солнце лилий и орхидей

невеста пепла,
в руках держащая пологи света,
мать отчаливающего возраста.
мать прядет нить -
нить воды, плоскую штанину пола.
из букв к нам приходит юг слова,
юг почвы. сестры света грядут во взмахе ветра,
в бешеном аллюре цунами.
свет собирает цветы - для пепельных седин,
для родильных седел урожая.
казна напрочь переполнена различиями -
они поют в своей нищей тесноте,
и гарь забирает огниво,
и герой приходит к почве и венчается,
рождая пепельные скалы,
кайму былых свечений.
тучи едят во мраке,
и город света приходит в дом,
и падает на колени,
и просит об ураганах,
молит о смерче,
молит о буйстве любви.
похоть его грубо затыкает,
грубо обрывает тираду.
из слов выходят дети Моисея и согревают
мое младенчество,
и свадьбу пепла тихо укачивают
в ее простоте.
свет застит молчание - никогда не придет
забытье в свете пороков,
никогда солнце не зажжется огнем лилий
и орхидей.
невеста входит в горы,
в пещеры личности.
из губ ее - дикие холмы и мудрость
зачатия,
и пелена гробовых шушуканий,
и проверки стекла,
и необходимое страдание в лавках,
и граничащие с восприятием дуги сумрака.
без пепла - горсть тучно ограждает от вторжения
бури скал.
без пепла - рудники заполнены детьми
молодежи.
без свадьбы - горе восстанет на ногах воды,
на крутых синяках отрезанных век.
мел пашет в окутанных маках,
и серое вещество вторглось в тиканье часа.
рок скользит мирно во волне,
и двери приходят, чтобы проскрипеть в этой воинственной глухоте,
чтобы присмирить и долы, и нивы, и дома.