Огненный октябрь

Обгоняя бурые машины
По стогам созревших в пекле листьев,
Шел поэт и грезил о чужбине,
Недовольный ласками Отчизны.
Думал он о грустном непрестанно –
Мол, октябрь за морем интересней:
Там закаты в облаках жеманней
И приятней краснокожих песни.
Пурпуром разбавленным одетый,
Там стоит задумчивый фламинго,
Он не хочет расставаться с летом,
Чистя свои перышки на спинке.
Там вулканы громче и мощнее,
Киноварь потоком извергая,
Магмою, как траурным вермелем,
Склоны гор и долы покрывают.
Там меня б система не давила –
Я б тогда октябрь благословил,
И, в коктейль  добавив красный чили,
Огненный напиток проглотил!
Так мечтал поэт, хандрил и охал,
Проходя бесцельно путь земной…
… Вдруг гранитною рукой его потрогал
Ленин, что стоял у проходной.
«Зря Вы, батенька, не пьете чай вприкуску
И поносите систему сгоряча!
Почему не вижу под тужуркой
Я рубахи цвета кумача?
Кепку тоже Вам носить похвально,
Чтоб борей не застудил мозги,
А не то от буржуазных взглядов
Не видать в сознании ни зги.
Вам, мастеровым, по силам много
Дал Ваш царь – освобожденный труд.
Если ехать верною дорогой,
Сплин, хандра и кризис подождут.
Есть пример, другого мне не надо –
Были дни унылы: хлябь да хмарь:
Их штыкастые рабочие отряды
Превратили в «огненный Октябрь»!
Архиважно смысл увидеть в главном–
Жить по правилам: своим, а не чужим!
И осенний месяц нежеланный
Станет сонмом радужных картин... 
Брел поэт и видел в свете солнца
Маков цвет на кистях у рябин,
Блеск огней на маленьком оконце
В алых парусах больших витрин.
Вроде на душе не так паршиво,
А на сердце радость ожила…
В пробке зрели бурые машины,
И топорщилась опавшая листва…

(Написано для "Финиста")