Лил и Лал

- Лил, ты что загрустила?
- Лал... Знаешь... Я всё наблюдаю и думаю...
Люди... Они так часто играют роли...
Мне порой это так странно.
- Что странного, Лил. Ты же любишь театр, кино. А книги? Ты же всегда примеряешь на себя персонажей книг.
- Нет, нет, Лал, я вовсе не говорю о театре, прочувствовании литературных или киногероев, гендерных или социальных ролях, это всё понятно.
Мне странно, когда люди пытаются казаться чем-то, чем они не являются.
И дело здесь не в приувеличении заслуг, хорошести, белости - это хотя бы понятно, все мы хотим казаться хоть каплю лучше, чем мы есть.
И в таком лёгком приувеличении люди находят рычаг к тому, что бы стать тем, о чём они говорят.
- Как к примеру то, что ты любишь порядок в комнате, Лил? Ха-ха...
- Лал! Ну хотя бы и это. Но... Вот объясни мне такую вещь...
Вот человек. Чистый человек, умный.
И вдруг примеряет отрицательную роль.
Зачем?
- Не очень понимаю о чём ты, Лил.
- Понимаешь, Лал. Хорошо понимаешь. Это... Это как баночка с надписью "перец", в которой насыпана мука.
- Ты опять читала эмоции, Лил? Не доведёт тебя это до добра.
- Я ничего не могу с этим сделать, Лал, ведь я просто их вижу.
- Знаю, Лил. Так о чём ты?
- Лал, я о том, что мало того, что люди думают одно, а говорят другое, они ещё часто стараются казаться хуже, чем они есть.
- Как ты, Лил?
- У меня бывает, Лал... И у тебя бывает... Но сейчас я не про себя. И не про тебя. И...
- И... И? Ты о чём замолкла, Лил?
- Думаю, Лал, думаю...
-...
-...
- Лил, зачем ты рассказываешь мне это всё?
- Потому, что ты поймёшь меня, Лал. В конце концов нам души даны не для того, чтобы мы свои мысли прятали в фантики и никогда не открывали. Души даны именно для того, чтобы мы могли понимать друг друга.
- И чувствовать других, Лил?
- И чувствовать других, Лал. Вот скажи, ты же чувствуешь зверей, птиц, да хоть ту же собаку?
- Конечно чувствую, Лил.
- Лал, когда они хотят казаться хуже?
- Когда они в опасности, Лил. Вспомни сову. Она становится огромной и страшной, расщеперивая перья, если хочет напугать, и тоненькой, мало съедобной, если пугается. Так?
- Да, Лал, именно так...
- Вот и с людьми так же, Лил. Они стараются казаться хуже, чем есть, если хотят что-то защитить.
- Но разве культура и цивилизация, две эти противоположные грани современного мира, не отбили в человеке большую часть инстинктов, Лал?
- Хм... Думаю, обострили, Лил... Они как шест канатоходца. Чем длиннее края, тем легче сохранить равновесие. Но человек сам клубочек инстинктов. Лил, ты чего?
- Поддаюсь инстинкту и обнимаю тебя, Лал...