Фотография из маминого альбома

Со старой карточки конца пятидесятых
глядит пацан и мама вдалеке.
Ему три года и диван зассатый
оставил след на пухленькой щеке.

Еще не срок задуматься о главном      
и, ритму жизни строго подчинён,
он перед миром как в бою неравном,
ещё не знает, что бессмертен он.         

Его гоняться тянет с воробьями,
но недотепа он и мешковат,
а вдоль дороги стелет дым слоями               
свинцово-цинковый смертельный комбинат.               

Немного сдвинув карточку направо            
увидеть можно бабушкин жакет,               
а на пригорке из горла отраву
скривясь глотает бабушкин сосед.

И у него на вытянутой майке            
приколота заслуженно медаль,          
на майские на старой балалайке
он по заказу выдает печаль.

А дальше скособоченных сараев               
неровный ряд и самовар кипит,             
лохматый пес в угоду, для хозяев,
исполнил исключительный кульбит.

А в трех кварталах дальше по дороге       
плывет холодная Иртыш-река,               
там с удочкой калека одноногий
проводит время, под хмельком слегка.

Пройдет полгода и пацан уедет            
и не вернется больше никогда,
забудет двор, забудет и соседей,
его другие встретят города.

На карточке давно страна чужая,
о чем не знает выцветший картон
и мамин взгляд все также провожает
путь воробьев слетевших на балкон.

Нас как песок рассыпало на берег         
и по песчинкам катится волна,               
жизнь это только длинная потеря
и как вода Иртыша холодна.