Люди в черном. Есенину

Знамо дело - если многожилен,
То по жизни больше рваных жил.
Там, где остальные рты зашили,
Голос, будто очередь, прошил,
Души мыслью – гнилость белой нити
Хорошо с изнаночной видна.
Ну а что не каждый хочет видеть -
Лишний повод с лицевой пятнать.
Так уж повелось – всегда уроды
Пакость норовят прикрыть добром.
Черти многолики от природы.
Потому добро – всегда экспромт,
Ну а зло продумано, хотя и...
Если глаз наметан - видно все:
Раз в стране все больше негодяев,
Смена декораций не спасет.
Это прет наружу гниль столетий.
Бесы ведь таятся до поры.
А потом где в обух бились плети -
Враз перешибают топоры.
Из обломков лучшего не строят.
Плеть не срубит русскую избу,
А в бараке жизни нет героям.
В коммуналке – хуже, чем в гробу…
В черном ходят ангелы, ведь черти
В чистеньком гуляют по кремлям.
Но они винты в машине смерти.
Дьявол – он во всех, он у руля.
Чьи-то пальцы вдавливают мясо
В душерубку, чтоб потом самим
Тоже стать гнилой кровавой массой.
Жаль, что гниль напополам с людьми.
Скрип машины кажется картавым,
А потом акцент уже другой…
Где на всех должно хватать удавок,
Лучше самому своей рукой
Расписать диагноз, где больное
Место у страны. Душой больной.
Там, где у поэта паранойя,
Из могил сочится кровь и гной.
На гербах не держат бутафорий.
Так что от кровавого серпа
Черти не сбегут, да только хвори
Вылечить так просто не судьба.
Лира от делирия набредит –
В жизни миллионам упокой.
Сломан маховик в 53-м –
Ничего, приладится другой.
Да не факт, что будет не говнистей.
А душонка точно уж гнилей.
И потом от благостных амнистий
Вой стоит – хоть Сталин не колей.
Оттепель пришла - заполонили
Сходу уголовники страну.
Это Русь, здесь выбор "или-или".
Нож разбойный или властный кнут.
С грязною водой – к чертям ребенка.
На копейку благ – мильонный вред.
Потому так бьет по перепонкам,
Молоточкам, наковальням бред.
Да уж, столько счастья наковали
По ушам все эти кузнецы,
Что и бред поэта гениален –
Он то честен, он в мозги не ссыт.
Где сегодня нелитературно,
Там грядущий день пиzдец жесток.
Потому что инструмент ноктюрна –
Это натуральный кровосток.
Стыдно, признавать, что в бога верил,
А в людей? Постыднее признать.
Праведная злость по крайней мере
В матерном обличии честна…
Все равно не жить с таким аршином
В метрике взбесившихся систем…
Ты и сам ведь стал уже машиной
Производства неприглядных тем.
Ведь поэт – особая порода.
Нет для них естественных смертей,
У таких душа – безумный ротор
В вечном генераторе идей.
Ротор, не позорный перевертыш.
Ищет, но не мечется душа.
Не боится с почвы жизни твердой
По кровавой в вечность сделать шаг.
Ничего, что ей идти по зыбкой,
Выходя за грань психиатрий.
Все равно помарки и ошибки
Сбудутся потом на раз-два-три.
Пусть страна болеет чертовщиной -
От нее ты ею же привит.
Потому и зеркало в морщинах,
А лицо имеет мертвый вид.
С бесом в задушевном разговоре
Слово ком, а строчка - что петля.
Врач не властен над своей же хворью -
Пусть привьется ею мать-земля!