осина

Усталость, задубевшим пузырём
на теле - и не сбросить, вмёрзла в спину.
Проела сок желудочный, и бром
течёт в крови. На улицe осина -
Иуда бы повесился, когда б
её узрел. Повесился бы тотчас.
Но время жить, сейчас такой этап,
где мыслям и судьбе присуща точность.
Циничная повестка на дворе -
со временем в любви предательств больше,
Зови, как хочешь - фреш или амбре,
типаж подобен ушлому типоше,
как ловкий вор умелому менту,
похоже, в этом нет противоречий.
Детсадовская память о манту,
идущая из прошлого навстречу,
не лечит - вышел срок, и по нулям
науки, книги, опыт ниоткуда.
Сгоревший порох, выброшенный хлам,
осина и на ней висит Иуда -
итог всех наблюдений сквозь окно,
полезней мозгу йод, а сердцу - калий.
Тягучее венозное вино
уныло бродит в треснутом бокале.
И всё же, на усталость наплевав,
идёшь на вы - любви мы все покорны.
Увы, мадам, наш мир всегда кровав,
но жить, как пионер, лишённый горна,
такая беспросветная тоска,
такая безответная морока.
Не стоит о высоком свысока,
в полшаге от назначенного срока.
А вы прекрасны, что и говорить.
стряхнём усталость зимнюю и, кстати,
во мне вскипает старческая прыть.
Не верится? Вы книгу полистайте -
и скажете спасибо за визит.
А прошлое - действительность иная.
Февраль, осина... Кто на ней висит?
Предавший или преданный? Не знаю.