В хребте истории надломлен позвонок...

В хребте истории надломлен позвонок
Опорного двадцатого столетья.
Лишь он страну в такую позу мог
Поставить, изрыгая междометья.

Под окрики, под выстрелы и брань,
Надменностью, интригами и ложью –
Мы чуть не перешли такую грань,
Где вера служит мраку и безбожью.

Мы вытравили дружно где-то там
Сакральности духовную основу.
И не стремимся больше по пятам
Подвижников, доверившихся слову.

Да и самих носителей словес,
Что не были ни пагубны, ни лживы,
Смели ветра за тридевять небес.
Остались безъязыки те, что живы.

Не потому ли мы живём во лжи,
Что слушали пройдох, а не пророков,
Которые, о чём бы ни скажи, –
Лепили добродетель из пороков?

Анамез был пугающ. Потому
Сервировались речи краснобаев,
Чтоб не узрели раньше срока тьму,
Которую не вытравишь, облаяв.

Считалось, что бесспорной правды нет.
Любой её хранитель – ненавистен.
И – в равной мере – пастырь и поэт
Не донесли своих высоких истин.