Демокрит о существующем...

     Демокрит из Абдер говорит...
  Я разделяю все существующее на то, что «существует» (;; ;;;;;), и то, что «существует в силу необходимости» (;; ;;;;;;; ;;;;;), как например: «Человек —- живое существо». Ибо то, что существует во всех случаях и всегда, то существует в силу необходимости...
  Другое существует как возможное (;; ;;;;;;;;;;;), и из этих возможных вещей одно существует в огромном большинстве случаев, как например то, что человек имеет пять пальцев или что, старея, седеют; другое же в меньшей части случаев, как например противоположное указанному выше, что человек имеет четыре пальца или шесть пальцев (в этих случаях может быть и так и иначе) или что, старея, человек не седеет.
  Третье же в равной мере (;;';;;;) [существует и не существует], как например то, что человек занимается общественными делами или не занимается, уезжает в чужой город или не уезжает, моется или не моется.

     Демокрит.


     1. Возможно то, что необходимо.
     2. Возможно то, что тесно примыкает к необходимости, но исполняется не совершенно или не абсолютно точно.
     3. Возможно то, что имеет равные шансы "за" или "против", то есть возможно "не более такое, чем такое" (принцип исономии).

    Демокрит перечисляет все формы возможного существования. Некоторые из них сразу же узнаются нами, некоторые же для нас совсем непривычны. Например, первая форма такого возможного существования называется нами просто необходимостью, той самой, которую мы все так не любим. Мы говорим: это необходимость, это закон. А Демокрит говорит чуточку иначе: нечто существует и прямо передо мной и в тоже время и в возможности, потому что оно - необходимо.
    Здесь странный ракурс ощущается потому, что мы приучили себя плясать от необходимости как таковой, видимо нас наша славная наука к этому жёстко приучила, а всё, что не является необходимым, мы называем случайностью и говорим о ней в самом широком плане и смысле, что помимо необходимости возможна ещё какая-нибудь случайность.

    Но Демокрит явно мыслит как-то иначе, поскольку одним из его главных принципов для бытия служит принцип исономии, то есть того, что возможно и так, и иначе в равной мере. Если нет причин для того, чтобы ему быть обязательно так, то почему бы ему не быть и другим? В исономии заключён некоторый призрак свободы, его по началу трудно уловить, но стоит немного приглядеться и мы обнаруживаем, что этот род вещей самый странный. Он какой-то податливый, он может быть и одним, и другим. Но может быть это просто всё то, что является "безразличным"? Но тогда почему Демокрит так любит его, и через него мыслит свою онтологию?

    Бытие бывает необходимым и возможным - может быть Демокрит говорит и так. Возможным и действительным - скажет Аристотель, списав у Демокрита основные мысли и забыв его поблагодарить.
    Но если нам и кажется, что Демокрит говорит что-то всё-таки более нам знакомое по поводу необходимости, то по поводу возможности он говорит довольно странные вещи. Главный барьер, который мешает нашему восприятию заключается в том, что мы давно уже "категоризируем" вслед за Аристотелем, и у нас поэтому всегда есть "запас" наших пар противоположностей, а это: "возможность и действительность", "необходимость и случайность". И мы, кстати, плохо понимаем как две эти пары соотносятся друг с другом. Демокрит же легко орудует всеми четырьмя.

    Существующее оказывается у него необходимым, а затем не случайным, как ожидалось бы нам, а возможным, а затем вообще тем, что как он говорит - существует и не существует одновременно.

    В мою задачу не входит запутывать читателя, скорее наоборот, но нельзя было не отметить этот клубок демокритовской мысли, что не так-то просто взять и распутать. Подозреваю, что дело не в плохом (наивном) мышлении Демокрита по сравнению с Аристотелем - моё чутьё подсказывает мне как раз обратное. Моё чутье убеждает меня в том, что наконец-то необходимость и случайность, возможность и действительность работают каким-то образом вместе в демокритовской мысли. И это выглядит красиво.


     Но за что же нам зацепиться? Пожалуй, начнём вот с чего - в современном мышлении все примеры Демокрита ( и четыре пальца, и седые волосы, и моется или не моется) - случайность, даже не особо достойная нашего рассмотрения. Если же мы вдруг начинаем её рассматривать, например, почему волосы седеют или почему кто-то моется, то с такой же точностью, с какой они были только что случайностью, они тут же становятся необходимостью. То есть мы работаем в жёсткой системе "или-или". В жёстко полярной системе, где нет переходов и полутонов, нет никаких средних членов, и только теория вероятности представляет из себя жалкую попытку размыть и то, и другое, и стереть контуры безмерной гносеологической жёсткости, приукрасив слегка наше "родовое пятно",

    Если я напишу - всё, перечисленное Демокритом во втором и третьем пункте у нас считается случайностью, то тут же набегут "детерминисты" и станут доказывать мне, что и это всё необходимо, потому что всё, абсолютно всё обусловлено причинами. Но "хрен редьки не слаще" - ничего другого не будет, я не услышу ничего принципиально нового: одни мне скажут, что это всё - случайности, другие мне скажут, что это всё необходимости, и я с ужасом пойму, что наше мышление мыслит так: или это чёрное или это белое, и третьего не дано - как писал Аристотель.

    Но чем больше я вчитываюсь, вгрызаюсь, впиваюсь или погружаюсь в Демокрита, тем я ясней и ясней понимаю, что он, тот самый, которого величают отцом необходимости и отрицателем всякой случайности ( то есть типа нашим отцом - отцом материалистического века) совершенно не стоит на наших "необходимых материалистических позициях". Демокрит нигде не занимается тем, чем занимаемся мы: меряем мир необходимостью, от неё отсчитываем случайность (как всё, что не попало в необходимость), а если надо распространяем необходимость до самых крайних пределов случайности, поглощая её (детерминизм), и тем самым ещё раз подтверждая, что наш Бог - это наша материальная необходимость (а остальное - приложится).

    Но, кажется, Демокрит начинает мыслить совсем с другого конца. Демокрит идёт к существующему от исономии. Мне кажется, он мыслит Космос как некоторое равновесие, весы, где нет причин для того, чтобы это было более таким, а не этаким.
    Представьте себе Космос как весы - совершенно и полностью уравновешенные, назовём это Великим Безразличием. В нём ни одна вещь не определена более, чем другая. Великое Безразличие или Пустота или Весы или Абсолютное Равновесие - Безмолвие неизъяснимого Космоса. Но что-то или кто-то, сейчас не важно каков этот процесс ( мы пока лишь фантазируем, представляем вслед за мышлением Демокрита), так вот что-то или кто-то в малейшей доле нарушает равновесие. И весы приходят в движение - едва качнувшись, они уже мчатся всё быстрей и быстрей.
И тогда, на этих весах образуется то, что идёт вниз - к необходимости, с противоположной же стороны всё рассыпается в хаос и уходит в случайности, чтобы уравновесить тяготу падения вниз. Необходимость нарастает, тяжелеет, наливается соком и "матереет". Хаос безмерно дробится в распылённость частиц. Обе эти стороны весов оказываются одинаково обусловленными друг другом. Теперь существует закономерность и бесконечная дробность частиц, а у последних бесконечные вариации поведения - ведь они всего лишь уравновешивают только одно возможное необходимости.

    Неизвестно до какой точки упадёт необходимость, но совершенно понятно, что мы с вами, как современные люди, мыслим исключительно нарушенный процесс равновесия, и не просто нарушенный, а с нашим "или-или" скорее всего такой, какой дошёл до "последней точки" своего тяготения (падения). Именно такую форму - предельно неуравновешенную, мы называем Космосом и изучаем её. Мы говорим: вот необходимость, и вот множество случайностей.

    Зато Демокрит промысливает полный цикл - от начала до конца.
   И чем же его мысли это не оригинальная теория нашего Космоса?
Известно, что по теории Большого взрыва самый первоначальный бульон состоял из кварков, электронов, нейтрино и так называемых анти-частиц, то есть той материи, которая уравновешивала их по электрическим зарядам, а между всем этим мигал свет - то образуясь из распадения материи на частицы и античастицы, то исчезая в их аннигиляции. Но неизвестно и считается "чудом" следующее: почему частиц и анти-частиц оказалось не поровну и возник наш мир, стоящий на принципиальной асимметричности материи и анти-материи? Почему весы не остались абсолютно точными весами, когда бы Вселенная представляла собой один сплошной свет и не более.

    Как-будто с нашим подходом симметричности и асимметричности мы снова что-то упускаем. Например, что по мысли Демокрита равновесие нарушается, но сами весы никуда не исчезают, они продолжают "взвешивать", и как раз поэтому возникает наш необходимый мир. Но это понимают и учёные, а вот чего они не понимают, звучит так - исходя из принципа исономии, материя не всегда будет перевешивать анти-материю, весы качнутся в совершенно иную сторону и станет возможным совершенно иной мир. Вот почему философ говорит: царствует только "не более такое, чем такое", философ смотрит на совершенно грубый, зримый, материальный мир, мир, который уже состоялся и говорит странные вещи: весь этот мир не более возможность, чем и совершенно другой мир. Соответственно и все его законы - не более законы, чем случайности. Но это не к тому, чтобы их упразднить, а к тому, чтобы понять нечто такое, что делает возможным сами эти законы, что определяет быть им или не быть.


     Великое Безразличие существует и не существует.
   Потому что оно не существует - существует наш мир и мы (потому что равновесие нарушается).
   Потому что оно существует - не существуем в абсолютном смысле мы.
Здесь мне на память приходит другое странное высказывание другого странного философа, Гераклита: смертные - бессмертны, бессмертные - смертны - смертью одних живут, жизнью других - умирают. И я ещё раз дивлюсь тому, как могла одна лишь голая мысль проникнуть в такие глубины Космоса. Даже в материалистическом смысле, глядя на "первичный бульон" нашей Вселенной, я могу сразу же применить к нему высказывание Демокрита: "не более то, чем другое". Но каким же образом он так верно постиг прообразы и начала этой вселенной? Но это, если только подходить материалистически - "по нашему", а если снять все наши ограничения, то мы увидим, что он пошёл и дальше, и постиг даже то, до чего мы, со всей нашей техникой и рациональностью не дотягиваемся. И я испытываю восхищение, волнение...

    Ничего себе наивные философы, кем их считают!
    Демокрит и Гераклит мыслят бесподобно глубоко.