагу. Дима читал книги, жалея конфеты, но терпел эксперименты соседа. А куда денешься?    
      Дня через четыре ожидали готовность очередного шедевра. Коллеги по работе записывались у Василия в очередной список дегустаторов. И все бы ничего, но к Димке как-то зашла одна знакомая.
    «Да что у вас так воняет?» - вырвалось у барышни, привыкшей к французским духам.
     «Да профессор опять поставил бражку,» - ответил хозяин, выливая брагу в унитаз,* совершенно не представляя, чем этот рыцарский поступок  может закончиться.               
      А поздно  вечером со смены явился профессор с очередной  компанией студентов. Студенты, правда, были постарше профессора, но всех разновозрастных объединяла любовь к дегустации. А тут такой удар! Вечер разочарований.  Горе, подобное потере самых близких родных, неописуемое словами и мимикой.
      Перед сном Василий предупредил Дмитрия:«Реки у нас быстрые, а болота топкие. Пока Калуга** в отпуске -ты  можешь как-то утром и  не проснуться. Вразумел?».
                Хеппи энд
      И хотя мы с Димкой были далеко в хвосте  на получение ветхого однокомнатного жилья, заместитель начальника ЛПУ по быту уже на следующий день  сидел за столом новоселья у Дмитрия Борисовича.   А мне  этого торжественного случая пришлось ожидать еще несколько лет. А вы говорите - нет роли личности в истории.  Василий помог. Факт! А дружка потом не хватало.  Все-таки первый человек, с которым познакомился при краже в гостинице, прибыв в Надым. И окончили мы в один год. И ехали в один поселок. Но об этом, если можно, в следующей истории…

     Унитаз*- слив происходил непосредственно в яму под вагончиком. Запаха не было даже летом. Вечная мерзлота.
     Калуга**- школьная кличка.