Трудная и долгая дорога к себе гл. 14

Продолжение (начало: http://stihi.ru/2020/09/04/2936)

Ты — рудник, коль на поиск рубина идёшь,
Ты — любим, коль надеждой свиданья живёшь.
Вникни в суть этих слов — и нехитрых, и мудрых:
Всё, что ищешь, в себе непременно найдёшь!
                Омар Хайам


Несмотря на то, что после работы секретарём парторганизации завода я проработал сначала три месяца заместителем начальника литейного цеха, а потом ещё три напряженных месяца начальником отделения в цехе УЭХК, в условиях реконструкции, где реконструкция вверенного мне отделения велась на самом высочайшем уровне.  Все работы по этому объекту раз в месяц контролировались одновременно со стороны подрядчика директором комбината или гл. инженером, а со стороны исполнителя работ начальником Средне - Уральского управления строительства или гл. инженером, путём детального общего обхода всей технологической цепочки и вспомогательных участков по соблюдению качества работ и графика реконструкции.
  Спрос с меня, как с начальника отделения, за контроль над процессом выполнения работ, был со стороны начальника цеха ежедневный и обстоятельный.

Так вот, несмотря на такую серьёзную психологическую нагрузку, вне работы, на меня продолжала оказывать сильное влияние «горбачёвская перестройка», так как я по складу характера продолжал считать себя к ней сопричастным, как член КПСС и бывший ответственный партийный работник.

Подать заявление на исключение из партии, ещё работая заместителем начальника цеха, я боялся, так как с виртуальным «волчьим билетом» меня бы потом никуда на новое место работы не взяли.
Подать заявление на новом месте работы – означало подставить под удар в первую очередь начальника цеха, который выбрал меня в руководители из пяти претендентов, я не мог из моральных соображений (что загублю карьеру я в таком состоянии обиды на КПСС даже не думал).

Но, где-то уже на четвёртый месяц работы «доброжелатели» по ОБС (одна баба сказала) постоянно стали мне говорить, что после освоения новой технологии этот участок работ собирается приватизировать зам. начальника цеха по производству, у которого, были серьёзные покровители в Москве («мохнатая лапа»).

У него было негласное прозвище «племянник» и он действительно был племянником жены прежнего очень влиятельного в Москве директора УЭХК. Этот «племянник» даже с нашим строгим начальником цеха вёл себя по этой причине довольно независимо.

Отделение осваивало новую технологию, по которой после переплава высокопрочных алюминиевых корпусов технологического оборудования, металл можно было по заверению учёных безопасно использовать в быту.
 Именно на это и был нацелен интерес «племянника», который в первую очередь намерен был изготавливать из этого вторичного алюминиевого сплава диски для колёс легковых автомобилей.

Заканчивался мутный 1989 год и все границы, пределы приватизации были абсолютно неясными, всё зависело от уровня одобрения в правительстве.

В январе 1990 года не только реконструкция, но и освоение новой технологии в отделении было закончено, и мы перешли на плановую работу.

Кровавый разгон демонстрантов весной 1989 года в Тбилиси, полное отсутствие с тех пор каких – либо кардинальных изменений в структуре экономики СССР, в структуре межреспубликанских хозяйственно-экономических отношений меня сильно угнетало и, чем больше «перестройка» буксовала», превращаясь во всем надоевшую говорильню, тем сильнее у меня подогревалось желание выйти из КПСС.

Собственно, говоря, к середине января всё, что от меня изначально требовалось, как от металлурга и руководителя, я сделал и меня вполне можно было кем-то заменить. «Мавр сделал своё дело» и его можно уже «подвинуть».

 Ждать, когда меня «подвинут» я не хотел, а проверить слухи от «ОБС» через откровенный разговор с начальником цеха не решился, так как если такие изменения и произойдут, то начальник цеха ничего изменить не сможет: ему останется только исполнить готовое   решение вышестоящего руководства.

Мой бескомпромиссный характер (как зловредный чёрт) меня подтолкнул к моему окончательному решению, и я подал заявление цеховому парторгу.
В заявлении было написано: Прошу исключить меня из радов КПСС, так как я не согласен с линией партии в области политики и экономики.

До выхода из КПСС Ельцина (12 июля 1990 года оставалось ещё около шести месяцев и влияние партии, особенно на предприятиях, подобных нашему было незыблемым. Начальник цеха благоразумно договорился в больнице лечь на профилактику и обследование здоровья, чтобы этот процесс прошел без него.

Продолжение следует…