Самое большое предательство. Их искалечила война..

Их искалечила война...
Но им другое стало адом,
когда в конце, в сорок девятом
героев предала страна...

Везде, где жизнь бурлит, маня,
как на припёке станционном,
калек четыре миллиона
сидели, головы склоня.

Подобна крику между льдин
боль, доводящая до спазма...
В победности энтузиазма
страна вставала из руин. 

Не беспризорная шпана,
не нищета была позором.
Калеки были всем укором.
Им помощь больше всех нужна.

Кто злее, кто смелей вдвойне,
кто жёстко правду-матку режет.
Ряды их, становясь пореже,
напоминали о войне. 

Им искалеченность дала
раскрепощённость и свободу.
Позволить вольности народу
власть никакая не могла.

И на обрубков и калек смотрели гневно и устало.
Всего в то время
не хватало.
Не всем дарован был ночлег.

И часть обиженных судьбой, для близких ставшая обузой, мотая шевелюрой русой,
тогда покончила собой.

Седые бестии войны
для многих стали, как отбросы.
Страна нуждалась в крепких, рослых,
а не в калеках, что пьяны.

Отчаянные во хмелю
не долго высидят, потупясь.
Среди калек росла преступность,
плюющая в глаза Кремлю...

Когда мы на добре стоим,
то может показаться странным,
что помогли мы разным странам,
но не смогли помочь своим...

Команду дали: всех
убрать -
для привлекательности улиц...
И подлецами все проснулись
в стране, где предал брата брат.

Убрать по-разному могли.
А их, как мусор, убирали.
Одних поспешно расстреляли, других свезли на край земли.

Не многих спрятали от всех, поздней в сапожники пристроив...
Потом прославили героев
и скрыли самый тяжкий грех.

Последним слава и почёт
за всех обиженных досталась...
Что: сердобольность или жалость
порой под ложечкой печёт?..
............
В архиве документов нет...
Осталась устной установка...
И как-то говорить неловко.
И некому держать ответ.

Но был безбожник наверху
и кучка прихвостней ретивых...
Крепчала жизнь на позитивах
в стране, приученной к греху.