Дачная ностальгия

Я вспоминаю начало наших девяностых. Всё вдруг появилось на прилавках, и всё было недоступно – инфляция раскручивалась с космической скоростью. Цены были оскорбительны. Пришла безработица. Мы ходили голодные и злые. Но не взорвалась страна. Все ухватились за землю. Благо, в советское время какой-то светлой голове в верхах пришло на ум раздать народу по шесть соток. Благо и то, что были еще на ходу отечественные тракторы, а у всех дома можно было найти лопаты и тяпки. У кого не было дачного участка, могли получить землю под огород.
Помню, в августе мы семьей по жаре копали в поле картошку. Рядом, на своем огороде трудился научный работник, крепкий и веселый парень. Загрузив последний, десятый мешок, он отбросил в сторону лопату, вытер пот и громко возвестил: «Все, Борис Николаевич! Что хочешь теперь делай, а мы до весны доживем!»
 А дачи?! Все неудобья вокруг городов и райцентров были преображены на глазах. Выросли чудесные сады. Дачники сами обустраивали дороги, прокладывали трубы для полива из местных речушек и прудов, строили на участках домики или дома –   кто что мог.
Помогали в этом предприятия. Городские и районные власти обеспечивали общественный транспорт, которым бесплатно пользовались  дети дошкольного и школьного возраста, пенсионеры, инвалиды и некоторые другие категории граждан.
 Тысячи и тысячи людей с упоением каждые выходные уходили в природу общаться с землей и  небом.
Мне от советской раздачи дачного участка не досталось – купила за две тысячи 6 соток с садом и домиком на хуторе Молочном. Райское было место! От города заповедным лесом километров десять серпантинит под уклон дорога, а там, внизу, гора расходится подковой, и в этой подкове и на склонах – дачные участки. Красота неописуемая. Сколько было радости! На грядках все благоухало: кабачки, баклажаны, помидоры, огурцы, перец, тыква, салаты, зелень всяких видов. Росла клубника, ароматная, сладкущая, теперь и сортов таких не сыскать. Больше двадцати ведер ее в сезон со своих грядок собирала – и себе хватало, и друзьям и соседям. И вишни- шпанки до десяти ведер в июне поспевало. Благодать!
А сколько удовольствия доставляла дача сыну, который только пошел в школу. Он экспериментировал на собственных грядочках,  изучал растения и насекомых, дружил с ящерицами, восторгался лягушиными хорами. А то просиживал с удочкой на зарыбленных дачниками прудах и приносил  селявок на радость нашему коту Пушистику.
Когда сыну исполнилось десять лет, судьба послала нам гостей из Рязани, двух дедков, родственников мужа. Приехали повидаться и погостить, если найдется дело. Дело нашли. Деды решили, что к дачному домику  непременно нужна веранда. Оба были прекрасные плотники, и соорудили ее в десять дней. Украсили дом деревянной резьбой, на крышу посадили деревянного петуха, расписали веранду красками. Не домик стал – сказка.
Сын мой от дедов не отходил ни на шаг. Они  посерьезному поручали ему  подсобные работы, давали попробовать инструмент. И – годы прошли – эта короткая школа до сих пор сыну помогает: за что ни возьмется, всё получается. И много какой-то простой мудрости от дедов усвоил. Нет-нет, да и ввернет в разговоре слышанную когда-то резонную дедовскую фразу. И никогда, окончив работу, не оставит мусора. Ведь дед Костя учил: уважающий себя работник за собой обязательно уберет. И в дом сын не зайдет в грязной обуви: мама убрала, ее труд ценить надо. Так учил дед Август.
А вечерами на площадке перед домиком пилили дровишки, разводили самовар, пузаченный, с алюминиевой трубой, накрывали стол и звали соседей пить чаи с травами. Вели разговоры, пели. Наблюдали приметы, делали прогнозы погоды. Древесные лягушки раскричались – к дождю, «погорела» заря – жди ветра, утром была роса – на осадки не рассчитывай.
Нам пели птицы, носились под крышей летучие мыши, и постепенно на темнеющем небе загорались огромные звезды.
Удивительно: комары на дачах не донимали, они, видно, переселились  в города, в наши гниющие подвалы  с вечно текущими  трубами.
На дачах было благостно и совершенно безопасно. Можно было забыть на участке инструменты, не запереть домик, всё оставалось на своих местах. Для этого хватало на весь дачный кооператив благодушного сторожа Мити, который всю неделю бдил, а в выходные, когда съезжались все дачники, расслаблялся, не отказываясь от рюмочки в любом дворе, где угощали.
А потом начались беды. Жизнь протянется, всего достанется. Уж видно, на каждое поколение приходится свой Апокалипсис.
В лето после Чернобыля вследствие повышенной радиации урожай на грядках и на деревьях рос фантастический. И вдруг невиданный град. 27 минут летели с неба громадные ледышки жуткой убойной силы.. Разлетелись вдребезги стекла, изрешетились крыши, от деревьев остались битые стволы, от овощей и трав острые остюки. В лесу побило птиц.
Через год-другой вторая напасть.  – двинулась земля. На нашей дачной улице  многие дома легли как в Спитаки после землетрясения. Оползень!
Людям эти беды словно руки отбили. Число дачников на нашем Молочном хуторе  поуменьшилось. Мой дом продержался больше других. Трещал понемногу, расползался, но стоял. Но всё-таки это были локальные несчастья. Самый сокрушительный и непоправимый удар дачникам нанесли местные власти. По большому счету это было обыкновенное скопидомство. Под монетизацию льгот отменили бесплатный проезд  на дачи всем, кто имел на это право. И деньгами это никому не компенсировали. При нищенских пенсиях стариков, которых иной раз на квартплату не хватало, при убогих зарплатах большинства работающих, поездки на дачи с детьми стали недоступными.
Знакомая мне многодетная мать делала со своими четырьмя детьми марш-броски на дачу – 10 километров туда, 10 – обратно. День работали. Отдохнуть негде, участок был без домика. Возвращались полумертвые. А бросить землю было нельзя – нечего было есть. Мать не работала. При ее высшем образовании ей предлагали должности, за которые платили чуть больше, чем ей надо было  на проезд до работы и обратно.
Помню плачущего на дачной остановке старика. Ему пришлось продать свой участок с домиком. Не за что было ездить! И дали-то всего на несколько буханок хлеба при тогдашней инфляции.  Очень горевал старик.
По роду своей работы я много ездила. И видела: не только на моем Молочном – всюду вокруг городов приходили в запустение дачные поселки: выбитые окна и двери, разоренные крыши и стены. Всюду – срезанные провода, поваленные столбы, испиленные на куски остатки бывших водопроводов. В уцелевших еще домах разворованы утварь и инвентарь, раскурочены телевизоры, холодильники, газовые плиты. Всё порушено, заблевано, замусорено, всё, что создавалось трудом с любовью и радостью и накапливалось годами.
По дачам прошли волны грабителей, бомжей,  наркоманов и прочего выброшенного из жизни люда.
На нашем хуторе погибли два сторожа. Митю нашли утопшим в пруду, а нанятого позже бездомного Володю, жившего после Мити в сторожке, говорят, убил сожитель поселившихся в одном из брошенных домов проституток.
Мой домик тоже наконец-то рухнул, но еще до того его разнесли до нитки.
Теперь на Молочный ездит совсем немного дачников. Да завелось там два-три крупных хозяина, которые подгребли брошенные дачи и ведут большое хозяйство в низинках, где земля еще не ползет, и бежит лесная речка.
Многие из завалившихся домиков снесены, а материалы проданы в ближайшие села. Этим несколько лет занимался один предприимчивый мужичок.
А как нам требуется работа на земле! Растут цены на продукты. Да и что едим? Почти ничего натурального.
Старики нам стали в тягость, детей рожаем мало, да и тех не можем вырастить здоровыми. Как теперь вернуть людей на дачные участки? Те старики, что оплакали свои дачи, уже немощны или ушли из жизни. Но появились другие дедушки и бабушки, которые захотят растить сады, цветы и овощи и радоваться жизни на природе вместе с внуками.
Ведь подумать: дачи не только подспорье домашнему бюджету и экологически чистые продукты на российском столе. Это и продление жизни старшего поколения, возвращение им чувства своей нужности. Это трудовое воспитание детей, дружба поколений. Это и естественное оздоровление детей на природе. Наших детей, лишенных сегодня летних загородных лагерей, детских площадок, дворов и даже тротуаров вследствие приватизаций, точечных застроек городов и безмерно расплодившихся машин. Какие бы великие задачи были решены, если бы массово возродилось дачное движение.
Не могли бы местные органы власти изыскать средства на организацию бесплатного  дачного проезда, раздачу садово-огороднического инвентаря, тем, кто в нем нуждается и может быть, семян? Вот все были бы заняты, сыты, здоровы и счастливы. Снова цвела бы садами земля. И горите синим пламенем все кризисы! 
НАДЕЖДА НЕСТЕРЕНКО,
член Ставропольского краевого совета женщин

Было опубликовано в газете «Ставропольска правда» под неудачным заголовком «Гори, кризис»