Затмевая других девчонок

Затмевая других девчонок, ты снисходишь бог весть откуда.
Сердце бьется все бесшабашней – этот шабаш был предрешен.
Рвусь к тебе самоотреченно. Ты со мной – это ли не чудо?
Где срывает от чувства башню, вход откроет мечты донжон.
Пусть заоблачен – ощутимей, чем реальность моя земная.
А душа – это не пропажа. Ночь ведь красная ей цена.
Закипать в мрачном нелюдиме чувства буйные начинают.
Ведь побыть на посылках пажем для тебя рад и Сатана.
Кто бы думал, что этой ночью мне ТАКОЕ судьба подарит?
Что вот так меня угораздит – сладкий Демон в ночи возник!
Слишком долго тебя пророчил мне краснеющий бестиарий.
Но не писан закон для страсти и в чернейшей из черных книг.
Сердце замерло – так ты близко. Взгляд не матери, не подруги.
Так не смотрят в глаза сестрицы. Чересчур душеяден взгляд.
Не сгноишь таких в черных списках. И не спрячешься в белом круге.
Потому и душе летится в сеть-ажур твоего белья!
Притягателен взор ведьмачий. Намекает мне: будет круто.
И неважно, что дальше-позже. Что за это возьмет она.
Подмигнула: «Ну что, мой мальчик? Ты не станешь Фомою Брутом
В страхе плакать «Помилуй, Боже»? Не боишься лишиться сна?»
Нет, красавица, погарцуем! Видишь, как я душой расхристан?
От такой крышесносных бестий скрыться точно нельзя в ночи.
Саван и нагота к лицу им. Нет морали для них, нет истин.
Так пыльца возбуждает пестик. И сорваться полно причин.
То разнузданный дьявол в юбке, то покорная танцовщица,
То нагая любви царица, то исполнишь любой каприз,
То капризно на бантик губки... Фантазерство не истощится.
Как с судьбою тут не смириться? Сколько дремлет в тебе актрис?
Возбуждение замыкает. Напряжение чувств на грани.
Где-то шарик зашел за ролик, зацепившись за рычажок…
Кто ж мне доктор, что ты такая – няшной девочкой, милой дрянью
Можешь быть, только в каждой роли вызываешь безумный шок.
То ласкаешь прелестной феей, то царапаешь злой колдуньей,
Не жалея кровавых меток, намекая: хочу еще!
Сонм желаний иных навеяв, остается призыв не втуне.
Все попробовать, так и этак. Сердце стуком ведет отсчет.
Сколько там до вселенских взрывов? Неизвестно, исчезло время.
Я горячим губам покорен, я б на все согласился, чтоб
Ты еще побыла игривой, я почувствовал, что есть тремор.
А расплата – беда не горе, если светит ТАКОЙ потоп.
Возбужденьем насыщен воздух. Стоны, выдохи и разряды.
Неизменная атмосфера завлекательнейшей игры.
Ночь игриста… Взметнулись звезды… На губах тонкий привкус ада.
Пахнет жареным, страстью, серой. Небу в голову бьют пары.
Сердце – пламенный Энерджайзер. Так работает - и не село…
Откровенна, слегка жеманна – это все твой репертуар.
Продолжай, крошка, заряжайся зачарованных глаз прицелом.
А в твоих до того туманно – сразу ясно: не божий дар,
Не подарок – гораздо круче. Огнедышащие мы оба.
Вдохи-выдохи обжигают, точно вылился в ночь напалм.
А касанья игривых ручек, а язык, приласкавший нёбо…
Он на ласки неиссякаем – безусловно, на ту напал.
Эпос, триллер, драматургия! Жертва сохнет по вампирессе.
Пусть объятиями удушит. Пусть лишает покоя-сна.
Все равно мне теперь другие, словно тени, без интереса.
Все равно я для них бездушен с этих пор, раз ее познал.
Нет иного мне идеала, чтобы столько задора-пыла.
Все унылое и пустое после ночи с тобой такой.
Если б сердце ты не украла, кто бы знал, что оно там было.
И расплата, пожалуй, стоит ночи пламенно-колдовской.
Можно грызть себе после локти, попытавшись забыть несбывшесть.
Пальцев ножек ее фаланги целовать искушает бес,
Чтоб "хочу" намекнули ногти, пусть и в сердце мое вцепившись.
Чтоб такой искуситель-ангел пал в объятья мои с небес.