Как мы встречали Новый год

     С самого утра с неба начал сыпать мелкий-мелкий снег, как будто кто-то в небе рассыпал манную крупу. Снег становился все гуще и гуще, и к вечеру уже стоял сплошной пеленой. В эту ночь все готовились встречать Новый Год, а нам предстояло отправляться на работу. Мы с сестрой работали во вневедомственной охране, на разных объектах, в одну смену. У сестры двое малолетних детей, Никитка и Катюшка, и мы, в нарушение всяких инструкций, вынуждены были взять их с собой на работу. Старшую Катюшу я взяла с собой, а Никитка отправился с мамой.
      Взяв с собой нехитрый праздничный ужин, мы с Катюшкой и карликовым пинчером Мики отправились на работу. Объектом нашей охраны являлся гараж ЖКХ. Он состоял из двухэтажного здания офиса, одного большого бокса, нескольких боксов поменьше для тракторов и четырех боксов для легковых машин. В офисе для сторожей была выделена комната, в которой стоял письменный стол, стул и тахта. На столе стоял городской телефон, мобильных в ту пору еще не было, а также лежал дежурный журнал, в котором расписывались сами сторожа, а также дежурный наряд милиции, приезжавший проверять- все ли в порядке.
      Зайдя в эту комнату, Катюша ужасно расстроилась, что в ней нет ничего интересного, сразу определила, что тахта когда-то была дверью(чего я раньше никогда не замечала), затем деловито спросила :" Чем мы тут будем заниматься?". Я ответила, что мы будем охранять гараж: следить, чтобы никто ничего не украл. Ей это тоже показалось неинтересным, и она еще больше расстроилась, но то, что она сможет поговорить с мамой по телефону, смягчало все неинтересные обстоятельства. И она с нетерпением стала ждать, когда же мама позвонит.
      Катюше исполнилось уже шесть лет, ей хочется поскорее все узнать и все увидеть, поэтому она очень живая девочка, бездействие приводит ее в уныние и плохое расположение духа. Кате надо постоянно чем-то заниматься, и если уж она вынуждена сидеть "сложа руки", тогда ей просто необходимо что-нибудь рассказывать. Сейчас она взахлеб рассказывала мне о том, какие жестокие у меня соседи, но только не в моем подъезде, а в другом, в первом, которые, наверно, убили собаку. Рассказывала, как она сама ходила к ним со своим другом Владиком, за какими-то тумбочками, и она лично видела в ванне какую-то шкуру. Говорила, что убивать животных ни в коем случае нельзя, что бог за это наказывает, что за это в аду их кто-то будет поджаривать на печке, вот, правда, кто она забыла.
      Как-то Катя меня спросила:" Кто это мне говорит, когда я думаю?", и не дожидаясь ответа, сказала:" Наверно, бог". С тех пор, когда надо рассказать о том, что ей пришло в голову, она начинает с фразы:" Бог мне сказал." Вообще, когда Катя о чем-то спрашивает, можно ничего не отвечать, у нее такая манера о чем либо рассказывать: сначала задает вопрос, слушает ответ, и если он правильный, кивает головой и рассказывает свою версию, а если ответ по ее мнению неправильный, с радостью начинает доказывать, что я ничего не понимаю, и опять таки выкладывает свою версию. Поэтом мы частенько с ней спорим, кто из нас больше понимает, я или она, и почти всегда остаемся каждый при своем мнении. Чтобы показать, как с Катюшкой сложно спорить, расскажу один случай. Однажды Катя с мамой ходили в гости к двоюродной бабушке, у которой была белая мышка. Мама показывала Кате мышку и говорила:" Смотри, какая мышка, какие у нее лапки, какие ушки, какой хвостик". Катюшка все время молча кивала головой, а потом, уже  возвращаясь домой, неожиданно заявила;" И никакая это не мышка!". Сестра моя опешила:" А кто?", и в ответ услышала:" Заяц!". А на вопрос:" Почему?" Катюшка утвердительно добавила:" Потому что белый!". На все объяснения матери, что у зайцев хвост помпончиком, а ушки длинные, она невозмутимо и упрямо заявила:" Ну и что! Мышки белые не бывают, они серые!". Я думаю. вам не трудно будет представить, что наши с ней споры доходили чуть ли не до драки, потому что я для нее была не такой авторитет, как мама. Правда, сегодня она настроена была более демократично и мы с ней не ругались, к тому же Катя сильно переживала, как бы дяденька милиционер не упек ее в тюрьму.
      Тем временем, в гараж прибыли экскаватор с трактором и встали в небольшие боксы, а водители зашли, чтобы предупредить меня, что в грейдере, экскаваторе и тракторе полные баки с топливом и за ними надо смотреть особенно, т.к. предстояли праздничные дни, а погода начала сильно портиться, эти машины могли в срочном порядке понадобиться. Но Мики поднял страшный гвалт, с остервенением прогоняя незваных гостей, что я с трудом поняла о чем речь. Экскаваторщик, стараясь перекричать Мики, орал мне на ухо:" Не дай бог, сольют бензин, будут большие неприятности!". Повторив это несколько раз, они отправились по короткой тропинке в поселок. Мики сопровождал их с пронзительным лаем до самого выхода.
       Катюшка встретила меня с недовольной миной:" Не дай бог сольют, не дай бог сольют! Почему это мы должны смотреть за его бензином? Пусть сам за ним смотрит! Ну и что, что если сольют бензин, он что нас будет бить и пинать?". Я терпеливо ей объяснила, что это моя работа, что за это я получаю денежки, что если я не буду смотреть, то меня выгонят с работы, а если бензин сольют, то денежки за этот бензин у меня отберут. Что такое получать денежки, Катюшка уже знала, поэтому согласилась, что следить надо, только без особой радости. Будучи в общем старательной и ответственной девочкой, она очень обеспокоилась тем, что кроме комнаты для сторожей, на ее хрупкие плечики вешают еще ответственность за какой то бензин. Встревожившись, что ей придется ловить или, тем более, убегать от пьяного дядьки, который придет сливать бензин, она отвлеклась на телефонный звонок- наконец-то позвонила мама. Совсем немножко поговорив с мамой, Катюша вынуждена была разговаривать с Никитой, потому что он отбирал у мамы трубку. Поговорив с ним односложными вопросами и ответами и так и не уговорив  его отдать маме трубку. она положила свою. Расстроившись, что ради такого неинтересного разговора, она согласилась пойти на работу, тут же стала ныть, что ей скучно, что она хочет домой, что она хочет к маме. Потом стала уговаривать меня пойти домой, аргументировав тем, что когда мы сюда пришли, здесь никого не было. Я попыталась отвлечь ее вырезанием снежинок из конфетных золотинок, но и это ей быстро наскучило.
          В это время на территорию въехала чужая машина. Я оделась и вышла узнать, что ему нужно, он интересовался дежурной машиной, узнав, что она скоро будет, сказал, что подождет ее здесь, он должен забрать водителя домой. Потом спросил у меня горячую воду, чтобы облить лобовое стекло, т.к. на него налипает снег. Я провела его в здание, показала видавший виды тазик и кран на батарее отопления, он набрал воды и направился к своей машине. Тем временем, Катюшка, вспомнив, что нас строго предупреждали:" Не дай бог сольют бензин!" бежала рядом с водителем, пыталась заглянуть в тазик и встревоженно спрашивала:" Оля, это бензин?" Я пыталась ее успокоить, что это не бензин, а вода, но она была в такой тревоге, что совершенно меня не слышала. Увидев, как он выплеснул воду на стекло, расстроенно констатировала:" Ну вот, слил бензин!". Еле сдерживая смех, я взяла пустой таз и закрыла дверь, до комнаты добиралась уже ползком, на глазах ничего не понимающей Катьки, так как от смеха даже идти не могла.
        Наконец, приехала дежурная машина и они уехали домой, встречать новый год. Я стала собираться идти закрывать ворота, т.к. все машины уже прибыли. Катюшка, расстроившись, что придется выходить на улицу, где очень холодно, стала тоже одеваться. Я предложила ей остаться, но она продолжала одеваться:" А вдруг тебя дядька пьяный утащит". Не обращая внимания на мои объяснения, что она может следить за мной из окна, Катя продолжала одеваться, также терпеливо отвечая:" Ты можешь зайти за машины, и я не увижу, как тебя утащил дядька". В свою очередь, я показала ей ворота и дорогу к ним, и уговорила ее остаться, чтобы еще больше ее успокоить, показала тревожную кнопку, на которую нужно срочно нажимать, если что-нибудь случалось. Чтобы ей лучше было видно, я включила свет и пошла к воротам.
Я видела в окне ее встревоженную мордашку, но поход к воротам прошел нормально и я благополучно вернулась назад. До нового года оставался еще целый час и мы не знали чем еще заняться, а Катюшка начала активно зевать, и когда мы уселись за новогодний стол, она совсем немножко поклевала, сказала, что все очень вкусное, но холодное, а она не может есть холодное. Поболтав немного о дед морозе, Катя вспомнила про милицию, которая должна приехать с проверкой. Немного пофантазировав, куда можно спрятаться, она пару раз залезла под тахту, но оттуда у нее торчал хвост, который мы ей заплели на голове. Наконец, понадеявшись. что дяденька милиционер ее не заберет, она улеглась и тихонько засопела с Мики под боком.
     Я, переживая за грейдер, стоявший на улице, несколько раз выходила на обход территории, падающий сплошной стеной снег, помогая мне, засыпал все подходы к боксам и машинам ровным слоем. Когда я в очередной раз делала обход, к воротам подъехала милицейская машина, из нее выскочил милиционер и побежал к зданию. Я тоже заспешила туда, боясь, что Мики разлается и разбудит Катюшку. Милиционер, увидев меня одну без Мики, остановился и успел только произнести:" А куда вы дели..." потом продолжил:" А-а-а, слышу, слышу, тогда я здесь подожду, а то он не съест, так откусит." Пропустив меня вперед, он зашел следом и взял журнал, чтобы расписаться. Мики не умолкая, бешено рвался у меня из рук, Катя естественно уже не спала и тихонько наблюдала за всем происходящим. Милиционер торопливо расписался, приговаривая:" Сейчас- сейчас", потом уже закрывая дверь:" Ухожу-ухожу". Катюшка окончательно проснувшись, пренебрежительно заявила:" И никакая эта не милиция! Милиция такая не бывает!" На вопрос " Какая?" добавила:" Добрая", и уже гладя Мики, закончила:" И ничего бы он не сделал! Не забрал бы меня! Даже если бы захотел!" под конец передразнив:" Сейчас-сейчас, ухожу-ухожу!" Поболтав еще немножко, она уснула и спала уже до утра. Утром я разбудила ее перед приходом бабы Иры, та немного поворчала, что нельзя приводить детей, познакомилась с Катюшей, поболтала с ней о том , о сем и отпустила нас домой. Мы с радостью поволоклись домой по сугробам, которые за ночь замело, наше дежурство наконец закончилось.