Эфемера. Перевод из Галактиона Табидзе

                На   ристалище   духа,  в  бескрайность  далёкую,  ввысь,
                Эфемерными   ветрами   синие   кони   неслись
                Сквозь  века  мое  имя  пройдет, как сверкающий  дар,
                Как  летящий  поток,  как  рокочущий  гул  ниагар.

                Жаль, единственен  я,  и  начертаны  на  небесах
               Мне  стезя,  карфагенов  рубиновых  отблески  в  снах.            
               Что  судьба  мне  без  бурь  и  без  ветра  что  дует  в  лицо,
               Лишь  коней  синих  бег  моих  дум  замыкает  кольцо.

               Мне,  бредущему  в  хаосе,  ветер  несётся   вдогон
               С  тщетным  зовом сквозь  мглу  и  туманности: '' Галактион!''
               Там,  где  каменный  крест  зрелых  гроздьев  несёт  благодать,
               Будет  магии  вечной  немеркнущий  мрамор  блистать.
   
                Караваны,  блуждая  в  горах,  след  искали  святынь,
                Ожидая  исхода  тянулись  в  песках  вечно  блёклых  пустынь.
                И ни  капли одной,  негрузинской,  во  мне  крови  нет,
                Без накала  нет  нерва  во  мне   чтоб  сказать -- не-поэт!

                О,  завистливых  взглядов  померкнет  назойливый  рой,
                Ведь  вовек  покоряют  таинственною  красотой
                В   состязаньи  стихов  -- интегралов  пылающий  лед,
                В  состязаньи  коней --  скакунов моих  синих  полет.

                Грохот   мира   земного,  пронзительные  голоса,
                Блеск  скрестившихся  молний --  и  топит  поток  небеса.
                Сгинет  в  пламени  жарком  греха,  как  последняя  дань,
                Тех,  последних  исканий  души  эта скорбная грань         

               Сквозь  безумство  размытых  краев   или  диких ночей
               Вдруг  вторгается   боль ;  сеть  плетётся  из  лунных  лучей;
               Вновь  тоскует  душа  по   былым,  эфемерным  краям,
               И  душа,  как  безбрежность,  стремится  к  своим  берегам. 

               Отчего  же  в  зените  виднеются  пальмы  дугой?
               Так  вперёд!   Одолею   печаль  в  беспредельности   той,
               Где  великую  тайну,  мне    равную,  встречу,  как  друг,
               Где  спасения  нет,  лишь  одна  необъятность  вокруг.

               О,  обыденных  слов ,  истин  признанных  звук  мне  не  мил,
               Непонятными   язвами  словно  искромсан  весь  мир.
               С  зачарованных  замков  сползает  прозрачный  туман,
               И  несётся  душа  обречённая  к  тем  пеленам.

               Пусть  терзает  меня  неземная  тоска,  как  в  аду,
               Где  румянец  у  роз  увядает  и  в  майском  саду.
               В  вечный  полюс  упрусь  я  железной,  тяжёлой  пятой,   
               Когда  небу  грозя,  будет ветер  нестись штормовой.
             
               И,  как  щедрый  наследник,  взметну  горсти   полные звёзд,
               Фантастичных    убийств   и  июльских,  причудливых  грёз.
               В  миг  я  прошлый  и  в  будущий  брошусь,  кляня  благодать,
               Чтоб  неясным красотам  здесь  памятники  воздвигать.

               Как начало начал, первый  явится  меридиан,
               Вновь  погибель  ищу  я   себе,  знаю,  старость --  обман,
               Осыпаются   с   прошлого  листья   невольно,  как  встарь,
               Расцветил   мне  дорогу  в  бессмертье  осенний  янтарь.

              И,  захваченный  зрелищем  игр  и сражений  иных,
              Солнц великим потоком и  магией  бледной  луны,
              Я   вступлю  в  этот  круг  бесконечных   миров  и  времён,
              Легкой  тенью,  печалью  вселенскою  испепелён.

              Пусь   останется  тайной,  как ночь, как святая купель,
              Пусть и ночь с эфемерой   закружат меня,  как     метель;
              На  ристалище  духа,  вперед,  не  касаясь  земли,
              Вы  летите   без   устали,  синие  кони  мои!